Сезон охоты на кротов - Евгения Витальевна Кретова

— У него новая баба… — пробубнил, наконец.

Ирина отвела взгляд от очерченного солнцем профиля подростка.

— Не «баба», а «подруга», — автоматически поправила. — Я тоже женщина, и мне было бы неприятно думать, что какой-то подросток от горшка два вершка смеет за моей спиной называть меня «бабой»… И кто она?

— Наша библиотекарша школьная.

У Ирины поползли вверх брови:

— Ого, неожиданно. И как же они познакомились, неужели Антон стал ходить к тебе в школу?

Парень фыркнул:

— Прям! На почве подготовки библионочи познакомились они. Она пришла деньги клянчить, а он и клюнул…

Ирина нахмурилась:

— Мне не нравится, в каком тоне ты об этом говоришь.

Денис резко повернулся к ней. Полоснул взглядом:

— А в каком тоне я должен об этом говорить? Месяц-два и приведет ее в дом. И мне что, опять мириться с тем, что рядом будет чужой человек?! Привыкать к ее голосу, ее косметике. Ее волосам в ванной!.. Фу, противно!

Ирина пожала плечами:

— Ну, он же взрослый мужчина. Ты вроде бы тоже… Я думала, такие вопросы должны решаться сообща, и именно решаться, за столом переговоров так сказать.

Парень замер:

— То есть ты хочешь, чтобы я вернулся?

Ирина встала:

— Нет, я хочу, чтобы ты переоделся и поел. А потом сделал то, что прислала Александра Ивановна. Я пока поработаю. Потом обсудим, что делать дальше и как вас с отцом мирить.

Денис опешил, у него округлилась глаза и открылся рот:

— То есть у тебя я остаться не могу?

— Денис, у меня однокомнатная квартира в области… Здесь ни школы нормальной нет, ни спортивных секций, ни развлечений. И потом… — она посмотрела в глаза сыну: — У тебя есть дом.

У парня задрожали губы:

— Получается, я тебе не нужен?

Ирина засмеялась — звонко и беспечно — подошла к сыну и порывисто привлекла к себе, поцеловала в макушку:

— Не говори глупостей! Я тебя обожаю! — Она развернула сына к себе. — Но тебе надо поесть, а мне заняться делами. На голодный желудок серьезные вопросы не решаются!

Уже вечером, когда они убрали посуду и Денис забрался с ногами на диван рядом с матерью, будто невзначай подсев к ней так, чтобы касаться плеча, он спросил:

— Почему ты не можешь вернуться?

Ирина посмотрела на него — долго и внимательно, будто решая, можно ли ему доверять. Денис смотрел на нее в ответ, не мигая.

— Потому что в одну реку дважды не входят, Денис.

Для Дениса это были сказочные три дня. Мама работала дома — из распахнутой настежь двери он мог видеть, как она печатает на компьютере, как говорит по телефону и хмурится, накручивая плотную темно-рыжую прядь на палец. Она консультировала крупные компании и крохотные «домашние» бизнесы — придумывала стратегии продвижения товаров, необычные «фишки» и привлекающие внимание покупателей черты. Она изучала рынок, ругалась и бормотала под нос странные, непонятные Денису формулы. А когда замечала, наконец, что сын смотрит за ней, снова по-девчоночьи звонко смеялась.

Вечерами они вместе готовили ужин. Именно не заказывали готовую, не разогревали приготовленное кем-то, а как настоящая семья — сами делали. Что-то простое, мама не любила готовить, а время, проведенное у плиты, неизменно называла данью средневекового рабства. Конечно не всерьез, Денис в это верил.

Они варили спагетти, Денис по рецепту из интернета готовил соус.

Они делали пиццу, размазывая по тонкому тесту кетчуп с майонезом и присыпая его ломтиками колбасы и помидора.

Дома, у отца, он бы такое никогда не стал есть.

Но с мамой все было иначе. Она смеялась, норовила потрепать его по плечу или поцеловать в макушку. Денис млел и шутливо уворачивался, впрочем, не слишком рьяно, чтобы мама не подумала ненароком, что ему неприятно. Смеялся над ее шутками, хотя многие не понимал.

— Я хочу, чтобы ты вернулась к папе, — сказал утром третьего дня, когда мама готовила ему завтрак.

Он удивился, заметив, что у мамы напряглась спина.

— Ты опять об этом, — пробормотала, вздохнув.

— Да. я помню. ты говорила, что в одну реку дважды не входят, но это же совсем другая река… Ты одинока. Папа тоже. И у вас есть я.

Ирина отложила лопатку, которой помешивала омлет, повернулась к сыну. Тот, встретившись с ее взглядом, сразу как-то осунулся и сник.

— Я не люблю твоего отца. Понимаешь? Тебя люблю, а его — нет.

— К-как так можно?

Женщина решительно пересекла кухню, села за стол напротив сына:

— Ты же не таким маленьким был, когда это случилось… Когда меня с вами с папой не стало. — Денис смотрел на нее круглыми от ужаса глазами. «Неужели она снова вспомнит тот страшный день?!». Ирина кивнула, словно услышав его мысли. — Я ведь ушла не просто так. Потому что больше не могла. Не хотела лжи. Понимаешь? Я полюбила другого.

— Дядю Игоря?

Ирина снова кивнула.

— Да. Мы встретились с ним сразу после твоего рождения. И, — она пожала плечами и отвела взгляд, — и словно мы с ним были всегда знакомы… Антон, твой папа, очень хороший, но его никогда не было рядом. А Игорь был…

Денис побледнел, в глазах загорелся черных лихорадочный огонь:

— Не надо мне рассказывать, я знаю, что это значит! — Он вскочил. — Я так надеялся, я верил, что мы вернулись в эту чертову Тмутаракань не просто так, что вы с папой хотите быть вместе, просто не знаете, как меня к этому подготовить…

— Ты придумал себе, — Ирина виновато улыбнулась.

Денис бросился прочь. Пометавшись в коридоре и нейдя кроссовки, рванул в ванную и с грохотом запер за собой дверь.

— Денис! — Ирина устало качнула головой, пробормотала: — Ну вот, я еще и виновата…

Она не стала бежать за сыном, налила себе остывший чай и сделала несколько глотков. Повертела в руках кружку, разглядывая разводы на ее внутренней стороне. Потом встала и пошла за сыном, поскреблась во все еще запертую дверь: