54 минуты. У всех есть причины бояться мальчика с ружьем - Марике Нийкамп
Шрифт:
Интервал:
В прошлом году, в первую годовщину смерти мамы, Тай разбудил меня на рассвете. Отец еще спал. Весь дом пропах его пивом.
– Поиграем в прогульщиков?
Вообще-то нам не нужно было сбегать – по воскресеньям магазин был закрыт. Но тогда нам пришлось бы весь день провести с отцом, а с похмелья он становился непредсказуемым. Слова Тайлера ослабили хватку страха на сердце.
Тайлер привез меня на кладбище, а потом мы обедали в закусочной. Еще мы пошли на спектакль танцевальной труппы Тускалусы – современное переложение истории Отелло. Представление оказалось не слишком хорошим – половина танцоров не имела классической подготовки, а музыка звучала со старого проигрывателя. Но это был первый спектакль в моей жизни после смерти мамы. Впервые за этот год я почувствовала себя спокойно.
И это было прекрасно.
Я надеялась, что, вернувшись в школу, брат вернется ко мне. Мне не хотелось сегодня быть одной. Но не так. Только не так.
Я сглатываю. Сейчас не время для эмоций.
Тай усмехается, стреляет в Майлза и идет дальше. Ева кричит, но Тай не обращает внимания. Еще несколько шагов. Он перегибается через спинку кресел и за футболку вытаскивает чернокожую девушку.
– НИА! – раздается сдавленный крик.
Сердце у меня замирает. И не собирается биться вновь.
В проходе бьется Аша. Трое удерживают ее. Но Аша борется изо всех сил. Она поднимается.
Глаза мои горят. Я должна встать. Должна это остановить.
О, Тай…
– Аша, помоги мне!
Девушка бьется в руках Тая, но он слишком силен и не церемонится с ней, когда перетаскивает ее через спинку. Девушка молода – наверное, из новичков. Коса ее растрепалась, плечи дрожат.
Я должна подняться, но руки и ноги словно налились свинцом. Я не могу двинуться с места.
– Отличная идея, верно? Потерять все, что тебе дорого? – спокойно произносит Тай, целясь в девушку. – Я не хочу делать это, Отем…
– Нет, нет, нет! Пожалуйста, нет! Господи боже, пожалуйста, нет!
Рыдания девушки заполняют зал. Она первая, кто стал умолять. Первая, кто смотрит в направленное на нее оружие. Первая, кто зовет на помощь.
– Помогите! Кто-нибудь помогите!
У нее детский голос. Она слишком юна, чтобы умирать. Как и у всех нас, у нее должно было быть будущее. Она собиралась упорно учиться и получить высшее образование. Совершать ошибки и заводить друзей. Влюбляться и соблазнять парней. А вместо этого она станет примером, статистикой. Я понимаю, что зал достаточно велик, чтобы вместить тысячу учеников, но слишком мал, чтобы спрятать одного.
Несколько лет назад дед решил обучить нас с братьями тонкостям управления фермой – мы чистили конюшни, чинили инструменты, а потом перешли к искусству вскрывать замки. Он не считал это занятие подходящим для девочки, поэтому Сильвию не звали. Там были только мы четверо. Чисто мужской день. Сильв это не понравилось. Она подсматривала: восьмилетняя девчонка с хвостиками, в розовых штанах в цветочек ковыляла по полю, пытаясь нас выследить.
Дед заметил ее, но проявил твердость. Мы смотрели, как он сел перед ней на корточки и объяснил, что ей вовсе не нужно учиться фермерским премудростям. Ее ждет светлое будущее. Она – его mariposa, его бабочка, свет глаз его.
Сильвия несколько дней пыхтела и негодовала по этому поводу в своем домике на дереве.
Сильвия – моя противоположность. Для нее легко и просто ухаживать за Мама́. Когда-то дед так же ухаживал за бабушкой, посмеиваясь над ее верой в духов и ведьм, сделавших Мама́ такой забывчивой, а ей самой пославших тяготы и боли.
Сильвии так и не удалось убедить деда научить ее вскрывать замки, но зато, пока Мама́ не заболела, она при любой возможности отправлялась с нами на рыбалку или охоту. Ей нравилась тяжелая работа.
Сильв привыкла быть яростной и бесстрашной.
Даже заболев прошлым летом, она все равно продолжала помогать нам на ферме. Со своими отличными оценками она могла бы поступить в любой колледж страны. Сильв совершенна во всем. Не люби я ее так сильно, наверное, возненавидел бы за то, что она подняла планку так высоко.
Когда я признался деду, что тоже хочу поступить в колледж, он лишь похлопал меня по плечу и сказал, что ферма всегда меня ждет. Он никогда не верил, что я смогу это сделать.
Скрепка изогнулась и сломалась. Вот черт!
Хлипкие скрепки не заменят отмычки.
Абуэло – дед – показывал нам, как вскрывать старые, ржавые замки. Тяжелые замки на этих цепях – не дешевка, которую продают в магазине Браунов. Купивший их не хотел, чтобы из зала кто-то вышел живым.
Надеюсь, Фариду повезет с замками больше. Если кому-то и можно доверить такую работу, так это ему.
Фарид – единственный мусульманин на всю школу. Он выделяется из толпы мягкими движениями и мелодичным акцентом. Но он очень ловко обводит учителей вокруг пальца. Фарид не забывает язык родителей и молится по нескольку раз в день. Он свято верит в свои традиции.
И я этому завидую.
Хотелось бы мне вспомнить слова Padre Nuestro или Ave Maria. Вот бы дед был здесь – я бы посмотрел, как он справляется с этим замком. Мама не узнает меня, а теперь сестра… Если не выбраться отсюда, что от меня останется? Кто про меня вспомнит?
Легче вспомнить, кем я не стал, чем понять, кто я. Когда все только и ждут, что я провалюсь, легче сдаться, чем пробовать.
От следующего выстрела у меня подкашиваются колени.
Сердце у меня сжимается. Ниа. Предупреждающий выстрел проходит справа от нее. В нескольких футах передо мной. Аша кричит и рвется к младшей сестренке.
– Аш, помоги мне!
Ниа бьется в хватке Тайлера. Она – отличный питчер, и руки у нее сильные. Но Тайлер сильнее. У него оружие. А Ниа может только молить о помощи:
– Нет, нет, нет! Пожалуйста, нет! О господи, пожалуйста, нет!
Я скребу ногтями ковер, пока пальцы у меня не начинают гореть.
А потом двигаюсь вперед.
Я стою на коленях и держу Ашу за щиколотки. Я почти не замечаю других рук, удерживающих Ашу. Она изо всех сил борется с нами, чтобы рвануться вперед. Но при всем ее упорстве ей не пробиться через толпу учеников.
Мы утягиваем ее на пол, я обхватываю ее руками, а она вырывается. Я не хочу причинять ей боль, но если мне удастся сохранить ей жизнь – если это будет единственное, что я сделаю сегодня, – то все это будет не зря.
Она возненавидит меня за это. Если бы Томасу угрожала опасность, я бы тоже пыталась защитить его. Но защиты от Тайлера нет. Ему больше ни до чего нет дела. Ему ни до чего нет дела после того выпускного, когда все стало выходить из-под контроля.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!