История героя: Огонь наших душ - Yevhen Chepurnyy

Кьелл, — улыбнулся годлайк неожиданно грустной улыбкой. — Пока еще нет. Но я стану таковым. И начну я с того, что сохраню жизни нашего экипажа в этом бою.

— Молодчина, — хлопнул его по плечу бледный эльф. — Так держать, — он поглядел на все приближающееся построение флота Хуана. Навскидку, он оценивал дистанцию до них миль в пять. — Я сбегаю до флагмана, побеседую с капитаном Кахуранги. Он должен будет назначить нам место в линии, и общую задачу. Передашь Беодулу, куда я делся? — дождавшись согласного кивка друга, он спрыгнул с фальшборта.

«Подрос малясь мой юный мажор,” размышлял он, легкими шагами скользя по волнам. «Не такому раздолбаю, как мне, его воспитывать, честно говоря — нужен кто-то мудрее, кто-то с большим, чем мое, пониманием жизни. Мне повезло, что мои простенькие спичи он кушает, словно великие откровения, иначе мог бы быть противоположный нужному эффект. Впрочем, все как везде — работаем с тем, что есть, и кое-как вытягиваем на приемлемый результат.»

Он взметнул себя на палубу одного из кораблей завесы, огромного галеона, расписанного яркими узорами на морские темы, пробежал по его вантам, и, оттолкнувшись от одного из реев, перепрыгнул на рангоут следующего корабля. Его призрачный полет встречали возгласами радости, и Кьелл, блестя улыбкой, махал в ответ рукой провожающим его взглядами аумауа.

«Я прям Джастин Бибер,” думал он с иронией, чуть приправленной смущением. «Или Майли Сайрус. Не знаю, которое из этих двух хуже, но чувствую себя как раз им.»

Он опустился на мостик вояджера, на мачте которого реял командирский брейд-вымпел, флажок с гербом Хуана и тянущимся за ним длинным алым хвостом. Присутствующие на мостике аумауа повернулись к нему.

— Рад приветствовать тебя на «Воле Королевы», Богоборец, — обратился к Кьеллу один из них, неожиданно низкорослый, возвышающийся над эльфом не более чем на полголовы. Его кожа была ярко-синей, словно чистые морские воды, а широкое и открытое лицо, увенчанное коротким ежиком чёрных волос и фланкируемое оттопыренными ушами, пересекала добродушная улыбка. — Я — капитан Кахуранги, командующий силами Хуана. Что наш флот может сделать для тебя?

— Ты можешь сделать для меня очень важную вещь, Кахуранги, — с выражением крайней серьёзности на лице ответил Кьелл, — а именно, никогда больше не называть меня «Богоборец», — он не выдержал серьёзную мину, и тоже широко улыбнулся. — Этот титул — сущее испытание Магран: мало того, что первыми меня им наградили ратхуны, так он ещё и помпезен до невыносимости. Называй меня Кьелл, меня вполне устраивает моё имя, — он шагнул к капитану и протянул ему руку. Тот крепко её пожал.

— А теперь, — продолжил гламфеллен, — скажи мне ты, что я и мой корабль можем сделать для Хуана в этом бою. Я в морском деле не знаток, и собираюсь подчиняться твоим приказам, как и все остальные свободные капитаны.

— С этим может быть проблема, Кьелл, — легко принял предложенную манеру общения Кахуранги. — Приказ королевы был ясен — обеспечить безопасность твою, и твоего корабля. Если я поставлю твой корабль в завесу, его шансы будут невелики — на него, и другие корабли прикрытия, падет вся ярость вражеских пушек, — гламфеллен сокрушенно покачал головой.

— Женщины иногда проявляют заботу в совершенно неподходящий момент, — обратился он к командующему флотом, понизив голос. — Давай мы просто ей не скажем потом, где я с моими стоял? Лучше уж моя «Онеказа» встанет в линию, и прикроет собой корабли менее прочные, чем наоборот, — его собеседник нарочито вздохнул, блестя, тем не менее, довольной улыбкой.

— Признаться, после всех слухов о тебе, Кьелл, я ожидал увидеть разумного, что начнёт двигать меня и моих подчиненных по морю, как фигурки по доске для хазатоа, к вящей славе своего имени, — сказал он все тем же откровенным тоном, не снижая голоса. — Я рад, что эти ожидания не оправдались. Твое место в завесе — рядом с «Укусом Нгати», такой же джонкой, как и твоя, и вояджером «Серебряный Ветер». Поддержи капитанов Куаро и Хуранги, и они поддержат тебя. Также, я направлю на твой корабль троих Заклинателей Воды. Не слишком обременяй их задачами защиты твоего корабля — их основной ролью будет низведение штормовых волн на головы наших врагов. Ещё я попрошу тебя принять на борт отряд абордажников из Вахаки — будь уверен, их сила пригодится в схватках с вражескими командами.

— Я только за, но учтите — азартные игры на время похода я запретил, пусть знают, — настороженно отозвался гламфеллен. — Ранга Вахаки здесь?

— Где же ей ещё быть, Кьелл? — раздался весёлый женский голос. Руасаре выступила вперед, и плечи бледного эльфа вновь ощутили крепость её объятий.

— Тоже рад тебя видеть, Руасаре, — ответил он, похлопывая женщину по могучей спине. — Как Апаро?

— Скучает на Ори о Коики, — ответила аумауа, разжимая объятия и выпрямляясь. — Он и меня уговаривал остаться, но негоже воинам идти в бой без вождя. Все же, мужчины порой излишне заботливы, — Кьелл прыснул на эту сентенцию, зеркально отражающую его недавние слова к Кахуранги, и командующий хуановским флотом поддержал его смех. Руасаре недоуменно улыбнулась.

— Посетишь мой корабль? — предложил ей эльф. Он симпатизировал этой простой в общении даме, пусть она и была очень уж скорой на обнимашки. — Или тебе нужно быть на флагмане, командовать, и все такое?

— С удовольствием встречу врага на борту твоей джонки, Кьелл, — улыбнулась она. — После высадки мне нужно будет отправиться к моим воинам, но я буду рада срубить пару вражеских голов плечом к плечу с тобой, сойдясь с командами чужих кораблей.

— Вот и отлично, — удовлетворенно кивнул гламфеллен. — Кахуранги, что ещё мне нужно знать о предстоящем бою, и моем месте в нем?

— Я планирую прикрыть наши силы яростью Нгати, — задумчиво ответил капитан. — Когда противники подойдут ближе, мы оттянемся к завесе бурь, и Заклинатели Воды, поддержанные Говорящими с Штормами, приведут бурные волны и яростные ветры прямо к построениям вражеских флотов. Это займёт время, и наши противники попытаются нам помешать. Не дать им это сделать — миссия твоя, и всех свободных капитанов, Кьелл. Меткость ваших пушек и крепость корпусов должна защитить наших пастухов бурь.

— Ясно,