Звездные мошенники - Кейт Лаумер

– Я ценю ваш интерес, мисс, но почему вы заботитесь обо мне?

– А почему бы и нет? Я же человек.

– Это больше, чем я могу сказать о некоторых, с кем пришлось общаться в последнее время. Скажите, а вы не видели здесь человека со змеиной головой? Только большой. Я имею в виду голову.

– Пожалуйста, не городите чепуху. – Она посмотрела на меня с непонятным выражением, которое я попытался расшифровать, но безуспешно.

– Я знал, что вы скажете и это. Дежавю – так это называется. Или что-то похожее. Я приходил в себя несколько раз? Вот философский вопрос.

– Не знаю, о чем вы говорите, – сказала девушка. – Мне показалось, вы нуждаетесь в помощи. Если я ошиблась…

Она начала было вставать, но я поймал ее за руку и удержал на месте:

– Не уходите. Вы – моя единственная связь с тем, с чем вы являетесь единственной связью, если в этом вообще есть смысл… и даже если его нет.

Девушка попыталась выдернуть руку, но не слишком сильно. Я отпустил, но она осталась на месте.

– Возможно, сенатор что-то подсыпал мне, – сказал я. – А может, он этого не делал. Может, в меня стрелял человек в сером. Выпустил стрелку с наркотиком.

– В вас стреляли?

– Да. Попали в сенатора, но то была просто царапина. Не знаете, кто это мог быть?

Девушка покачала головой.

– А человека в сером видели? Или зеленый автомобиль?

– Нет.

– Но сенатора уж точно. Он сидел рядом со мной, когда вы вошли. И притворялся, что не заметил вас. Почему?

– Понятия не имею.

– Я его телохранитель, – сообщил я. – По крайней мере, они так сказали. Но выяснилось, что я – просто указатель. Индикатор. В общем, грязный трюк, не так ли, мисс…

– Реджис. Вы говорите что-то непонятное.

– Мне самому это не нравится, мисс Реджис. Я думаю, что, возможно, потерял доверие сенатора после всех этих событий. Не могу сказать, что виню его. Итак, он избавился от меня, а может, они схватили его. Так или иначе, мне это уже не интересно.

– А кто этот сенатор?

– Сенатор? Большой, очень большой человек. Но никаких имен. По крайней мере, сейчас. Так сказал Большой Нос. Жаль, что я не знаю, в какую сторону он ушел. Жаль, что я не знаю, в какую сторону шел я сам – если вообще есть какие-либо стороны. Сколько сторон у розового кольца, мисс Реджис?

Она покачала головой, наблюдая за мной.

– Вам придется пропускать мимо ушей кое-какие непонятки, – сказал я. – У меня было несколько легких галлюцинаций. И теперь трудно сказать, что галлюцинация, а что – нет. Вот вы, например. Почему вы сидите здесь, слушая меня? Вы должны уже бежать со всех ног, зовя на помощь парней с полосатыми носилками.

– Не думаю, что вы опасны, – спокойно сказала она.

Я кивнул:

– Шикарно. Это все проясняет. Есть еще вопросы, на которые вы хотели бы ответить, прежде чем я уйду?

– Пожалуйста, не уходите… Что бы вы ни подразумевали под этим словом.

– Ради чего же… не считая ваших больших голубых глаз?

Я встал. Ноги мои были метров пять в длину и толщиной с соломинку. Судя по ощущениям. Пришлось облокотиться о стол, сделав вид, что так и задумано.

– Мне еще нужно кое-что сделать, детка, – сказал я. – Есть вопросы, требующие ответов, и ответы, которым нужны правильные вопросы. И нет лишнего… времени.

И я пошел, шатаясь, а она не окликнула меня. Я даже немного пожалел об этом, но продолжал идти.

5

Снаружи я хотел поискать следы на снегу, но снега не было и в помине. Тротуары утверждали, что снег был частью галлюцинаций. Но хотя бы улица была на месте, уже хоть что-то. Я повернул направо и пошел туда же, куда и в прошлый раз, – или мне пригрезилось, что так было. Чем бы меня ни накачали, штука подействовала мощно. Я чувствовал себя как участник съезда, обнаруживший, что он оказался в чужом городе утром вторника.

Улицы были пустыми, хотя после полуночи не прошло и пары часов. Не было видно ни людей, ни следов на тротуаре, ни отпечатков шин у обочин. Весь мир принадлежал мне.

Похоже на процесс обучения, сказал я себе.Всякий раз, принимая логически неправильное решение, вы возвращаетесь в исходную точку. Подсознание пытается вам что-то сказать. Ну а как насчет меня? – тут же спросил я себя.Я действительно тихо веду беседу сам с собой, как любой нормальный парень, или…

На этом я решил остановиться и дальше топать молча.

Мне потребовалось двадцать минут, чтобы вернуться к месту, где я встретил Ван Воука и потрепанного человека. Я направился к стеклянной двери с большими цифрами «13». Но не было никакой двери. Может, я просто попал не туда. Или кто-то пришел и спрятал дверь, чтобы сбить меня с толку. Или двери вообще не существовало.

Я сделал несколько шагов и наткнулся на вращающуюся дверь, по инерции миновал ее, и меня ослепила сорокаваттная лампочка, висевшая в холле на перекрученном шнуре: пустые стены, грубый бетонный пол, временная деревянная лестница, что ведет наверх.

На этот раз, сказал я себе,ты сыграешь лучше. Никаких неудач с пистолетом в руке, никаких странных открывающихся дверей, за которыми таится что-то поразительное. Будь хитрым, как лис, – таков твой девиз…

Я поднялся наверх. Площадка была усыпана стружкой и кирпичной пылью. На черной пожарной двери виднелся номер «13», выложенный тяжелыми медными цифрами. Прижавшись к двери ухом, я разобрал за ней голоса. Кто-то о чем-то спорил. Это мне подходило, я давно уже хотел быть неприятным. Я дернул за ручку, та подалась, и я оказался в коридорчике с оштукатуренной стеной по одну сторону и мутными стеклянными кабинками по другую. Голоса раздавались из третьей по счету кабинки. Я подкрался к ней.

– Что значит – вы потеряли его? – говорил Большой Нос.

– Говорю вам, здесь высокая непредсказуемость! Я столкнулся с помехами, – оправдывался человек с высоким, тонким голосом.

– Верните его, прежде чем будет нанесен непоправимый ущерб…

– Но я не понимаю. Восстановление произвели своевременно…

– Не понимаете? – сказал третий голос, который был не совсем голосом сенатора. – Говорю вам, что не перенесу еще одного такого шока.

– Не думайте о том, что вы можете и чего не можете. Вы знали, на что подписываетесь.

– Я? Даже профессор не знает, что происходит.

– Не называйте меня профессором, Барделл.

– Господа, не надо терять из виду цель. Все остальное – вторично.

Последовала долгая тишина. Я дышал ртом и пытался прочесть сквозь дверь мысли присутствующих. Но либо я не умел читать мысли, либо там никого не было. Затем я тихонько открыл дверь. Комната была пустой и выглядела так, словно пустовала уже долго. В шкафу обнаружились три согнутых плечика и оберточная бумага на полке. И несколько дохлых мух. Скользящая дверь вела в другое помещение. Я потрогал ее панели, что-то щелкнуло, дверь отъехала в сторону, на меня брызнул охряный свет. Я погладил рукоятку пистолета в кармане и двинулся по полу, выложенному большими цветными плитками.