Родная кровь - Anne Dar

не ложь. И потому, прежде чем Тесса нашлась с ответом, я перевёл его внимание на себя:

– Я не бросил вас, Берек. Я потерялся. И все эти годы, каждый прожитый мной день вдали от вас, я безумно сильно скучал по твоей маме и искал вас. И нашёл…

Прежде чем я договорил, мальчик бросился ко мне на шею и, не в силах больше сдерживаться, надрывно разрыдался:

– Как долго ты искался!!! МНЕ УЖЕ ПЯТЬ ЛЕТ!!! Я всю свою жизнь ждал, когда ты меня найдёшь, папа!!! Папа!.. Мой папа…

Стоя на коленях перед рыдающим сыном, мы с Терезой, обнимая его и друг друга, рыдали в унисон с ним не менее пятнадцати минут, из-за чего в итоге промочили рубашку сына насквозь.

Так серьёзно я не срывался на слёзы ни до, ни после этого.

Они нашлись…

…Я нашёлся.

***

Тереза заболела. Её чрезмерная бледность вскоре объяснилась температурой в тридцать восемь градусов. Я опасался воспаления лёгких, но доктора, приехавшие на следующее утро после нашего заселения в отель, сказали, что это “всего-лишь серьёзная простуда”. Они выписали список рецептов на препараты, из-за которого мне пришлось отлучиться в город на целых полчаса и опасаться того, что возвращаясь приведу за собой хвост из журналистов, но в городе я смог остаться незамеченным, купив все необходимые лекарства в самой крайней аптеке. Когда же я вернулся в отель, Тесса уже не дрожала от озноба, а пылала от жара. В итоге она провела сутки в бреду, под присмотром выписанного мной доктора, а после того, как переборола бред, ещё три дня провалялась с высокой температурой, что не очень радовало следователя Пайк – Тесса нужна была ей для восстановления картины нападения. Тереза должна была приехать на место происшествия, чтобы воспроизвести карту действий Ричарда, не запечатленную видеорегистратором, и меня это напрягало. Я не хотел, чтобы она переживала эти воспоминания снова, но выбора не было и потому на пятый день, спустя сутки после избавления от температуры, мы вместе отправились за город, на место, на которое её привезли для расправы Лурдес с Ричардом. Следственный эксперимент продлился всего пятнадцать минут, так что, поблагодарив Пайк за быстрое оформление, мы поспешно вернулись в отель, где нас дожидался Берек, оставленный под присмотром следователя Рида, молодого парня, с которым Береку, судя по его вечернему рассказу, было крайне весело. Настолько, что я даже немного по-отцовски приревновал его к другому мужчине, отчего весь оставшийся вечер старался быть лучшим мужчиной в жизни своего ребёнка, и потому учил сына выжиганию по дереву. Он был в полном восторге, и Тесса, наблюдая за нами весь вечер, не прекращала улыбаться. Она всё ещё была немного слаба, с момента её выздоровления миновало мало времени, поэтому я решил дать ей ещё одни сутки для восстановления сил и снова уснул в одной кровати с Береком. Пока Тереза болела мы спали вместе и вместе заботились о ней: Берек приносил ей воду, я измерял её температуру, мы по очереди интересовались её самочувствием. С момента, как Берек узнал о том, что я являюсь его “настоящим” отцом, каким он периодически меня называл, словно боясь рассмотреть во мне вымышленного друга, он практически не слезал с моих рук, и я носил его по комнатам с наивысшим удовольствием, смешанным с болезненным осознанием того, что мне недолго остаётся наслаждаться этим ребёнком в своих руках: ещё полгода, максимум год, и он откажется от сидения на руках у родителя – он перерастёт этот возраст. У меня с этим мальчиком слишком мало времени… Меньше, чем могло и должно было быть.

В пятницу вечером, уложив Берека спать, я зашёл в комнату Тессы под предлогом желания поделиться с ней рассказом о нашем сыне и застал её за чтением книги. Увидев меня в дверях, она отложила книгу и улыбнулась, что позволило мне продолжить приближение.

– Ну что, уже спит? – сев в позе лотоса, воззрилась на меня она, я же обратил внимание на занавешенные шторами панорамные окна: хотя здесь должно было быть безопасно, Тесса опасалась проникновения папарацци на территорию отеля и в своей спальне постоянно держала окна занавешенными. Сначала меня напрягало её напряжение, но сейчас я был удовлетворён этими занавешенными окнами.

– Пять минут назад уснул. Перед сном сказал мне “по секрету”, что заподозрил, будто я его отец, в момент, когда получил от меня на день рождения дрон, потому как, по его понятиям, только отцы дарят своим детям такие крутые подарки, – поджав губы, я ненавязчиво сел на край кровати, прямо напротив Тессы, и хотя выглядел весьма уверенно, внутренне я всё же боялся того, что она меня прогонит. Но она спокойно восприняла нарушенные мной границы её личного пространства, что меня немного воодушевило.

– Да, он может поражать своими высказываниями, – невозмутимо усмехнулась она.

– Это правда, что задувая свечи он загадал себе папу и сказал тебе об этом на ухо, из-за чего ты и уронила тот торт?

– Хах! Он тебе и это рассказал! Да, правда, я ведь тебе уже рассказывала об этом в больнице, – Тесса так лучезарно улыбнулась, что я едва не смутился из-за красоты её голоса, едва заметных ямочек на щеках, распущенных по плечам волн волос, ложбинке на оголённой ключице… – Он теперь всё тебе рассказывать будет: не остановится, пока не выболтает всё, что у него накопилось за пять лет жизни, – добавила она, и эти слова вдруг показались мне тёплым пледом, накрывшим меня с головой. – А он уже рассказывал тебе, что после дня рождения стал регулярно смотреться в зеркало и всякий раз находил себя очень-очень похожим на тебя?

– И ты это терпела? – грустно улыбнулся я. – Ты ведь тогда считала меня мерзавцем и не хотела, чтобы Берек контактировал со мной.

– Ну, он рассказал мне об этом только вчера… – она опустила глаза и на секунду прикусила нижнюю губу. – Так что я особенно не переживала, в те дни наблюдая его крутящимся перед зеркалом.

Я всё же немного смутился. Этот ребёнок и вправду бесстыдно скопировал мою внешность.

– Сегодня вечером он сказал мне, что в восторге от “такого” папы, только от какого “такого” – мне не понятно, – я слегка запрокинул голову и искоса посмотрел на свою собеседницу, стараясь как можно более незаметно оценивать красивый вырез на её кофточке.

– Наверное, он имел в виду, что ты ему нравишься, – смущённо произнесла она, по-видимому заметив направление скольжения моего взгляда, отчего когда я в следующую секунду встретился с ней взглядом, она