В поисках потока. Психология включенности в повседневность - Михай Чиксентмихайи

Соответственно, в этой книге под словом «жизнь» мы будем понимать то, что мы испытываем с утра до вечера, семь дней в неделю, в течение приблизительно 70 лет, если нам повезет, или даже больше, если нам очень сильно повезет. Такая перспектива может показаться ограниченной, если сравнивать ее с более возвышенными представлениями о жизни, которые дают нам мифы и религия. Но если перевернуть высказывание Паскаля, выходит, что при наличии сомнений лучшим решением будет предположить, что эти семьдесят лет – наш единственный шанс познать мироздание и мы должны использовать этот шанс в полной мере. Если мы этого не сделаем, то можем потерять всё; если же мы ошибаемся и после смерти есть жизнь, мы не теряем ничего.

В какой-то мере наша жизнь определяется химическими процессами, происходящими в нашем организме, биологическим обменом между различными органами тела, маленькими электрическими токами, проходящими через синапсы нашего мозга, и той информацией, которую мы усваиваем посредством культуры. Но настоящее качество жизни – что мы делаем и что мы при этом чувствуем – определяется нашими мыслями и чувствами; нашей оценкой химических, биологических и социальных процессов. Изучением потока сознания человека занимается феноменологическая философия. В последние тридцать лет моя работа заключалась в разработке системной феноменологии, которая применяла бы инструменты социальных наук – прежде всего психологии и социологии – для того, чтобы ответить на вопрос: «Что такое жизнь?». И на ещё более практичный вопрос: «Как человек может создать прекрасную жизнь?»

Первый шаг к ответу на эти вопросы заключается в осознании тех сил, что формируют наш опыт. Хотим мы этого или нет, тем не менее, существуют пределы тому, что мы можем делать и чувствовать. И если мы будем игнорировать эти ограничения, у нас ничего не получится. Чтобы создать прекрасную жизнь, мы должны сначала понять реальность каждого дня со всеми его запросами и возможными разочарованиями. Во многих старых мифах человек, который хотел найти счастье, любовь или вечную жизнь, должен был сначала пройти через Ад. Прежде чем Данте допустили к созерцанию Рая, он прошел все ужасы Ада, для того чтобы понять, что мешает нам войти в райские ворота. Это является верным и для более светских изысканий, к которым мы собираемся приступить.

Обезьяны-бабуины, обитающие в Африке, проводят приблизительно треть своей жизни во сне. Когда они просыпаются, их время делится на передвижения в поисках пищи и еды, и свободное время, которое в основном состоит из общения между собой и вычесывания блох из шерсти друг друга. Не слишком вдохновляющее существование, однако немногое изменилось за миллионы лет, с тех пор как человек эволюционировал от своих обезьяноподобных предков. Жизнь все еще требует, чтобы мы проводили ее почти так, как это делают африканские бабуины. Плюс-минус пару часов, большинство людей спят треть суток, а оставшиеся часы тратят на работу, передвижения и отдых приблизительно в тех же пропорциях, что и бабуины. Как писал историк Ле Рой Ладури, в тринадцатом веке во французских деревнях – которые были на то время одними из наиболее развитых в мире – любимым занятием жителей на досуге было вычесывание вшей из волос друг друга. Сейчас, конечно же, у нас есть телевидение.

Циклы отдыха, работы, еды и общения во многом зависят от того, как мы воспринимаем жизнь с помощью наших чувств – зрения, слуха и т.д. Наша нервная система устроена таким образом, что мы можем усваивать небольшое количество информации в определенный момент времени. Поэтому то, что мы испытываем, мы испытываем последовательно, шаг за шагом. Есть такая поговорка о богатом и влиятельном человеке: «Как и все остальные, он не может надеть сразу две штанины на две ноги». Мы можем проглотить один кусочек, послушать только одну песню, прочитать одну газету, побеседовать с одним человеком в заданный момент времени. Таким образом, в связи с тем, что наше внимание ограничено, ограничено и количество психической энергии, с помощью которой мы ощущаем этот мир. И это неизменный сценарий, который диктует нам жизнь. Удивительно, что в разные времена и в разных культурах люди делают одни и те же вещи и тратят на это одно и то же время.

Мы только что сказали, что во многих важных аспектах жизнь всех людей одинакова. Однако мы не можем не признавать очевидных различий. Биржевой брокер в Нью-Йорке, китайский крестьянин и бушмен, живущий в Калахари, разыгрывают свой сценарий жизни по-разному, и на первый взгляд, в их жизнях нет ничего общего. Историки Натали Земон Дэвис и Арлетт Фарж писали о Европе XVI-XVIII веков: «Повседневная жизнь человека зависела от его пола и места, которое он занимал в социальной иерархии». Это является верным для всех социальных групп, которые мы знаем. Как живет человек, во многом зависит от его пола, возраста и социального положения.

Человек после рождения попадает в нишу, которая во многом определяет, из чего будет состоять его жизнь. Мальчик 6 или 7 лет, рожденный в бедной семье в одном из промышленных районов Англии два века назад, вероятнее всего вставал бы в 5 часов утра, бежал на мельницу, чтобы обслуживать станки, молотящие зерно, до самого вечера – и так шесть дней в неделю. Многие из них умирали от истощения сил, не достигнув юношеского возраста. Девочка 12 лет, родившаяся приблизительно в то же время в тех районах Франции, где производился шелк, скорее всего, сидела бы целый день у ванны с кипящей водой и опускала в нее коконы тутового шелкопряда, чтобы смыть с шелковых нитей вязкое вещество, скрепляющее их. Вполне возможно, она бы умерла от болезни дыхательных путей, поскольку от рассвета до заката сидела в промокшей одежде, а кончики ее пальцев постепенно теряли чувствительность в горячей воде. В то же самое время дети аристократов учились танцевать менуэт и разговаривать на иностранных языках.

Такое различие в судьбах людей сохраняется до сих пор. Что ожидает ребенка, родившегося в городских трущобах Лос-Анджелеса, Детройта, Каира или Мехико? Чем отличается его судьба от судьбы ребенка, родившегося в привилегированном пригороде Америки или в обеспеченной шведской или швейцарской семье? К сожалению, нет никакой справедливости; нет и смысла в том, что один ребенок рождается в голодающей семье, возможно, с каким-нибудь врожденным физическим дефектом, а другой рождается красивым, здоровым и богатым.

Таким образом, хотя основные параметры жизни являются неизменными и все люди вынуждены отдыхать, есть, общаться и выполнять какую-то работу, все человечество делится на разные социальные группы, которые во многом определяют специфику опыта человека. Но все еще интереснее, ибо существует такое понятие, как индивидуальность.

Если зимой мы выглянем в окно, то увидим миллионы одинаковых падающих снежинок. Однако если мы возьмем увеличительное стекло и посмотрим на каждую снежинку отдельно, мы поймем, что они не одинаковы – на самом деле форма снежинок в точности не повторяется дважды. Это верно и применительно к людям. Мы можем многое сказать о будущем Сюзанны, основываясь только на том факте, что она является человеком. Мы скажем еще больше, если знаем, что она американка, живет в таком-то городе, и ее родители занимаются тем-то и тем-то. Однако, зная все внешние параметры ее жизни, мы все равно не сможем предсказать жизнь Сюзанны. И не потому, что случай может определить ее судьбу, а потому (и это более важно), что Сюзанна – личность, и она сама принимает решение либо упустить данные ей возможности, либо наоборот преодолеть препятствия, связанные с ее рождением в определенной среде.