Закадычная соперница - Елена Гордина

— А что за сон тебе снился? — все-таки вспомнила Ирина, обращаясь к Голубевой. Елена и раньше отмечала, что у Ирины вообще с памятью, не в пример ей, все в порядке. Ирина помнила имена всех своих бывших любовников, мужей и даже свекровей. А вот Елена путала отчество Виктора с именем предыдущего бойфренда.

— Песок, — Елена забралась на стол с ногами. — Знаете, девочки, снится мне, словно иду я по пустыне. Кругом — никого, только барханы и песок, песок, песок. Потом будто бы я оступилась и упала в яму. Пытаюсь выбраться, а руки не слушаются, песок осыпается, и я увязаю все глубже и глубже.

— Господи, гадость какая! — Лариса передернула плечами. — Давайте выпьем, чтобы такое безобразие не воплотилось в жизнь!

— Давайте! — и, не дожидаясь остальных, Голубева сделала глоток. — Ну, что скажешь? К чему сон?

Она посмотрела на Ирину и испуганно замолчала, очень уж та посерьезнела.

— Ленусь, — начала Ирина и прервалась на полуслове. Было такое ощущение, что подруга решает, сказать правду или нет.

— Да говори уж! — горько хмыкнула Елена. — Врага лучше знать в лицо.

— К смерти это, — Ирина мотнула головой, и волосы подобно рыжему облаку взметнулись вверх. — Но ты вроде выживешь…

— Плохой сон, — мрачно подтвердила Лариса. — Там сейчас беспорядки, вон, по телевизору постоянно ужасы показывают. Как-то резко Турция изменилась — то погром, то потасовка… Лен, может, отмените поездку? Хотя вроде на курортах там тихо…

— Девочки, вы с ума сошли! — Голубева фальшиво рассмеялась. — Да ерунда все эти сны!

— Может, ты и права, — неуверенно произнесла Ирина. — Мне пока тридцать не исполнилось, вот как тебе, пока я молодая была, тоже ни во что не верила.

— Да прекратите! — Таня вышла в центр комнаты. — Прекратите девке настроение портить! Ерунда и чушь все эти сны. Бабские предрассудки! А в Турцию сейчас самые дешевые путевки, почти даром. У меня друзья вчера вернулись, все у них спокойно, это журналисты шум разводят. Спокойно там, и отдохнуть можно превосходно!

— Значит, на этом и закончим, — немного устало выдохнула Елена и улыбнулась. Улыбка вышла натянутой и кислой. Лариса хотела сказать что-то еще, но тут дверь отворилась и к ним вышли Виктор Сергеевич и раскрасневшаяся Сучкова. Лицо Марианны горело огнем, глаза пылали, женщина судорожно сжимала и разжимала пальцы рук.

— Чего это с вами? — Таня, как всегда, шла напролом. — Подрались, что ли?

Все дружно рассмеялись, обрадовавшись, что есть возможность сменить тему.

— Да нет, — Сучкова отвела глаза. — Немного поспорили по рабочим вопросам.

— Пора, пора, пора! — перебил ее Виктор Сергеевич и подошел к Елене. — Ласточка, уже пора.

Провожать «молодых» до «Лексуса» главврача высыпала вся контора. Ирина и Ольга жались ближе к двери, переступая с ноги на ногу от холода. Неунывающая Танюшка полезла к ним с поцелуями, а Марианна произнесла что-то длинное и нечленораздельное, что-то вроде напутствия на дальнейшую жизнь.

Наконец Голубева забралась на заднее сиденье, и шофер Толик повез их с Виктором домой. Вернее, в квартиру, которую они уже два месяца снимали для совместного проживания.

— Ты не пожалеешь? — Витя повернул ее лицо к себе. — Еще можно все изменить. Вернуться, сказать, что мы пошутили.

— С ума сошел? — Елена поцеловала его в губы. — Ты же мой самый лучший!

— Да, но… — Витя отодвинулся и посмотрел ей в глаза так, словно пытался прочитать душу. — Я старше тебя на восемнадцать лет.

— Глупости! — Голубева слегка прикусила мочку его уха. — Ерунда! Бред!

— Ты очень красивая, а у меня уже брюшко растет, — продолжал Виктор, однако с уже меньшим энтузиазмом. — У тебя одни только ноги метр десять, а у меня весь рост метр семьдесят, — продолжал Виктор, теперь уже едва скрывая лукавую улыбку. — И вообще, тебе нужен горячий мачо.

— Мексиканский? — поинтересовалась Голубева. — Ты уверен?

— Я уверен, что ты моя половинка, которую я искал всю жизнь.

Голубева промолчала, хотя про себя подумала, что для свадебного путешествия Жданов мог бы купить путевки и подороже, чем грошовый тур в Турцию, куда действительно все боятся ехать, тем более для своей «второй половинки». Но Елена была девушкой мудрой и решила горячку не пороть: «Выйду за него замуж — сама решу, когда и где мне отдыхать». Следующее путешествие будет в Париж, точно.

Они проспали, и теперь Елена металась по квартире в тихой панике.

— Мы успеваем? — Голубева судорожно сбрасывала в дорожную сумку свои вещи. — Черт! Где мой купальник? — она вылетела на середину комнаты. — Витя! Ты не видел мой купальник?

— Не суетись, солнышко, — мужчина бросил ей пакет. — Вот твой купальник.

— Но как мы могли проспать! — Елена заметно нервничала. — Мне еще надо голову помыть, уложить волосы феном, накраситься, я ничего не успею!

— Не суетись, — Витя подошел к растерзанной сумке, из которой то здесь, то там выглядывали разноцветные тряпки. — Иди, мойся, спокойно только, ванну не разнеси. А я здесь сам все соберу.

— Ты у меня просто сокровище! — девушка чмокнула мужчину в щеку и помчалась в ванную.

Вот чего Елена искренне не любила, так это когда у женщины волосы грязные. Еще хуже — если липкие, словно маслом измазанные. И вообще, у нее было правило: если Бог сподобил родиться женщиной, то уж будь добра выглядеть соответственно. Ухоженные ручки-пальчики, подкрашенные глазки, сочные губки и ножка на высоком каблуке. К чему эти мужеподобные тетки без грамма косметики, в джинсах и со звериным оскалом на обветренном лице? Так называемые феминистки, которые сами зарабатывают деньги, сами ремонтируют дома краны, для себя рожают детей, а потом всю жизнь доказывают неизвестно кому, что все мужики сволочи и можно прожить и без них! Голубева считала это полнейшим бредом, потому что мужчин искренне любила. Правда, одних она любила день, других — час, ну а некоторых — по нескольку лет. Такого, чтобы один раз и на всю жизнь, у нее еще не было. Однако Голубева по этому поводу особо не переживала, мужчина, по ее мнению, должен украшать жизнь женщины, а не укорачивать ее, и пока Виктор с этой задачей справлялся, она была рядом. А брак — не брак, неважно: если отношения перестают приносить удовольствие, их пора прекращать.

Голубева нанесла на волосы бальзам и осторожно смыла водой. Ну вот и все. Сейчас только уложить стрижку и можно в путь. Пока волосы, замотанные в полотенце, высыхали, она достала косметичку и накрасила ресницы и губы. Ее дежурный макияж. Глаза у Елены от природы были огромные, синие, как море, а губы пухлые и сексуальные, поэтому и особой «раскраски» ни тем, ни другим не требовалось. Закончив с макияжем, Голубева стянула с головы мокрое полотенце и выбросила его в корзину. Включила фен на самую большую скорость и принялась «делать затылок». Вообще-то у нее сейчас на голове была изумительная стрижка, которую она безумно любила. Длинная челка на один глаз, короткие бачки и «высокий» затылок. Выглядела по-мальчишески задорно и эротично женственно одновременно, такое мало кому удается, а у Голубевой получалось всегда.