Гордость и грех - Морин Маккейд

– На этот раз я ищу работу. – Карни продолжал смотреть на Ребекку, и она добавила: – Мне действительно очень нужна работа.

– Может, вам стоит попытать счастья в другой части города?

Ребекка постаралась скрыть раздражение.

– Уже пыталась. – Она опустила глаза, опасаясь, что навернувшиеся на них слезы скатятся по щекам. – Никто не нуждается в работниках.

– Что вы умеете? – спросил мужчина.

– Умею читать и писать. А еще играть на пианино.

– У меня уже есть пианист. Вы умеете танцевать?

Ребекку охватило негодование. Живя в Сент-Луисе, она обучилась всему, что должна знать и уметь молодая леди.

– Конечно. А еще я пою.

Карни повел бровью.

– Так-так. Наверное, певица не помешает, но только когда много народу. А вот кто мне действительно нужен, так это девушки для танцев.

Ребекка никогда не слышала о таких. Может быть, хозяин называл так продажных девиц?

– А что входит в обязанности этих девушек? – Осторожно спросила Ребекка.

– Они носят короткие платья, мило улыбаются и танцуют с клиентами, чтобы те покупали им напитки, – как ни в чем не бывало ответил Карни. – Девушки получают по пять центов с каждой купленной для них порции выпивки.

Несмотря на то, что ее одолевали сомнения по поводу ношения короткого платья, Ребекка решила, что могла бы танцевать с очаровательной улыбкой на лице. Однако она никогда не употребляла алкоголь, за исключением легкого вина.

– Мне придется пить виски?

Карни усмехнулся, явив взору Ребекки золотой зуб.

– Нет. Девушки пьют слабый чай, налитый в бутылку из-под шампанского.

Это был самый настоящий обман, но Ребекка находилась не в том положении, чтобы возражать.

– От меня ожидается что-то еще, кроме танцев и пения?

Мужчина пожал плечами.

– Это не обязательно, но многие зарабатывают деньги, лежа на спине.

Странно было услышать из уст мистера Карни столь грубые слова, а картины, которые породило воображение Ребекки, заставили ее вспыхнуть до корней волос. Несмотря на то, что девушка готова была делать, что потребуется, при мысли о потных, немытых клиентах ее желудок болезненно сжался:

– Я… – голос Ребекки сорвался, и она откашлялась. – Я предпочитаю только танцевать и петь, мистер Карни.

На губах мужчины заиграла улыбка.

– Прекрасно. У вас есть имя?

Ребекке показалось, что ее язык прилип к небу.

– Глори Боуэн.

– Когда вы сможете начать, мисс Глори?

– Завтра вечером.

Мужчина кивнул.

– Прекрасно. Наверху есть свободная комната – пятьдесят центов за ночь. Деньги будут вычитаться из вашего жалованья. Вас это устраивает?

Чувство облегчения было таким всепоглощающим, что у Ребекки закружилась голова.

– Да. Когда я могу занять ее?

– Сегодня, если хотите.

– Спасибо. – Ощутив неуверенность, Ребекка принялась теребить ручку сумочки. – А что мне потребуется для… работы?

– Каждая девушка покупает черные чулки и туфли, ну и, естественно, нижнее белье. – В глазах мужчины играла насмешка.

Господи, неужели она никогда не перестанет краснеть?

– А платье?

– Платья хранятся в комнате наверху. Уверен, одно из них вам подойдет. – Карни посмотрел на скромный вырез, прикрывавший грудь Ребекки. – А вот декольте должно быть низким. Клиенты хотят видеть во время танца ваше тело. И еще на каждой девушке должна быть красная подвязка.

Лицо Ребекки вспыхнуло, и она отвела взгляд, но лишь для того, чтобы увидеть хихикающую на коленях мужчины проститутку. Подол ее короткого желтого платья задрался, являя взору присутствующих надетую на бедро алую подвязку, а грудь норовила вывалиться из глубокого декольте.

Ребекка поспешно отвернулась. Она не могла помыслить о том, чтобы вести себя столь бесстыдно, но разве не на это она только что согласилась?

– Вы уверены, что хотите работать здесь?

Тихо прозвучавший вопрос заставил Ребекку взглянуть на хозяина. Внезапно ей захотелось ему все рассказать, но гордость и опасения не позволили сделать этого. Несмотря на подступившую к горлу тошноту, она кивнула:

– Да.

Мужчина пожал плечами.

– Если поселитесь у нас сегодня, вечером сможете познакомиться с девушками. Они ответят на интересующие вас вопросы.

– А когда я буду петь?

– Как насчет субботы? У вас с Саймоном будет время порепетировать.

Взгляд Ребекки перекочевал на пустой стул перед пианино.

– Он придет через пару часов. Так что сможете поговорить с ним, прежде чем тут станет слишком людно.

– Хорошо.

– Я покажу вам служебный ход. Сможете входить и выходить через него в любое время дня.

– Спасибо.

– Пока благодарить не за что. Дождитесь завтрашнего вечера, когда на ваши ноги наступят несколько дюжин раз. – Карни протянул руку. – Идемте, я провожу вас.

Стараясь казаться спокойной, Ребекка позволила проводить себя на улицу через заднюю дверь. Когда они проходили мимо лестницы, Карни пояснил:

– Эта лестница ведет в жилые помещения. Ваша комната – номер три.

Три. Ее счастливое число. С пересохшим от волнения горлом Ребекка кивнула.

Карни отворил дверь, выходящую в переулок позади здания.

– Последний раз спрашиваю. Вы уверены, что хотите работать в таком заведении, как наше?

«Нет!»

Не обращая внимания на мольбу внутреннего голоса, Ребекка, не дрогнув, выдержала оценивающий взгляд хозяина.

– Уверена, мистер Карни.

Он протянул руку, и Ребекка пожала ее после минутного колебания.

– Добро пожаловать в «Алую подвязку», мисс Глори.

Не зная, что ответить, Ребекка вышла на улицу. Дверь закрылась за ее спиной, и она некоторое время стояла, ощущая, как под кожу проникает влажная прохлада. Ее дыхание сбилось, когда она пыталась побороть закипающие на глазах слезы беспомощности, гнева и отчаяния.

«Что я сделала?» – «Ты сделала то, что должна была сделать ради своего ребенка».

Чтобы вызволить своего малютку из сиротского приюта, Ребекке необходимо отыскать мужа и рассказать ему о том, что у него теперь есть сын. Только будет ли это интересно Бенджамину Колфаксу, проигравшему все ее наследство?