Тебя обнимет ветер: истории старухи Ойнур. Для тех, кто ищет тепло и надежду - Юлия Цвяк

от правду говорят – разбирая вещи, главное, не начать их рассматривать.

В то утро я пришла к старухе Ойнур за молоком, а попрощались мы только под вечер. И все потому, что я застала ее разбирающей старый чердак.

– Иди помоги мне, коль уж пришла. Молоко не убежит.

Перебирая пыльные коробки, я нашла большую книгу с фотографиями, нарисованными портретами и просто картинками о разном. Она была бережно завернута в уже выцветший платок.

Книгу трудно было назвать альбомом, таким, какими мы привыкли их видеть сейчас. Скорее, это была большая летопись семейных историй с подписями к фотографиям и рисунками.

– Ну знакомься, раз нашла.

– Что это?

– Это хранитель нашей семьи. Сейчас, небось, такие уже и не делают. Да я и сама мало что уже пишу. Сын какое-то время помогал, а дочери не до того. Раньше такие у каждого рода были. Объединяясь, семьи связывали разные истории в одну, продолжали нить, но и о первой петле помнили. Потому что важно, откуда ты. Зная это, человек сразу понимал то, что есть вокруг тебя и в тебе самом. Вот раньше как знакомились или здоровались, встречая кого на дороге? «Ты чей будешь?» А сейчас?

– Как тебя зовут.

– Видишь разницу?

– Мы помним тех, кто был до нас, и их истории. Это важно. Иначе ведь и нас бы не было. Но и живущих тоже чтим. Видишь, тут и про меня есть, и про сына. Про каждого, кто знает, чей он. Если я знаю, что во мне, уважаю это, могу дальше идти туда, куда мне хочется. Тогда все эти истории будут поддержкой и наукой.

Я долго сидела, молча разглядывая фотографии и рисунки. Там были и мужчины, и женщины, и дети. В разные годы и века. Казалось, я вижу целые жизни и тех, кто их жил. И в то же время все они были здесь, в самой Ойнур.

В тот день мы еще долго перебирали вещи, говорили о ее семье, вспоминали былое. Прерываясь на молочный чай и байки о старожилах. Старуха с улыбкой рассказывала обо всех, кого помнила… «Не знаю, правда то или нет, но если в книге есть и сердце помнит, значит, было».

Один рисунок никак не давал мне покоя, очень уж хотелось вглядываться в каждую его деталь, а то и внутри оказаться.

– А это, милая, про нас всех. Не только наша семейная история. Она и в тебе есть, потому и зовет с собой. Вот бабами к новому месяцу соберемся, расскажу. Да и каждой там будет чем поделиться.

6. Про истории женщин

– 

риходи сегодня к вечеру, да платок с собой захвати, что на плечи накидываешь, – обронила старуха Ойнур на ходу, встретив меня на улице.

– Зачем?

– Через ночь луна новая будет, и тебе уже есть что поведать. Остальное, захочешь, у матери спросишь.

У матери спрашивать ничего не стала, но видно было, что и она собралась вечером в дом старухи. К восьми часам там было уже немало женщин из нашей и соседней деревни.

– Хотела ж знать, о чем тот рисунок в альбоме был?

Я вспомнила, как недавно разглядывала книгу рода Ойнур и глаз не могла оторвать от одного из рисунков между фотографиями женщин разных лет и народностей.

– У каждой из нас есть своя семья и свой род. Но все мы все еще одного рода – женского.

Я поняла, откуда пришло то щемящее и одновременно радостное чувство чего-то родного…

– Думала, мы только хохотать собираемся? Нет, милая. Порой, чтобы хохотать от души, сначала и выть приходится, вместе со слезами свою душу собирая. У каждой из нас свои тайны есть.

Мы встретились в большой комнате. Одна из женщин начала рассказ, затем подхватила другая. Про трудную жизнь, об ушедших детях и «холодных» мужьях, о скупых на любовь матерях, о потерях, о том, что терзает. Почти никто не говорил друг с другом. Но вместе с тем казалось, что это беседа всех нас. Глазами, движениями, чувствами. У меня тоже была своя история и свои слезы. Тогда я поняла, что имела в виду Ойнур.

– Нам всем порой нужно рассказать о «страшном», о чем и с собой наедине говорить трудно. Тогда раны начинают затягиваться, и то далеко не сразу. Завтра луна заберет твои слезы с собой, но, возможно, и со следующей ты захочешь ту же историю рассказать. И так пока рана не затянется. Тогда ты и ей улыбнуться сможешь. А затем и с ней вместе хохотать от души начнешь. Так и узор твой сложится, стежок за стежком, с каждой новой луной. Этими узорами мы и красивы.

Когда была рассказана последняя история, Ойнур связала вместе все наши платки. Раскинула это покрывало шатром и затянула песню. Песню всех женщин этого дома, одного рода.

7. Дверь всегда открыта

аутро я проснулась с ощущением, будто внутри меня открылась новая дверь.

Эхом все еще звучала вчерашняя песня. Но тут отворилась и дверь в комнату, пришла Ойнур.

– У нас с тобой сегодня дело есть, прогуляться надобно. Заходи, как соберешься.

Я не стала расспрашивать, но после обеда уже стояла у нее на пороге.

– Входи, дверь всегда открыта.

Это-то и удивляло меня в деревне – двери в домах закрывались крайне редко.

Ойнур была в зеленом платье цвета листвы, сияющей на солнце после дождя.

– Куда мы идем?

– Как куда, прогуляться.

– Это и есть важное дело?

– Еще какое важное! Думаешь, мы просто так собираемся? Нет, платки и песни – только способ, чтобы дверь всегда была открыта. Не для гостя какого, а для тебя самой. Когда слишком долго носим в себе трудное, мы закрываемся, и кажется, что самой никогда не выбраться наружу. Но стоит дать другому услышать твою историю, и у тебя появляется место для нового шага. А он всегда к людям. Не напоказ. Так мы вплетаем свое новое в общий узор.

Поэтому дверь всегда открыта. Никто другой не сможет ее закрыть для тебя. А вот наружу выходить придется самой, милая. И наряжаться. Негоже такую красоту абы во что заворачивать, – рассмеялась Ойнур и позвала меня за собой на деревенские улицы.

Странно, но в тот день они казались совсем другими. Будто и на них кто пролил солнечный свет после дождя.

8. Друг для друга

вери Ойнур всегда были открыты. И люди нередко заходили к ней кто с гостинцами, новостями, а кто за советом. Я заметила, что одна женщина стала наведываться чаще других, но уходила всякий раз в задумчивости.

– И как ты не устаешь от людей? – После городской жизни, где общения всегда много, я удивлялась способности Ойнур находить слово для каждого.

– Строго ее не суди. Иногда мало получить ответ. Нужно мужество, чтобы услышать его полностью. И еще больше, чтобы решиться жить в согласии с этим ответом. Может, сейчас она решает самую трудную задачу своей жизни, мы ведь не знаем. И не узнаем, пока жизнь не кончится.

– Да, но как ты не устаешь от этого?

– А чего уставать-то? – улыбнулась Ойнур. – Это ведь наши все, я каждый двор тут знаю и дорожку вокруг каждого дома. Каждый забор помню, потому и понимаю, что за ними творится. А это все про людей. Просто у вас в городах заборов меж людьми больше, и все постоянно перестраиваются. Только то заборы другие, невидимые.

А тут все видно. Да и мой дом средь них же. Стало быть, и для себя дело делаю, когда другому