Алевтина. Сопротивление бесполезно - Арина Голос

же Островской захотелось скрыться за высоким забором, а ещё лучше, словно Рапунцель, забраться в высокую башню и просидеть там месяц, другой, чтобы никого не видеть и не слышать.

Глядишь, за это время господину коммерческому директору надоест инспектировать провинцию, и он быстро укатит обратно в столицу. Да и скатертью дорожка, как говорится.

— Принесла же его нелегкая! — Аля схватилась за голову, обреченно вздохнула и опасливо посмотрела на себя в зеркало. — О Боже, что это за чудо-чудное? Хотя нет, всё-таки диво-дивное… — с отчаянием простонала она.

Если отражение правдиво, то её нынешний внешний вид был весьма далёк от сказочного. Впрочем, что-то весьма удаленное от «я ль на свете всех милее», но очень приближенное к «всех румянее и белее» во всём этом было: на её бледном лице необычайно выразительно алели пятна на щеках. В глазах же появился лихорадочный блеск. Должно быть её просквозило неисправным кондиционером? Ну не могут у здорового человека так светиться глаза.

Волосы всклочены. Хорошо хоть она не рыжая, а то точно сошла бы за ведьму. Оставалось надеяться, что это не проявляющиеся признаки столичного безумия, привезенного Ринбергом. Захотелось сунуть голову под струи холодной воды, чтобы прийти в себя и вернуть утраченное самообладание. Сегодня оно пригодится как никогда. Кому, как ни ей, знать- лишние эмоции приносят только вред.

Островская не была дамой мнительной или суеверной, но в сложившихся обстоятельствах ей поневоле пришлось примерить на себя народную мудрость, что понедельник-день тяжелый. Ну, вот за что ей всё это?

Она даже утром не проспала, наоборот встала пораньше и успела приготовить завтрак своим домочадцам: любимому сыночку Сеньке и коту Лешеку. Алевтина не считала себе любительницей кошек. Она и британца этого завела скорее от безысходности нежели от большого желания: не смола отказать сыну, когда тот попросил оставить у них мелкого бездомыша.

Из дома они с Сенькой вышли нарядные: она в любимом васильковом платье, а сын в новом синем летнем костюмчике — и не спеша направились в детский сад, по дороге с увлечением разглядывая всякую всячину: то облака на небе, то листики на деревьях, то жучков в траве…

В отличие от сдержанной мамы шестилетний Сенька был настоящим экстравертом с кучей друзей и множеством интересов. Порой он так увлекался чем-либо, что достаточно было просто слушать и совсем не обязательно отвечать. Аля шла и улыбалась, беззаботно как в детстве подставляя лицо солнечным лучам, и думала: «Вот это и есть счастье!»

В таком приподнятом настроении она и добралась до работы и, казалось, что даже утро понедельника не способно его испортить.

Только это самое настроение продержалось недолго: ровно до тех пор, пока их не загнали в душный зал для совещаний, ей Богу как стадо баранов на убой.

Но это всего лишь безобидная мелочь по сравнению с личным появлением Ивана Соломоновича в их городе. Для Островской оно без преувеличения имело эффект разорвавшейся бомбы и ставило под угрозу всё её спокойное и размеренное существование.

Хотя вряд ли господин Ринберг подозревал, какую роль сыграл в жизни Алевтины.

В дверь туалетной комнаты нетерпеливо постучали и тем самым прервали поток её тревожных мыслей, пришлось ответить.

— Здесь занято.

— Алевтина Андреевна, это вы там? — послышался из-за двери писклявый голосок Лялечки Носовой. — А я вас везде ищу. Это очень срочно.

— Одну минуту… — сказала Островская, кое-как быстро пригладила волосы, вооружилась своей лучшей дежурной улыбкой и из ненадежного укрытия решительно шагнула навстречу своей судьбе. — Будь, что будет!..

3

Не успела Островская выйти из туалетной комнаты, как тут же натолкнулась на Лялечку, которая настырно караулила её под дверью. Аля не удивилась, ведь иначе и быть не могло, раз в офисе запахло новой сенсацией. Как гончая, почуявшая дичь, Носова взяла след, так что даже с умениями Алевтины быстро отделаться от неё вряд ли удастся.

— Господи, Ляля, что за срочность такая? Что ты ломишься как стадо бизонов на водопой? — обреченно выдохнула Островская.

— Нет, ну признайся: ты знала? Знала? — вместо ответа быстро-быстро затараторила Носова, будто выпускала по злейшим врагам пулеметную очередь.

Хотя они и знали друг друга давно, Лялечка никогда не была близкой подругой Алевтины. С большой натяжкой её можно было отнести к разряду приятельниц. Они жили в соседних домах и учились в параллельных классах когда-то, вероятно поэтому, теперь, когда они стали коллегами, некоторая фамильярность всё же присутствовала в их общении.

В общем-то, Ольга не была подлой, но язык без костей не раз доводил её до беды и ставил окружающих в неловкое положение.

Чего только стоила её прошлогодняя новость!

Почти месяц весь коллектив «Академии риелти» гудел как улей, обсуждая, что сын риелторов Татьяны и Антона Денисовых, оказывается похож на водителя директора Алексея Попова, и якобы сама Татьяна говорила об этом Алексею по телефону. Причем здесь Лялечка? Что она сделала? Ничего Лялечка не делала. За что купила, за то и продала, то есть, что услышала, то и рассказала.

В итоге во время новогоднего корпоратива впервые в истории компании между сотрудниками случилась потасовка, а семья оказалась на грани развода. Примирить Денисовых смогли положительный тест генетической экспертизы, подтвердивший отцовство Антона, и приехавший из Мурманска брат Татьяны Алексей, на которого их сын и, правда, был похож как две капли воды.

Одним словом, Носова была последним человеком в компании, с которым Алевтина стала бы обсуждать хоть немного значимые вещи, тем более руководство, ведь по скорости распространения информации Ляля опережала даже гепарда.

— Ляль, я не понимаю, о чём идет речь. Мне некогда, — оборвала Островская поток вопросов и направилась в сторону риелторского опенспейса.

— Нет, подожди! Скажи, ты знала, что Крупельницкий решил продаться с потрохами? — Ляля не была бы Лялей, если бы отстала сразу.

— Во-первых, не продаться, а заключить весьма выгодный договор о сотрудничестве, а во-вторых, Оль, я не думаю, что это наше дело. Аркадий Семенович собственник бизнеса и вправе распоряжаться им по своему усмотрению. И если тебе от этого станет легче- нет, я тоже не знала.

— Алечка, я просто волнуюсь, так волнуюсь…Что же теперь с нами будет? — не сдавалась Носова. — Ведь новая метла, она по-новому метёт.

Ляля, видимо, опасалась, что теряет хватку. Как же такая новость прошла мимо неё. Вдруг она ещё что-то пропустила. А ещё помощник руководителя называется.

Хотя держали её скорее для красоты, чем из-за содержания, Лялечке Носовой нравилось делать вид, что она играет значительную роль в жизни компании. Иногда, когда Лялька её особенно доставала, Алевтине