Первая дочь - Эми Хармон

– Альба, дочь Банрууда из Берна, короля Сейлока, и дочь Аланны из Адьяра, леди-королевы Сейлока, мы чтим и признаем тебя как дар богини Фрейи, дар кланам. Да возвестишь ты начало новой эры, принцесса, и да поведешь ты всех наших дочерей из тьмы утробной к свету новой жизни, – нараспев произнес Айво, благословляя младенца, и голос его звучал сдержанно и почтительно.

Чтобы навернувшиеся на глаза слезы не покатились по щекам и не выдали, насколько у него чувствительное сердце, Дагмар поднял лицо. Ему показалось, что балки, скрещивающиеся в сумраке пространства под куполом, пришли в движение. Когда глаза привыкли к темноте и Дагмар понял, в чем дело, его сердце дрогнуло. Двигались не балки, а мальчишка, ползущий по ним.

Байр замер прямо над алтарем – маленький темный ангел, глядящий сверху на ребенка. Дагмар должен был догадаться, что Байр сумеет проникнуть внутрь. Он лазал, карабкался по всем храмовым сооружениям с тех пор, как научился ходить. Хорошо, что говорил он неохотно; заикание делало из мальчика замечательного хранителя секретов. Позже Дагмар отчитает его, а сейчас он просто опустил голову, чтобы окружающие не проследили за его взглядом. Но малышка, лежавшая на алтаре, видела мальчика, парившего над ней, и не сводила глаз с его лица.

* * *

Во дворце полным ходом шли гулянья. Свет и веселье лились из открытых дверей и, выплеснувшись на лужайки, достигали каменных стен, отделявших территорию храма от дворцового сада. Ярлы прибыли в сопровождении воинов и жен, сыновей, родственников и свойственников. Таинство избрания нового короля перешло в разгульную встречу шести кланов. Через два дня король Банрууд сядет на коня и явит себя народу. Его королева, ярлы и хранители последуют за ним в торжественном шествии в честь нового помазанника богов.

Хранители не принимали участия в дворцовых торжествах. Айво уединился в святилище, остальные чинно отмечали событие в обеденном зале, а Байра, несмотря на его протесты, отправили спать. Дагмар не сомневался, что мальчишка сбежит, чтобы подглядывать за происходящим во дворце, как только дядя покинет комнату племянника. Эта комнатка пряталась под восточным карнизом заднего крыла храма. Дагмар все так же спал в келье, где когда-то долгими трудными ночами держал мальчика на руках. Но теперь Байр вырос и не мог обойтись руками дяди и кучей соломы на полу, поэтому Дагмар нашел для него этот уголок, который мальчик мог называть своим.

Байр был напряжен, хотя и вел себя сдержанно, и Дагмар чувствовал, что ему не терпится дождаться, когда дядя уйдет и он сможет забраться на стену и смотреть, как веселятся по соседству.

– Я видел тебя в святилище, когда благословляли девочку, – негромко сказал Дагмар, опускаясь на табуретку. Он сам смастерил ее для таких вот случаев.

Байр стрельнул глазами в сторону дяди, оценивая, насколько тот недоволен.

– Т-ты с-сердишься? – спросил мальчик. Он не отрицал своего присутствия в храме и не искал оправданий.

– Не сержусь. Но если ты делаешь не то, что я говорю, как я могу тебе доверять? Ты знаешь, что это святое место. Оно для тайных церемоний. Для хранителей. А не для любопытных мальчиков, у которых ловкости больше, чем ума.

– С-сегодня о-особенный д-день. Не т-только д-для х-хранителей.

Признавая правоту племянника, Дагмар тяжело вздохнул. Там присутствовали ярлы; почему же нельзя мальчику, который чуть не стал королем?

С минуту они сидели молча. Каждый думал о своем, пока Дагмар, решив что-то, не взял Байра за руку. У того были грязные обломанные ногти, ладони покрыты темными въевшимися пятнами. Сколько Дагмар ни говорил ему о необходимости соблюдения чистоты, Байр оставался мальчишкой и постоянно ходил грязный. Дагмар встал, смочил тряпку в тазике с водой, стоявшем в углу на маленьком столике. Вернувшись к табурету, он принялся отмывать руки Байра и чистить ножом ногти. Закончив, Дагмар отложил тряпку и клинок, погладил пальцем костяшки на руке племянника и, странное дело, чуть не заплакал. Пальцы мальчика еще покрывали детские ямочки; Байр был так юн, так ему дорог, а боги приготовили ему так много всего. От этой мысли у Дагмара заныло сердце.

– Мастер Айво хотел, чтобы ты стал королем, Байр, – прошептал Дагмар, понимая, что обязан подготовить мальчика.

Рука Байра дрогнула в его ладони.

– Я? – спросил он.

– Да. Ты. – Дагмар пристально смотрел ему в глаза, заставляя осознать это. У Байра побледнело лицо; его глаза светились в полутемной комнате. – Ты не такой, как другие мальчики, Байр. Ты ведь знаешь об этом?

Байр смотрел напряженно – он всегда так делал, когда требовалось, чтобы Дагмар объяснил.

– Ты наверняка заметил, что можешь делать вещи, на которые другие неспособны? – подсказал Дагмар.

– Я с-с-сильный, – признал Байр.

– Да, и быстрый. И ловкий. И очень, очень храбрый. Ты пока мальчик, но во дворе замка побеждаешь взрослых мужчин, показывая умение опытного воина. Хранители и дворцовая стража восхищаются твоей доблестью. Слава о тебе идет по всем кланам.

– Я н-не х-храбрый. Я б-б-боюсь, – сознался Байр, опустив голову.

Теперь Дагмару приходилось ждать, подбадривая племянника взглядом.

– М-мне н-не х-хочется б-быть к-королем, д-дяд-дя, – прошептал Байр.

– Знаю. И мне не хочется, чтобы ты был королем. Но знаешь что, Байр? Могут настать времена, когда ты уже не будешь мальчиком, когда Сейлоку понадобится, чтобы ты повел его. Может наступить такой день, когда тебя призовут править, и ты должен приготовиться к этому дню.

– К-когда я вы-вырасту, м-мне н-н-не б-будет с-страшно, – с надеждой прошептал Байр.

– Тебе все равно будет страшно. Но ты должен делать то, что правильно, что нужно, несмотря на страх.

– А т-тебе с-страшно?

– Да. Каждый день, – сказал Дагмар и рассмеялся, когда Байр недоверчиво нахмурился. Но смех быстро затих – Дагмар обратился к воспоминаниям. – Когда мама принесла тебя ко мне, Байр, и попросила забрать и вырастить, я ужаснулся. Мне не хотелось становиться отцом. Я не умел заботиться о детях. Но я все равно это сделал, потому что был тебе нужен, потому что так было правильно. И ты стал самой большой моей радостью. – От чувств у Дагмара сжалось горло, и несколько мгновений он молчал. У Байра задрожали губы, он сбросил одеяло и забрался к дяде на колени, обхватил его руками и уткнулся головой в грудь.

– Когда ты родился, – зашептал Дагмар, справившись с чувствами, – твоя мама сказала мне, что ты будешь наделен великой силой. Еще она дала тебе имя и поведала, что ты принесешь Сейлоку спасение.

– Ч-что т-такое с-спа-сение? – спросил Байр, поднимая голову и глядя в лицо дяде.

– Надежда. Помощь. Выручка. Ты защитник, Байр. И я верю, что сила тебе дана для защиты этой земли, каждого клана. Ты не Байр – храмовый мальчик. Ты не Байр из Берна или Долфиса. Ты Байр из Сейлока и должен защищать эту землю от ее врагов, внутренних и внешних.