Зона заражения - Александр Афанасьев

– Итак? – спросил человек. Он говорил на математически правильном английском, как будто через автопереводчик. Возможно, так оно и было, последние модели автопереводчиков – их работа совершенно незаметна.

– Мы все сделали, как вы сказали, мистер, – сказал лысый здоровяк-пакистанец, – немного пугнули его.

Здоровяк в отличие от собеседника говорил на хинглише[31], на котором сейчас говорили две трети лондонцев.

– И?

– Серьезный парень, сэр. У него было что-то в кармане, возможно, оружие.

– Он не испугался вас?

– Нет, сэр. Думаю, он мог выстрелить в нас.

Человек с белой кожей невидимо улыбнулся в темноте. Он все видел через камеры дрона, но не помешал бы и рассказ свидетелей. Он никогда не «срезал углы», хорошо выполнял свою работу. Так его учили.

– Полагаю, вы кое-чего ждете, джентльмены.

Он достал бумажник, а из бумажника – две банкноты по пятьдесят новых фунтов. Протянул банкноты каждому из эвакуаторов, чернокожему и пакистанцу. Они неуклюже поблагодарили – это было немногим меньше того, что они зарабатывали за месяц, если не считать чаевых.

– Благодарю, сэр.

– Я полагаю, у вас плохая память на лица?

– Несомненно, сэр.

– В таком случае не смею вас задерживать, джентльмены.

Эвакуаторы еще раз неуклюже отблагодарили и забрались в свою машину. Болтливы они или нет – это не имело никакого значения. Они уже были мертвы, хотя и не знали этого. Банкноты в пятьдесят фунтов стерлингов были их билетами в ад: на каждой из них был необычный, очень редкий и дорогой синтетический яд, моментально разлагающийся на свету. Если же до наступления светового дня банкнот коснется кто-то еще – они тоже трупы. Что Ликвидатора ничуть не заботило: смерть от этого яда маскировалась под смерть от употребления наркотиков. Обычное дело в нынешние, нелегкие времена.

Сам же Ликвидатор, проследив взглядом за отъезжающим эвакуатором, забрался в машину. В «Рейндж Ровере» было двое, и один из них был похож на Ликвидатора как две капли воды. Они не были братьями, схожесть была результатом первичного отбора и комплекса пластических операций. Это было необходимо… именно так они и охотились. Схожесть позволяла им подменять друг друга, создавать себе алиби, беспрепятственно проходить таможни. Навыки у них тоже были схожи: их учили одному и тому же.

У второго Ликвидатора не было собственного имени, он отказался от него, когда подписал контракт, как и все другие в специальном отряде. Его звали просто – «брат», и никак иначе. Или – «напарник», можно и так.

Брат достал мощный фонарик, посветил на руки Ликвидатора, потом протянул Ликвидатору жидкость для чистки окон во флаконе с распылителем, и Ликвидатор, открыв дверцу машины, побрызгал на руки, стараясь, чтобы стекало на асфальт. На его руках были перчатки, но не обычные, а химические, которые получаются методом напыления. Именно поэтому яд на банкнотах на него и не подействовал. Можно было бы ограничиться тем, что осветить руки фонариком и нейтрализовать яд, но Ликвидатор смыл перчатки, потом вымыл руки водой из бутылки и напылил новые перчатки. Кстати, жидкость для нанесения таких одноразовых перчаток продавалась в любом хозяйственном магазине и использовалась для работ по дому, а не для ликвидаций.

– Смотришь?

Брат похлопал по лежащему на коленях планшетнику. Именно на него они вывели сигнал с беспилотника, нарушая, кстати, тем самым королевский статут об обеспечении права на неприкосновенность частной жизни граждан в цифровую эпоху.

– Смотрю.

Им было плевать на то, что они нарушали. Среди прочего в багажнике «Рейндж Ровера» в кейсах, которые не просветить ничем, лежали несколько изделий фирмы B&T, швейцарской оружейной мануфактуры, изделия которой были дороги и ценились у понимающих людей не меньше, чем швейцарские высокоточные часы.

– И что там?

– Треплется со своей сукой.

В отличие от Ликвидатора, брат родился в дурной семье, на самом дне общества, и спецназ для него был спасением от тюрьмы и скорее всего смертной казни. Иногда это прорывалось – сам Ликвидатор никогда бы не подумал сказать так: треплется со своей сукой.

– Подключи анонимайзер. Вызови полицию.

– И что им сказать?

– Что там-то и там-то человек с оружием. Бандит. Угрожает им женщине. Пусть поедут и проверят. Как подъедут – разбуди меня. Посмотрю.

Брат послушно вызвал на экран окно анонимайзера, начал подсоединять телефон через переходник. Британские полицейские – все-таки полные придурки.

Ликвидатор достал из кармана питательный батончик, откусил кусок, откинулся на спинку сиденья и почти мгновенно заснул. В спецназе их учили засыпать мгновенно и точно так же мгновенно просыпаться. Их учитель говорил им, что для полноценной деятельности человеку достаточно спать всего по пятнадцать минут раз в четыре часа. Этому надо просто научиться – и Ликвидатор это умел.

Что касается полиции… ему было интересно, как поведет себя цель, когда его задержит полиция. Ему интересно и то, будет ли у цели оружие… обычно оружие проходит по протоколу, а чтобы ознакомиться с ним, надо всего лишь вломиться в сеть полицейского управления. Тут даже вламываться не надо – придурки британцы открыли часть полицейской сети для любого, у кого был электронный ключ адвоката, а он купил электронный ключ адвоката этим утром за пятьдесят фунтов, в лавке в мигрантском районе, где продавали перепрошитые краденые мобильники и предоставляли международные телефонные звонки за счет каких-то добропорядочных британских лохов.

Конечно, совершенно не обязательно так делать. Достаточно просто найти способ подослать объекту ту же отравленную банкноту, или нанять нескольких громил, или подложить бомбу в машину. Или… сзади, в кейсе лежит B&T APC300 с глушителем, высокоточная автоматическая винтовка с оптикой, из которой он попадает в голову движущейся цели метров за триста. Однако он получил немалые деньги за заказ, а согласно требованиям заказчика, убийство должно было быть публичным и жестоким. Простое убийство не устраивало, Ликвидатор не понимал почему, смерть есть смерть, но, в конце концов, заказчик заплатил большие деньги, и потому был прав…

А может, Ликвидатору было просто все равно.

Они приходят, превращают все вокруг в помойку и говорят, что это райский сад. А тех, кто не согласен, они убивают.

Дэвид Игнатиус про мусульман

В Париж можно было добраться несколькими путями. Можно Евроэкспрессом, который идет через не так давно восстановленный тоннель под Ла-Маншем[32]. Можно было самолетом, если плевать на цену на билет[33]. Недавно возродившийся и ставший довольно популярным способ – с собственной машиной на пароме через Ла-Манш на Атлантическое побережье Франции или даже в Амстердам. Последний способ был хорош тем, что вместе с тобой была машина, а в машине можно было везти свое оружие. На дорогах, ведущих к Парижу, свирепствовали мигрантские банды, но я путешествовал четвертым, не означенным выше способом. А именно – чартером компании «Крайс» (так назывался холдинг Крайса) до бизнес-терминала в Ле Бурже.