Непокорное сердце - Джил Грегори

– Кто вы такой?

Эти слова, сказанные шепотом, странным эхом отозвались в тишине ночной пустыни. Одни лишь звезды видели в этот момент мужчину и женщину, стоявших так близко друг к другу под темным, бархатным небом.

В глазах незнакомца появился загадочный блеск. Не говоря ни слова, он пристально смотрел на нее непроницаемым взглядом, однако по тому, как презрительно скривились его тонкие губы, Брайони догадалась, что он рассержен.

– Кто вы такой? – снова мягко повторила она.

– Народ в этих местах зовет меня Техасцем.

– Я хочу знать ваше настоящее имя, – настаивала девушка. – Вы же не станете отрицать, что Техасец – это ваше прозвище.

Неожиданно резким движением он схватил ее за руки.

– Хватит вопросов, мисс Хилл. Если вы приехали сюда надолго, вам следует уяснить, что здесь знать слишком много опасно. Очень опасно. Вы меня поняли?

– Нет, не поняла. – Брайони отчаянно пыталась освободиться, но при всем своем желании она не могла тягаться силой с могучим незнакомцем.

Одеяло упало у нее с плеч, открывая взгляду Техасца обнаженную грудь. Зеленые глаза девушки пылали гневом.

– Отпустите меня! – крикнула она. – Я спросила вас о настоящем имени только потому, что хотела наградить вас за мое спасение, но теперь можете забыть об этом! Я ни пенни не дам такому неотесанному грубияну, как вы! – Она зажмурилась от боли, когда он сильнее сдавил ее нежные руки. – От-пус-ти-те… меня!

– А, так вы собирались предложить мне вознаграждение? – пробормотал он, глядя ей в лицо.

В одно мгновение его переполнили гнев и желание. Прежде чем Техасец успел сообразить, что делает, он привлек девушку к себе и, запустив руку в ее густые черные волосы, сжал трепещущее тело в своих объятиях. Мрачная усмешка искривила его губы.

– Я возьму свою награду здесь и сейчас! Брайони задохнулась от ужаса. В следующее мгновение незнакомец прильнул к ее губам, и девушка бессильна была этому помешать. Она слабо дергалась в его стальных объятиях. Запрокинув назад ее голову, он целовал ее требовательно и безжалостно, со страстью и умением человека, искушенного в любви, и вдруг Брайони ощутила в себе невероятную перемену. Она перестала сопротивляться, и все тело ее словно растаяло под неистовым натиском. Губы ненасытно искали его рот, подчиняясь всепобеждающей воле незнакомца. Колени Брайони подогнулись, и, если бы он не держал ее так крепко, девушка, без сомнения, рухнула бы на землю. Тогда, непроизвольно обвив руками шею Техасца, она повисла на нем, с замиранием сердца чувствуя, что ее губы разжимаются в ответном порыве, впуская его язык. Возбужденный трепет охватил Брайони, огонь разлился по венам, наполняя каждую частицу ее тела лихорадочным желанием. В этот момент она хотела только одного – оставаться в его объятиях, слившись воедино в восхитительном экстазе. Казалось, прошла вечность, прежде чем он с усилием оторвался от сладких губ и посмотрел на ее пылающие щеки, закрытые от наслаждения глаза и жадный, приоткрытый рот. В то же мгновение она раскрыла глаза, неизбежно встретившись с ним взглядом.

Его холодные голубые глаза сияли торжеством.

– Спасибо за награду, мэм, – процедил он сквозь зубы. – Мне было очень приятно, смею вас заверить.

К Брайони вернулось чувство реальности, а вместе с ним ужас от случившегося. Что-то внутри как будто оборвалось, когда она взглянула в насмешливое лицо Техасца и поняла, что он пытается смутить ее, поставить в неловкое положение, наслаждается ее податливостью. Восхитительное удовольствие, переполнявшее Брайони секунду назад, исчезло бесследно, остались только жгучий стыд и ярость от сознания собственной слабости. Как могла она повести себя так глупо? Как позволила ему посмеяться над собой? Из груди Брайони вырвался яростный стон.

– Я убью тебя! – выкрикнула она, кидаясь на него с кулаками.

Техасец презрительно оттолкнул ее. Брайони упала к его ногам.

– Весьма в этом сомневаюсь, маленькая неженка. Многие мужчины и женщины получше вас пытались это сделать и, как видите, не достигли успеха!

– Уходите! Уходите прочь и оставьте меня! Я больше никогда не хочу вас видеть!

Он засмеялся, глядя, как она, пылая гневом, вскочила на ноги, лихорадочно кутаясь в одеяло. Как хороша она была в этот момент с ярким румянцем на прелестном лице! Техасец указал на Пекоса, беспокойно ожидавшего своих седоков.

– Боюсь, мэм, вам придется терпеть мою компанию еще некоторое время. Нам нужно в город, если вы не запамятовали.

– Никогда! Я никуда с вами не поеду!

Он безразлично пожал плечами и вскочил в седло. Прежде чем тронуться с места, Техасец насмешливо глянул вниз, и веселый огонек сверкнул у него в глазах.

– Что ж, чувствуйте себя как дома, маленькая неженка. У меня нет времени вас уговаривать. Как я уже говорил, в Винчестере меня ждет женщина, а я терпеть не могу заставлять даму ждать.

С этими словами он пришпорил коня и поскакал вперед крупной рысью.

Брайони следила за ним в оцепенении, но вдруг до нее дошло, что он уезжает! Она остается одна ночью в этой дикой пустыне!

– Стойте! – закричала она, кинувшись за ним вдогонку. – Подождите! Пожалуйста!

Техасец стремительно удалялся, и сердце девушки едва не выскочило из груди, пока она смотрела, как увеличивается расстояние между ней и всадником. Но вдруг жеребец резко остановился, и Техасец повернулся к ней. Брайони бросилась бежать к нему, спотыкаясь в темноте.

– Ну что, мисс Хилл? – насмешливо встретил ее Техасец.

– Возьмите меня с собой! – выдавила она сквозь зубы, хватаясь за подпругу.

– Я же предлагал вам это раньше, а вы отказались, – спокойно ответил он. – Вспоминаете?

Но если вы меня хорошенько попросите, я дам вам еще один шанс.

Лицо Брайони исказилось ненавистью.

– Возьмите меня с собой… пожалуйста! – произнесла она, и горькие слезы заструились у нее по щекам.

– Так-то лучше, – сказал он поощрительным тоном и надменно усмехнулся.

Наклонившись, он поднял ее с земли и усадил в седло перед собой. Гнедой жеребец снова пустился в путь, и мощные копыта мерно зацокали по каменистой пустыне.

Глотая слезы, Брайони постаралась устроиться в седле попрямее, не желая опираться на человека, оскорбившего ее. Однако она не могла избежать соприкосновений с его упругим, мускулистым телом, не могла не чувствовать его рук, державших поводья. Но тем не менее она решила по возможности уклоняться от этих касаний. Никогда в жизни ей еще не приходилось встречать такого отвратительного, высокомерного, бессердечного человека!

Брайони ненавидела его, ненавидела всем сердцем! Жгучие воспоминания о недавнем поцелуе и ее недостойной, развратной реакции то и дело заставляли девушку краснеть от стыда. Она была благовоспитанной леди, утонченной и образованной, а леди не ведут себя подобным образом, когда их насильно целуют сомнительные незнакомцы. Она должна была бороться с ним до конца, до последнего вздоха, должна была бить, кусать и царапать его до тех пор, пока он ее не отпустит. Вот что ей надлежало делать. А Брайони Хилл вместо этого впала в экстаз и едва не потеряла сознание от удовольствия.