Не боярское дело - Сергей Богдашов

Последних зондов, малого размера, приходилось изготавливать больше всего. В отличии от своих старших братьев, привязанных к земле тросами, намотанными на барабаны лебёдок, они одноразовые. Поднялись ввысь, сбросили сведения с каждой новой высоты, доставив метеорологам данные о движении воздушных масс на разных горизонтах, их температуре, давлении и влажности, и улетели в неведомые дали.

Небо, оно только на вид одинаково, а на самом деле ветра там дуют разные. Иногда такой слоёный пирог можно увидеть, что ум за разум заходит. У земли ветер с севера дует, облака по небу на восток летят, а на высоте в три-четыре километра умеренный пассат не спеша перемещается на юго-запад.

Подробные карты ветров, до пяти километров в высоту, метеорологи составляют изначально на две недели вперёд. Затем, начиная с недели, в них добавляются детали. Более точно выглядят скорости воздушных потоков, и с высокой вероятностью предсказываются температуры горизонтов. Для дирижаблей это важно.

Прямой путь для дирижабля не всегда самый короткий и быстрый. Из того же Харькова до Саранска можно по разному долететь, если высоту менять и ветер попутный подбирать. Встречный ветер, в десять-двенадцать метров в секунду, скорость транспортного дирижабля вполовину снизит, а попутный в полтора раза добавит. Оттого-то и в цене нынче опытные штурманы, умеющие грамотно просчитать маршрут. Иногда стоит дать крюк вёрст в пятьсот, чтобы прилететь быстрее, и топлива меньше потратить. Опять же и ресурс машин стоит поберечь.

Про этот ресурс теперь всерьёз нужно задумываться. Заводов, что двигатели делают, не так много. Если раз в пятьсот часов налёта не произведёшь регламентные работы, или через тысячу часов не покажешься на осмотр, то считай, что изготовитель снял с себя ответственность за возможную поломку твоего бензинового мотора. Хотя гарантия и без этого не велика. Пять тысяч часов, а дальше живи, как хочешь.

Механизм, устанавливаемый на малом метеозонде, имперской службой метеорологии отработан на десять баллов из десяти. Весьма продвинутое устройство, включающее в себя не только таймер сброса пеналов с метеоданными, но и обеспечивающее фиксацию заданной высоты. Самое смешное в том, что он не содержит ни капли магии. Неодарённые придумали для себя вполне таки рабочий механизм. Разобраться с немагическим устройством не так легко, да собственно, это и не требуется. Достаточно понять, что нужно ввести на махонькой панели. Остальное сделает примитивная автоматика из трёх датчиков и шести релюшек. А что там ещё нахитромудрили в пластиковой коробочке с батарейкой, с этим пусть спецы разбираются. Для метеорологов важно, чтобы зонд чётко выполнил сброс пеналов с данными, на заданных ими высотах. Место сброса пеналов они научились определять заранее, с точностью до двадцати пяти метров. Даже устройство под это дело специальное придумали. Хитрый вычислитель достаточно точно укажет место, где надо будет искать оранжевый пенал, сброшенный зондом на маленьком парашюте.

Два мотоциклиста, одетые в тёмные плащи, неслись навстречу дождю по мокрой ночной дороге. На поворотах скорость сбрасывали, но много ли тех поворотов на трассе. Говорят, что все нынешние автотрассы – это восстановленные старые магистрали, которые когда-то пересекали всю страну. Два мотоцикла ехали друг за другом, меняясь местами через каждые пятнадцать-двадцать километров. Так легче поддерживать высокую скорость. У ведущего глаз не успевает замылиться, а потом можно и передохнуть ведомым, следуя на габаритные огни лидера.

По слухам, чертежи мотоцикла Иж-Спорт нашли давно, но только год назад технологи на ижевском заводе подобрались к тому уровню, чтобы попытаться повторить эту модель. Мотоцикл вышел на удивление хорош, а когда ему подвеску немного подработали, то он превратился в самое скоростное двухколёсное наземное средство передвижения, если не считать сверхдорогие игрушки богатой молодёжи. Двести тридцать лошадей на тонну сухой массы – это аргумент. Ижак получился очень бодрой машинкой, но и на аппетит он не жаловался. Пятнадцатилитрового бака при езде на максималке хватало часа на три, как собственно и дополнительного бака в полтора литра, куда заливается авиационное масло.

– Дальше пешком, тут уже недалеко, – негромко сказал Олег Степану, когда они остановились на лесной поляне. С трассы полянка не просматривается, а от реки её прикрывает густой лес и старая насыпь железной дороги, – Но сначала давай мотоциклы заправим.

Вроде бы всё продумано до мелочей, даже дозаправка и место стоянки. Пробежались немного. Раскидав ветки, вытащили брезентовые мешки, которые с сыновьями Анвара Олег завёз вчера на грузовике. Тактику предстоящих действий позавчера весь вечер отрабатывали.

Начали с небольшого шара. По сути – это маленькая копия зонда. Соблюдена даже пропорция нагрузки. Кроме фонарика, мигающего голубым светом раз в десять секунд, шар ничего не несёт. Фонарик похож на перевёрнутый гриб, подвешенный под шаром на двухметровом отрезке толстой лески. Огонёк можно увидеть только со стороны, а когда он летит над тобой, свет не видно, а если и мигнёт что, то скорее на звёздочку подумаешь. Погода хоть и пасмурная, с дождиком, а просветы в небе есть и звезды иногда видно.

Шар запустили одновременно со щелчком секундомера. Оба парня уставились в мощные бинокли, существенно помогающие разглядеть шар и мигающий фонарик на фоне мрачного ночного неба.

– Есть.

– Есть контакт, – оба выкрикнули эту фразу практически одновременно со щелчком секундомера. Шар, поднявшись на высоту в полкилометра, проплыл метров на тридцать-сорок левее шпиля центральной усадьбы, виднеющегося за рекой.

– Триста восемьдесят секунд, – доложил Степан, рассмотрев секундомер при свете зажигалки, – И нам правее надо взять.

– Работаем, – вполголоса скомандовал Олег и сноровисто начал расшнуровывать брезентовый тюк. Вроде и до усадьбы больше двух километров, и река между ними, а всё равно громко говорить не хочется.

Через полчаса четыре метеозонда были готовы к старту. Подъехавший грузовик увёз пустые баллоны и всё оставшееся хозяйство, в виде шлангов, брезента, приборов заправки. Ребята выждали время, чтобы дать машине уехать подальше.

– Пора, – прошептал Олег, и они разбежались в стороны.

Ткнуть в пусковую кнопку таймера, обрезать линь, удерживающий зонд, сунуть обрезок капронового шнура в карман, перебежать к следующему, повторить. У Степана тоже порядок. Последний взгляд на цепочку из четырёх огромных шаров, начавших набирать высоту и уже слабо различимых на фоне тёмного неба, и бежать к мотоциклам.

У них почти шесть минут форы, чтобы выехать на трассу и оказаться как можно дальше от усадьбы Федорищевых. Когда там начнётся бедлам, то в небо могут подняться пилоты. Понятно, что какое-то время они потеряют, крутясь около усадьбы и готовясь отбивать нападение. Потом осмотрят реку и окрестности, начав с посёлка и завода. И лишь после всего пролетят над дорогами. Их, дорог, тут только крупных три штуки поблизости. А ещё и от посёлка грунтовки разбегаются. На улице хоть и ночь, а машины по трассе ходят. Пока одну остановишь, да осмотришь, сколько времени уйдёт.