Филин с железным крылом - Лариса Петровичева

– Король! Король вернулся!

Тотчас же из башен высыпала целая толпа людей-деревьев – подбежав к Верну и Антии, они точно так же опустились на колени, и над холмами полетело радостное пение:

– Король! Подлинный владыка!

Антия покосилась на Верна, стараясь делать вид, что все идет как надо. Верн со вздохом протянул руку и, подняв первого зеленого человека, сказал:

– Пожалуйста, никому не говорите, что я здесь.

Зеленый прижал руку к груди и кивнул.

– Разумеется, ваше величество. Я Древ Люн Шен. Чем Древы могут помочь вам?

– Мы очень устали, – признался Верн. – Дайте нам ночлег и немного еды.

– Все, что у нас есть, ваше, – с поклоном ответил Люн Шен, и остальные зеленые люди зашелестели листвой: «Ваше! Ваше!» – Пойдемте в башню. Ночь будет долгой и темной.

Вопреки ожиданиям Антии, в башне оказалось очень чисто. Ни пылинки, ни листочка. Древа Вин Тан, тоненькая девушка, которая провожала Антию, привела ее в совершенно пустую комнату и спросила:

– Король вернулся навсегда, о уважаемая?

Антия подумала, что ей придется привыкнуть к двум вещам: к тому, что Древы говорят, шелестя листвой, и к тому, что Верн, одноглазый разгильдяй, оказывается, король здешних мест.

– Я не знаю, – честно ответила она. – Он проводит меня до выхода в мой мир, а там… Не знаю, пойдет ли он со мной или останется.

Вин Тан провела длиннопалыми ладонями по воздуху так, словно раздвигала занавески. Пустую комнату озарило теплым золотым светом, в воздухе поплыли тонкие растрепанные нити, и из них соткалось мягкое на вид ложе.

– Отдыхайте, о уважаемая, – поклонилась Вин Тан. – Скоро мы приготовим ужин, и начнется пир. Ночь будет долгой и темной.

Второе упоминание о долгой и темной ночи не понравилось Антии. Когда Древа выскользнула из комнаты, Антия вытянулась на постели и вздохнула: наконец-то можно было прилечь и отдохнуть. Издалека доносилось пение, и сейчас оно не внушало страха, просто успокаивало.

«Мне нельзя спать», – напомнила она себе, села и энергично провела ладонями по лицу. Ладно, она сможет продержаться ночь – в Новый год они с дядей Бринненом никогда не спали: гуляли по городу с друзьями и соседями, пели песни, обменивались сахарными орехами и пряниками, а потом весь день катались с горы. Нет, пожалуй, Антия сможет не спать две ночи, а потом? У нее начнутся сны наяву с червями, которые ползают по рукам и лицу?

Что ж, остается надеяться, что к тому времени Верн отыщет способ добраться до выхода в родной мир Антии.

За окном стемнело. Начал накрапывать дождь. Пришла Вин Тан – отвела Антию на третий этаж, в большой зал, залитый ярким светом. За длинным столом сидели Древы, перед каждым стоял кубок с чем-то золотисто-зеленым. Место во главе стола оставалось свободным: когда в зал вошел Верн с Люн Шеном, все Древы поднялись и склонили головы.

Антии стало не по себе. Торжественная тревога заполняла зал.

Верн улыбнулся и, сев на свободное место, произнес:

– Давайте ужинать, и без церемоний, прошу вас.

По залу прошел веселый шелест листвы: Древы рассмеялись. Появилось угощение: медовые соты, ягоды, орехи, розовая морковь, рыжие стручки перца и круглощекие желтые яблоки. Отправив в рот крупный орех, Антия впервые за день поняла, насколько проголодалась.

– Вы останетесь? – спросил Люн Шен с такой пронзительной надеждой, что Антии сделалось не по себе. – Вы не покинете Ашх-Анорн?

Верн помолчал. Покосился на Антию, словно она могла как-то поддержать его или дать совет.

– Я должен проводить Антию до пирамиды в Арх-Амане, – ответил Верн. – Пока это единственное, что для меня важно.

Древы понимающе закивали, зашелестели листвой.

– А владыка Ардион? – спросила Древа, сидевшая на другом краю стола. – Вы видели его?

Верн кивнул.

– Да, и он видел меня. Поэтому вам лучше покинуть это место, когда мы уйдем. Он ищет нас и не станет жалеть тех, кто дал нам приют.

Кубки снова наполнились золотисто-зеленой бодрящей жидкостью. Антия сделала глоток и почувствовала, как желание спать удирает без оглядки. Взять бы с собой хоть фляжку этого напитка! Воспользовавшись переменой блюд – Древы принесли подносы с фруктами, – она дотронулась до руки Верна и негромко спросила:

– Слушай, а если такие, как я, вызывают тут катастрофы, то почему Древы не волнуются?

Верн усмехнулся. Антия видела, что сейчас он думает совсем о другом.

– Потому что они верят, что во всем воля Создателя, даже в появлении иномирян. И ее надо принимать, а не спорить с ней.

– Мы поможем вам, – заявил Люн Шен. – В нашей башне растет дикое зеркало. Оно не очень сильное, но до Кахтан-Тацу добросит.

Верн рассмеялся. Кажется, впервые за все время пребывания в Ашх-Анорне он почувствовал облегчение.

– Лучшего и желать нельзя! – обрадовался он. – Жаль только, мне нечем отблагодарить вас за помощь и приют.

Древы зашумели, и Антия поняла, что они смеются.

– Мы рады, что государь вернулся, – сказал Люн Шен. – И рады, что Создатель дал нам возможность помочь ему. Другой награды нам не надо.

Дикое зеркало росло в маленьком и сухом подвале. Размером до плеча Антии, в аккуратной круглой раме, оно крутилось, словно хотело убежать. Люн Шен придержал его и попросил:

– Открой Кахтан-Тацу, будь умницей. Мы польем тебя сиропом.

Зеркало заерзало, и Антия услышала отчетливое фырканье. Отражение поплыло, сделалось текучим и живым, вздрогнуло – и Антия увидела поселок с белыми домами и красными черепичными крышами, который аккуратно лепился к скале. Вин Тан протянула Верну веревочную сумку, набитую овощами и зеленью, и прошелестела:

– Счастливого пути!

– Уходите отсюда, – ответил Верн, принимая подарок. – Ардион ищет нас.

– Мы знаем, – кивнул Люн Шен. – Наша ночь будет темной и долгой. В добрый путь!

Верн взял Антию за руку и шагнул в зеркало – она даже испугаться не успела, как они оказались с другой стороны, на берегу моря, теперь уже не Дохлого.

Поздний вечер был теплым и ласковым, со стороны поселка летела музыка, и Антия уловила дразнящий запах жареного мяса. Белая полная луна оказалась такой большой и висела так низко, что вокруг было очень светло.

– Ты как? – спросил Верн. – Спать не хочется?

Антия отрицательно мотнула головой. Она давно не чувствовала себя настолько свежей и бодрой. Они побрели по берегу, утопая в песке, и Антия увидела, как от них проворно отбежал большой краб, сердито качая глазами на длинных тонких стебельках.

– Тогда не станем тратить время даром, – Верн махнул рукой туда, где скала, поросшая зеленью, падала в море. Там медленно разливалось золотое свечение, и Антия услышала даже не музыку – далекий отзвук чего-то удивительно прекрасного.