Любовь в заказе не значится - Мария Коваленко

- Ревность!

- Доктор, Вы уверены? - еще сильнее нахмурился Варшавский.

- Однозначно. Даже не надейтесь, больной. Диагноз окончательный.

Наслаждаясь за сменой эмоций на красивом суровом лице, Ольга забросила руки ему на плечи.

- Черт, а мне так нравилась идея с расизмом, - нахальные мужские ладони все же добрались до юбки и принялись на ощупь искать ответ на главный вопрос дня.

- И это тот, который обвинял меня в ревности, - пока кое-кто не пересчитал еще и крючки на ее бюстгальтере, Ольга сдвинула его руки на талию.

- Видимо, от тебя и заразился, - Игорь сиял как медный пятак.

- Конечно. Половым путем.

- Им самым, и знаешь… - он взглядом стрельнул вниз. - Я прямо сейчас ощущаю, что готов продолжить заражение. Пару раз точно, а если потом покормить, так и еще больше.

Только Варшавский с его бронебойной уверенностью в себе мог возбудиться у берлинской стены. Ему было до фени место и количество людей вокруг. Хватило нескольких прикосновений, чтобы он оказался готов.

Ольга бы соврала, сказав, что смущается. Все было наоборот. Такая власть рвала все стоп-краны из опасений, опыта и внешних правил. Она наслаждалась своей силой и не собиралась этого скрывать.

Впервые после мужа Ольга позволила себе отношения "с открытой датой". Забыв уже, что это такое, как канатоходец шагала с шестом в руках над пропастью. Иногда робко, пряча волнение за беспечностью. Иногда уверенно, ощущая, как в моменты опасности железная воля ее мужчины превращает канат в широкую дорогу.

Любовь, влюбленность, одержимость - в той карусели эмоций, что кружилась у нее в голове, сложно было понять свои чувства. Пропала она одна или пропали оба - после Хасима Ольга не взяла бы на себя роль знатока мужских душ.

Ясно было лишь одно - ангел-хранитель все же вспомнил о своей непослушной подопечной. Он подарил ей Варшавского и Берлин. А их точно стоило ждать почти четыре года.

После Берлина на работе Власову встречали любопытными взглядами и привычным шепотком за спиной. С кем именно она провела два дня в немецкой столице не укрылось от дружной журналистской братии.

Роза, которой Ольга не сказала ни слова о поездке, разводила руками. Другие откровенно пялились то на шею, то на уши, то на пальцы, словно во время перелета рядом с богачом на них сами собой должны были вырастать бриллианты.

- Жестокая ты, Оля, - обняла ее Роза, - хоть бы кольцо от бывшего надела. Какой-никакой брюлик. А то ведь Игореху твоего жмотом обзовут. Не отмоешь потом.

- А может, это не он жмот, а я плохо старалась. Не насосала.

Ольга поставила на стол свою сумочку и потянулась за кружкой. Все же нужно было просить не два дня за свой счет, а три. Расслабиться сегодня, привести в порядок ногти. Отмочить в ароматной ванне свое исхудавшее за секс-марафон тело. Приготовить Варшавскому ужин. А не лететь, едва продрав глаза, на работу, словно собачка Павлова к миске.

- Боюсь, подруга, о том, как ты сосешь, легенд уже так много, что в "не насосала" не поверят, - Роза, как обычно, была цинична, но справедлива.

- Что ж… - Ольга с улыбкой вспомнила удивление на лице Игоря, когда она отказалась заходить в ювелирный салон, а потом еще предпочла роскошному ресторану маленькое шумное кафе. - Придется Варшавскому прослыть скрягой.

- Я ж говорю, жестокая! - усмехнулась подруга. - А еще скрытная.

И с первым, и со вторым Ольга была согласна. В добрую удобную Оленьку она не играла уже давно, а рассказывать об Игоре не хотелось. Не от боязни сглаза или ненужных сплетен - просто не хотела. Язык не поворачивался, но Роза, благо, и не настаивала.

Оставив ее у кофемашины, подруга ушла заниматься своими делами. Словно берегла ее тайну как свою, она даже взглядом не намекнула на продолжение разговора, и, непривыкшая к таким поворотам, Ольга растерянно уставилась на пустую чашку.

***

Работа после бурного отдыха делалась через пень-колоду. Запас цинизма для чистовой статьи об авторе вычихался. Новые цели, которые заприметила еще до Берлина, вдруг стали казаться скучными. А телефон, как назло, молчал.

От Игоря не было никаких вестей. Не разбудив, рано утром он исчез из ее кровати, а на банальное до зубовного скрежета сообщение: "Как дела?", уже час не было ответа.

Не попроси Лобанов зайти в свой кабинет, Ольга, скорее всего, улизнула бы под благовидным предлогом домой. Хоть что-то из задуманного можно еще было успеть. Но босс на то и был боссом - слабину работников он чуял как свинья трюфеля.

- Хорошо выглядишь, душа моя, - даже не глянув на нее, сообщил Лобанов. - Хорошо отдохнула? Сил набралась?

Хоть этого и не прозвучало вслух, но за дежурными вопросами Ольга услышала другие - о том, с кем она отдыхала.

- Спасибо.

- Как наработки для новых статей? - все так же глядя в монитор, продолжил босс.

- Есть несколько. Сейчас определяю очередность, - не стала распыляться Власова.

- Прекрасно. Жду чистовик об авторе. Место для тебя на обложке забронировал.

Эта новость должна была обрадовать Ольгу. Несмотря на популярность и резонанс, ее заголовки не так уж часто попадали в центр внимания. Лобанов предпочитал помещать ее статьи на разворот без анонсов. Как бомбу.

Сейчас за широкий жест стоило хотя бы "спасибо" из себя выдавить, но вместо счастья она ощутила лишь усталость.

- А в остальном как дела? - так и не дождавшись от нее ни слова, снова заговорил Лобанов.

- То есть?

- Ну не знаю… Может, в отпуск хочешь или еще чего?

Один вопрос был загадочнее другого. Будь на месте Лобанова Роза, Ольга спросила бы прямо, к чему этот словесный менуэт. Босс явно что-то не договаривал, но что?

- За беспокойство, конечно, спасибо, но отпуск пока не нужен. Мне вполне хватило пары дней.

- Ну как знаешь, - послышался тихий стук пальцам по клавишам.

- Я могу идти? - все так же ничего не понимая, спросила Власова.

- Да. Свободна.

Лобанов что-то активно набирал на компьютере. Хмурился, выпячивал в трубочку губы.

Будто что-то держало, Ольга постояла у его стола еще несколько секунд, а потом развернулась. Дурацкое утро, глупые вопросы. Зря не взяла третий день.

Однако выйти за дверь она так и не успела. Непонятно, что двигало Лобановым, но стоило взяться за ручку, он все же поднял голову.

- Оль, - вздохнул, - я тебе этого не говорил, но лучше бы тебе закрыть прошлое дело полностью.