Давай поиграем, дракон! - Даха Тараторина

Лео приподнял её лицо, чуть согнул шею и медленно, осторожно, обнял губами уголок её рта. Скользнул ниже, оставив влажную дорожку на подбородке, будто случайно соскользнув, и тут же вернулся на место, сильнее, увереннее прижимаясь, стискивая её губы зубами.

Агент опешила, как девчонка, впервые в жизни нарвавшаяся на поцелуй. Она открыла рот лишь для того, чтобы возмутиться, выругаться, оттолкнуть… Но почему-то подалась вперёд, оплела руками шею своего дракона, привстала на цыпочки, впервые осознав себя рядом с ним — женщиной. Той, кого должны защищать, той, кому не стыдно показаться слабой, потому что он всегда будет держать её так же крепко, так же уверенно и сильно и так же нежно и осторожно, как сейчас ласкает её губы.

На такой случай у агента Пижмы имелся с десяток едких замечаний. Глупый мальчишка, переоценивший свои способности к обольщению, рискнул поцеловать её! Её — агента элитного спецотряда с кодовым именем Пижма, которая ни одному мужчине не позволяла остаться в своей квартире дольше, чем на одну ночь. Да она растопчет этого выпендрёжника в пыль, что бы он о себе не возомнил!

Но она не произнесла ни слова. Ни тогда, когда Ювеналий, попытавшийся назвать её ведьмой и приказать вновь отправить в пыточную, получил отпор от своих же бойцов:

— Да ладно вам, господин!

— Ну молодые же, горячие!

— Влюблённые! — видимо, перспектива повторного прослушивания музыкального репертуара агента Пижмы пугала куда сильнее, чем нагоняй от начальства.

Солдаты с видом мамаш, провожающих чад в брачное путешествие, проводили пару до выхода, где, в лучших законах жанра, ждал экипаж, запряжённый, к сожалению, не белоснежными, но весьма подтянутыми и лоснящимися, способными на раз перепахать поле лошадьми. Ювеналий, уже выслушивающий от советника планы очередной пакости, не рискнул останавливать выскочивших из мышеловки мышей. А может просто успел сочинить что-то более коварное.

Пижма об этом не думала. Он думала лишь о сжимающих её руку тонких пальцах, пахнущих ромашкой.

— Куда прикажете, господин? — добродушно поинтересовался с набитым ртом подозрительно знакомый возница с льняными волосами и не сочетающейся с ними каштановой бородой.

— Ты знаешь, куда, — тяжело вздохнул Лео: он-то понимал, что испытания только начинаются. Дракон не выпустил руки Пижмы и, сжав её ещё сильнее, саркастично отметил: — Ты умудрилась разозлить одного из самых опасных людей Лимба. Я знаю только одного, кто мог бы с ним справиться и, к моему огромному сожалению, нам придётся отравиться именно к ней.

Пижма не ответила. Она тоже сжимала ладонь дракона.

Самый опасный человек Лимба жил в чудесном домике с розовыми, подвязанными ленточками занавесками, окружённом аккуратно подстриженными зарослями живой изгороди и, как солдатами, охраняемом огромными, с добрый подсолнух размером, розами. Несмотря на внешнюю милость, домик был огромным, сложенным из камня, прочнее и дороже которого не удалось бы найти ни одному строителю близлежащих миров, разве что тот сразу пожелал бы возвести стены из бриллиантов, кои всё равно здесь не ценились.

Лео издалека помахал не пожелавшему спускаться с лесенки и отвлекаться от работы дедку-садовнику, не стал дожидаться, пока его встретит и доложит о прибытии хозяевам кто-то из слуг. Он по-простому спрыгнул на землю и помог спуститься Пижме.

— Сама не калека, — возмутилась она, но руку подала, правда, едва не навернулась, зацепившись за низенькую ступень экипажа.

— Да-а-а, — знакомым голосом протянул справившийся самостоятельно извозчик, — вот уж точно дама в беде. Без тебя бы кони двинула!

— Завидно Берд? — Пижма не поленилась достать и дёрнуть за накладную бороду. Та съехала, обнажая гладкий подбородок с ямочкой и пухленькие, обиженно надутые губки.

— А что? Я, может, всю жизнь мечтал, чтоб меня одна из моих баб, рискуя жизнью, спасать бросилась. А тебе вон на халяву такое счастье, а ты не ценишь! — красавчик затрепетал ресничками и томным голоском предложил: — Леонард, милый, ну зачем тебе эта неблагодарная хамка! Оглянись вокруг! Столько выгодных партий!

Лео искренне пощупал лоб друга:

— Ты меня пугаешь, Берд.

Тот зарделся:

— Просто напрашиваюсь на заботу! Кто ж знал, что наш тощак благородных кровей? Надо, так сказать, компенсировать былые обиды.

— Это ты про тот случай, когда сунул мне в сапог лягушку? — якобы с трудом припомнил Лео, давая понять, что ничто и никто не забыт.

— Ой, да когда то было?

— Прошлым летом, в праздник урожая, после обеда, — педантично уточнил дракон.

— Неужто нет мне прощения? — ужаснулся красавчик. — Даже после того как я на сутки оставил семью без лошадей и таскался в самой колючей из всех возможных бород?

Пижма не удержалась и вставила:

— В которой ты совершенно по-дурацки смотришься!

Берд с готовностью повёл рукой в её сторону: видишь, на какие жертвы пришлось идти ради дружбы?!

— Убедил, — смирился дракон. — Держи и возвращайся к отцу.

И руки в руку перешёл тоненько позвякивающий мешочек. Берд взял, но прятать за пазуху не спешил:

— Слушай, тощак, ты того… Ну… Не возьму я денег, в общем. Я ж правда по дружбе. И никому про тебя не расскажу, ты не думай.

Леонард неожиданно сильно разозлился, схватил за загривок парня выше себя как минимум на голову и крепче вдвое, прижался лбом к его лбу:

— Берд, ты считаешь, что я настолько тебе не доверяю, что готов покупать молчание? Да в мире, где друзей надо содержать, лучше их не заводить вовсе!

Пижма фыркнула: в принципе, именно этим она и руководствовалась дома.

— Тогда забери свои гроши! — пренебрежительно сунул Берд мешочек обратно.

— Сам забери!

— Если никому не надо, я возьму, — осторожно предложила агент, прикидывая в уме курс лимбовских денег к вечеринкам на Багамах, но услышана не была.

— Я сказал, что арендую лошадей — я это сделал. А эта мелочь мне больше не понадобится, поверь мне. Лечи отца. Вам с Эллой понадобится оплатить хорошего лекаря.

— Ты и сам его неплохо подлатал, — буркнул обиженный Берд, но смирился и кошель взял.

Глядя на удаляющуюся повозку, девушка в меру своего умения утешать хлопнула Лео по плечу:

— Не раскисай! Не сдаст он тебя селянам. Кто ж такого выгодного знакомого хочет потерять?

Дракон вздохнул и отвернулся от клубящейся на повороте пыли:

— Раньше он мог быть моим другом.

— Средней паршивости.

— Да. Зато искренним. Ты знаешь много знатных людей, у которых есть друзья?

Агент честно задумалась и заключила: