От клубка до праздничного марша - Евгений Клюев

– Значит, всё в порядке? – обрадовался Поводок-от-Собаки.

– С Вами – да, – откликнулся Тополь Серебристый и загадочно добавил: – Но не со мной.

– А что не в порядке с Вами? – опешил Поводок-от-Собаки.

– Дело в том, – так же обстоятельно, как и начал, продолжал Тополь Серебристый, – что я каким-то непостижимым образом начинаю становиться… гм… боюсь этого слова: собакой.

– Вы? Собакой? – чуть не задохнулся Поводок-от-Собаки.

Тополь Серебристый кивнул:

– Конечно! Если на мне теперь собачий поводок, я собака…

– И… и как Вы себя чувствуете – будучи собакой? – запереживал Поводок-от-Собаки.

– Несколько… необычно, – честно признался Тополь Серебристый. – Я уже довольно сильно привык быть деревом…

– Что же теперь делать?.. – совсем озадачился Поводок-от-Собаки.

И в это самое мгновение почувствовал, что разматывается и натягивается. А уже через минуту крепкая рука держала его за один из концов – Поводок-от-Собаки с трепетом обернулся на другой конец…

…с этого памятного дня по главной аллее Городского Парка частенько прогуливался Небольшого Роста Старичок, державший на поводке Тополь Серебристый. Тополь Серебристый послушно шёл рядом и никогда не забегал ни вперёд, ни назад… а бегать кругами – это уж и вовсе Боже упаси! Говорят, что многие специально приходили посмотреть на собаку такой редкой породы и даже просили у Небольшого Роста Старичка щенков… когда они, дескать, будут.

А Небольшого Роста Старичок в ответ только таинственно улыбался и говорил:

– Насчёт щенков… этого я Вам пока твёрдо обещать не могу.

– Разрешите пригласить Вас… – Пылинка-Кавалер потупил взор: он был не из этого золотого луча, а из другого, соседнего. Сюда он залетел случайно.

Вы, наверное, видели, как в золотом луче танцуют пылинки? Наблюдать это можно только днём, когда солнечный свет, проходя сквозь оконное стекло, полосами распределяется в воздухе. Вот тогда-то в светлом пространстве полос и начинаются танцы пылинок.

В обычное же время пылинки просто в беспорядке летают по комнатам, а устав летать, садятся на всё подряд – и люди говорят: «Ах, какая кругом пыль!» – и начинают вытирать пыль влажной тряпкой. Но даже если всю квартиру сто раз протереть влажной тряпкой, всё равно на свету пылинки снова возникают из воздуха и принимаются танцевать то в одном, то в другом золотом луче. Считается, что в это время пылинки устраивают балы, отмечая Праздник Дневного Света.

Та Пылинка-Дама, к которой только что обратился Пылинка-Кавалер из соседнего золотого луча, была знатного происхождения: среди пылинок тоже ведь бывают знатные и незнатные. Незнатные слетают с веника или выпархивают из высохшей половой тряпки, из старых домашних туфель или попросту из-под шкафа. А знатные – они слетают с корешков старинных книг, с хрустальной люстры, с толстых настенных ковров иноземного происхождения… Вот и наша Пылинка-Дама выскочила прямо из роскошного фолианта с золотым обрезом – слетела она, правда, не долее чем полчаса назад. Впрочем, все остальные прибыли в этот луч еще позднее.

Пылинка-Дама скорчила эдакую кислую гримаску и в ответ на приглашение Пылинки-Кавалера протянула:

– Ну вооот… – Она так и сказала, с тремя «о». – Ну вооот… – и продолжила: – Вместо того, чтобы выделывать в воздухе все эти дурацкие кренделя, провели бы лучше время в приятной беседе с умным собеседником.

– А где этот умный собеседник? – озираясь по сторонам, спросил Пылинка-Кавалер.

– Он перед Вами – и нечего вертеться в разные стороны, – с возмущением воскликнула Пылинка-Дама.

– А что плохого в танцах? – простодушно заметила Пылинка-Девочка, пролетая в объятиях Пылинки-Мальчика мимо Пылинки-Дамы. – Разве это не удовольствие – станцевать вальс в золотом луче в честь Праздника Дневного Света?

– Ещё какое! – рассмеялся Пылинка-Мальчик, унося Пылинку-Девочку в самый дальний конец золотого луча.

– Глупцы! – фыркнула Пылинка-Дама. – Хотя… чего от них ждать! Партнёрша происходит из увядшего букета, выброшенного на моих глазах в мусорное ведро, а отец партнёра – изношенный халат в чулане. Высокие материи им недоступны.

– Высокие материи? – переспросил совершенно ошарашенный Пылинка-Кавалер, вообще не в силах представить себе, что это такое.

– Нууу… – утомленно протянула Пылинка-Дама, – литература или, на худой конец, философия. Они и называются высокими материями. – Тут она смерила Пылинку-Кавалера взглядом и наконец предложила напрямик: – Не поговорить ли нам с вами о них?

Пылинка-Кавалер очень испугался, потому что (хоть он и был весьма высокородным и слетел с прекрасной рамы одной отвратительной картины в спальне) понятия не имел ни о литературе, ни о философии. Сославшись на срочные дела, он с поспешностью удалился из золотого луча в направлении библиотеки, чтобы там подготовиться к разговору со своей образованной собеседницей. А та, увидев, что кавалер сбежал, уронила тяжёлый – особенно для пылинки – вздох и громко сказала в никуда:

– Какой тёмный народ эти пылинки! Я зачахну среди них… мне дууушно, дууушно!

И с самого кончика золотого луча она чуть было не свалилась – прямо в обморок.

– Что с ней? – спросил Пылинка-Старичок, галопируя за ручку с Пылинкой-Старушкой.

– По-моему, её тошнит, – отвечала запыхавшаяся Пылинка-Старушка.

– От чего? – изумился Пылинка-Старичок.

– Кажется, от нашего вида! – прыснула Пылинка-Старушка. – А всё потому, что мы ей не компания. Ей, видишь ли, хотелось бы пофилософствовать. Но мы ведь только пылинки!..

– Да уж, будет просто беда, если каждая пылинка начнёт философствовать! – со смехом откликнулся Пылинка-Старичок, снова пускаясь галопом.

А между тем Пылинка-Кавалер уже летел навстречу своей избраннице, карабкавшейся по золотому лучу, с кончика которого она только что чуть не упала в обморок. Пылинка-Кавалер успел подготовиться к самой что ни на есть изысканной беседе, посидев на трёх-четырёх корешках книг, которые потолще. Правда, внутрь книг он не заглянул, но для самой изысканной беседы этого и не требуется.

– Я готов! – с жаром воскликнул Пылинка-Кавалер, помогая Пылинке-Даме справиться с подъёмом.

И все танцевавшие вокруг пылинки тотчас же, понятное дело, собрались вокруг него: кто же захочет пропустить самую изысканную беседу!