Счастье с третьей попытки - Галина Владимировна Романова

Итак…

Итак, у него нет выбора. Ему надо бежать. Сдаваться на милость полиции он точно не станет. Никто никогда не поверит ему. Сочтут, что он нарочно заманил Усову Ларису Ивановну к себе в дом, чтобы убить.

Хотя, ведь если разобраться, делать так нелогично. А думать – глупо…

– Есть контакт! Есть, Вадик! – Валера Незнамов влетел к нему в кабинет, потрясая листом бумаги с напечатанной на ней расшифровкой телефонного разговора. – Звонил не со своего телефона, а с телефона, зарегистрированного на некую Катерину Ильину, место регистрации совпадает с местом, где когда-то проживала бабка Устинова. Видимо, осталась недвижимость, раз он там осел. Звонил своей сестре Марии. И она… На вот, сам, почитай…

Харламов выдернул из его рук бумагу, быстро пробежал глазами текст.

– Нет ну молодец, Валера! Молодец! – Харламов потянулся к трубке, тут же отдал распоряжение связаться с местным райотделом. – И скажи, что взять они его должны немедленно! Пока он не успел вещички собрать. Все, жду!

Перезвонили ему уже через десять минут. Сообщили, что два опера с участковым из местного райотдела выехали в село, откуда, по утверждениям Незнамова полчаса назад Устинов звонил своей сестре.

– Будем ждать…

Харламов сумрачно посмотрел за окно. В стеклянном прямоугольнике отражалось темное небо, тусклые редкие звезды напоминали рассыпанные хлебные крошки. Не самое удобное время для поимки преступника, подумал Харламов. Ничто не помешает Устинову уйти огородами и спрятаться в каком-нибудь перелеске. Нет, ну ладно, спрятался сегодня. А завтра что? Ориентировки по нему разосланы во все райотделы. Он не сможет ни к одному вокзалу, ни к одному аэропорту спокойно подойти. Его тут же сцапают.

Зачем побежал? Зачем?!

Этим вопросом Вадик терзался вторые сутки. Если поначалу, в первые часы потрясения, он во всем винил Устинова, то теперь задумался.

Как-то нелогично получалось, если взвалить убийство Ларисы на него. Что же он вечером ее убил, вернулся к себе, лег спать, а удрал лишь утром? Как-то неправильно. И не дурак же он, убивать ее возле своего подъезда. Нашел бы более подходящее место. Такое, где на него и тени подозрения не пало бы. Но тогда Лариса успела бы сообщить то, что он ей рассказал, так? Так! А она не успела. А он удрал. И что получается?

Харламов отвернулся от окна, с тоской глянул на стол начальницы, к которому он с того дня, как ее нашли, не прикасался. Кто-то другой разбирал ее бумаги в сейфе, листал ее документы в папках. Он не мог. До сих пор не верилось, что ее нет. Так и казалось, что сейчас распахнется дверь, и она войдет стремительной походкой – милая, симпатичная, на ходу раздавая указания и делая замечания.

– Чего чашка не помыта, Вадик?

– Так, срочно позвони фигурантам последнего дела, пригласи каждого на беседу. Вежливо пригласи, Вадик! Вежливо…

Да, Лариса всегда была предельно вежлива со всеми, преступник ли это, свидетель, она всегда была предельно вежлива. И «тыкать» она могла лишь человеку, которого знала давно.

Кого?! Кого она встретила у подъезда вечером, когда ее не стало?! Кто знал, куда она поехала?! Получается, что только он! Ему она позвонила и сообщила. Даже Устинов не знал, потому что ей пришлось его ждать у подъезда. И он из квартиры не выходил следом за ней.

Кто?! Кто?!

– Валера, не было больше звонков? – Он не выдержал и набрал внутренний номер Незнамова, не особенно надеясь на то, что тот еще на работе.

– Тишина. Ни сестрице никто не звонил, ни этой даме, чьим телефоном он воспользовался.

– Понятно. Спасибо.

Вадик положил трубку, накрыл ее двумя руками.

Устинов не пришел к ним, потому что испугался. Подозрения падут на него. Он последним видел Ларису в живых. Он и убийца. То, что Устинов Ларису не убивал, Харламов был практически уверен. Устинов не был убийцей, он являлся носителем информации, и именно это убило Ларису. Информация, обладателем которой она стала, поговорив с Устиновым, убила ее. А Устинов что-то знал про банду Гаврилова. Что-то такое, что заставило его удрать сразу же, как Ларису нашли мертвой. И это не чертова видеозапись, где бандиты пакуют в машину известного бизнесмена. Это не то, за что убивают. Что-то другое. Что?!

Найдется Устинов, найдутся ответы.

Вадик со вздохом встал с места, прошелся по кабинету. Идти домой он не мог. Он ждал звонка из райотдела. Ему бы уже давно пора было прозвенеть, столько времени прошло. Что там езды от райотдела до того села? А не звонили. Что-то пошло не так? Нештатная ситуация? Устинов начал отстреливаться? Ранил сотрудника?

С ума сойти можно, когда начинаешь строить догадки и предположения. Просто можно сойти с ума! Он прижал ладони к лицу, потер щеки. Вспомнил, что не ел сегодня почти ничего. Подошел к подоконнику, выглянул в окно. Кафе на другой стороне улицы с милой сердцу ностальгической вывеской «Пельменная» еще работало. Надо поесть, решил он, на ходу выхватывая куртку из шкафа.

– Я в «Пельменной», если что, – обронил он, пролетая мимо дежурки. – Отвечай на все телефонные звонки на стационарный. Если что, звони сразу мне. Жду важной информации.

– Еще вернетесь, Вадим Андреевич?

– Так точно, сержант. Так точно…

Он что-то такое почувствовал, когда выбежал на улицу. Какой-то странный укол в затылок, маетный холодок под ложечкой. Поежился, понимая, что это не холод осенней улицы. Это что-то другое. Резко обернулся на двери отдела. Закрыты. Осмотрел стоянку, территорию перед зданием. Вроде чисто. Вроде никого. А ощущение, что что-то не так, не проходило.

Вадик перешел улицу, дождавшись нужного сигнала светофора. Вошел в кафе. В лицо пахнуло теплым вкусным запахом жареного теста, маринованных овощей и кофе.

– Пельмени есть? – уточнил он на всякий случай на раздаче. – Двойную порцию жареных пельменей, блинчики с творогом и…

– И двойной эспрессо, знаю, – деловито кивнул молодой парнишка-студент, подрабатывающий в кафе. – Подождите минут пять-семь, все будет.

Харламов уселся за столик в самом углу, чтобы просматривалось все помещение от входной двери до двери в кухню, высокий прилавок, за которым хлопотал студент, оформляя заказы, гардеробная, когда дверь в зал открывалась. Видно все было преотлично. И ничто будто бы не предвещало, а в затылок все равно кололо, черт бы все побрал.

Может… Может, за ним кто-то следит? Может, следит за ним так же, как следили за Ларисой? Или следили за Устиновым, а она просто попала в поле зрения?

Ему как раз принесли большущую тарелку жареных пельменей с топленым маслом, когда входная дверь распахнулась, и в кафе не вошел, протиснулся тенью высокий подросток в темных джинсах, темной ветровке и черной шапочке, надвинутой на самые глаза. Харламов его не узнал. Он обильно посыпал жареные пельмени перцем, взял в руки вилку и тут же ее едва не выронил, потому что подросток в темной одежде нагло сел за его столик, на стул напротив.