Жена наверху - Рейчел Хокинс

Когда я встречаюсь с ней взглядом, она скалится в улыбке, наклонив голову в той свойской манере «девичьего разговора», которую я замечала у нее, Эмили и Кэролайн тысячу раз, но в глазах читается что-то жесткое, а на щеке дергается желвак.

Осторожно, осторожно.

На мгновение я допускаю мысль, что лучше снова притвориться беспомощной простушкой: «Ой, я не знаю, мы решили не торопиться», – вся эта лапша на уши, но внутренний голос подсказывает не делать этого. Пусть они поймут, что я здесь надолго и им лучше привыкнуть к этому факту, и побыстрее.

Не надо пожимать плечами. Не надо краснеть.

– Да, все серьезно, – отвечаю я, глядя Кэмпбелл прямо в глаза.

Чуть взвизгнув, Эмили тянется, чтобы сжать мою руку.

– Это так волнующе!

Кэмпбелл с сомнением переводит взгляд на нее. Если Эмили поддерживает меня, то какой у Кэмпбелл остается выбор, кроме как сделать то же самое? Она, должно быть, тоже это понимает, потому что в итоге улыбается и говорит:

– Это точно. Поздравляю, Джейн.

Теперь я могу снова притвориться скромницей.

– Я имею в виду, мы просто встречаемся, – уточняю я. – О свадьбе речи не идет.

– Но ведь вы живете вместе, верно? – спрашивает Эмили и, не получив от меня немедленного ответа, продолжает: – То есть я просто предполагаю. Раз уж ты выгуливаешь Адель ради собственного удовольствия.

– Да, – отвечаю я, пряча глаза в легком смущении. – Я жила на другом конце города, так что было логично переехать.

Я успеваю заметить, как Эмили и Кэмпбелл переглядываются, но не знаю, что именно это означает. Они считают, что я распутница, раз так быстро переезжаю к мужчине? Или думают, что Эдди дурак, раз позволил мне к нему переехать? Я не знаю, и, прежде чем успеваю добавить что-то еще, Эмили пожимает плечами.

– Значит, в один прекрасный день и до свадьбы дойдет. Такое вполне возможно.

Ее взгляд скользит к массивному холодильнику из нержавеющей стали. На нем фотография: Эмили и Кэмпбелл устроили барбекю на заднем дворе, между ними стоят Беа Рочестер и Бланш Ингрэм. Они все улыбаются, Эмили обнимает Беа за талию. Я демонстративно разглядываю снимок, потом снова перевожу взгляд на Эмили и Кэмпбелл.

– Вы обе, должно быть, очень скучаете по ней. И по Бланш.

Эмили чуть хмурится, ее пальцы невольно тянутся к груди, чтобы поиграть с маленьким крестиком, инкрустированным золотом и жемчугом, а Кэмпбелл залпом допивает остатки сока в своем стакане.

– Без них двоих все определенно по-другому, – наконец произносит Эмили чуть медленнее, чем обычно, и запинаясь, и еще больше хмурится.

– Меньше драмы, это уж точно, – добавляет Кэмпбелл, потом оглядывается на меня и машет рукой: – Мне не следовало этого говорить.

Вообще-то я хочу, чтобы она сказала гораздо больше этого. О какой драме идет речь? Сбавив пыл, я присаживаюсь за стойку Эмили. Еще одно напоминание о том, что меня окружает целый мир, полный подводных течений, историй, связей и тайн. Стоит подумать, что все отлично складывается, как всплывает что-то новое, свидетельствующее о том, что я здесь недавно. Что я здесь посторонняя.

– Вообще-то тогда мы в последний раз собрались вместе, – поясняет Эмили, подходя к холодильнику. – Четвертое июля[6]. Это так странно, но мне по-прежнему кажется, что Бланш вот-вот напишет сообщение или Беа пришлет электронное письмо по поводу Комитета по благоустройству района или по другому вопросу. – Она качает головой. – Не знаю, когда я привыкну к тому, что их больше нет.

Мать мою, все идет совсем не так, как я надеялась. Я буквально не знаю, за что уцепиться, как все это изменить, поэтому хватаюсь за последнее услышанное:

– Комитет по благоустройству района?

Провалиться мне сквозь землю за то, что эти слова сами собой вырываются у меня. Брови Эмили слегка приподнимаются, глаза расширяются.

– Ах да, – отвечает она. – Мы не устраивали собрания с тех пор, как… Ну, после Беа и Бланш, потому что без них все казалось непривычным. Но с наступлением лета нам, наверное, стоит что-нибудь придумать. Тебе так не кажется, Кэм?

Кэмпбелл кивает и встает с табурета, чтобы отнести стакан к раковине.

– Определенно. Эти клумбы у вывески в начале квартала выглядят просто дерьмово.

Только вчера, проходя мимо этих клумб, я поймала себя на мысли, что они выглядят очень мило, такие разноцветные и немного разросшиеся, но сейчас я с энтузиазмом соглашаюсь с Кэмпбелл:

– Это точно!

Повисает гнетущая тишина, пауза затягивается, и я тороплюсь нарушить молчание:

– Понимаю, я переехала в этот район совсем недавно, но, если вам нужны люди в этом комитете, буду рада помочь.

Мысль о том, что мне придется проводить время, разговаривая о цветах с местными жительницами, вызывает желание умереть, но раз уж Беа этим занималась, тогда и я тоже хочу. Пусть окружающие привыкнут ко мне. К мысли, что в ближайшее время я никуда не денусь.

Кэмпбелл явно настроена скептически, вероятно, потому, что я просто живу с Эдди, а не сама являюсь домовладельцем или кем-то подобным; судя по всему, она пытается придумать какое-то правило, которого не существовало до этой самой секунды. В конце концов, я знаю таких, как она.

Но Эмили лучезарно улыбается мне.

– Это было бы так замечательно!

Кэмпбелл тоже улыбается, но с заметным усилием, и ее улыбка больше напоминает оскал.

– Очень.

– 12 —

МАЙ

Я и понятия не имела, что можно потратить больше тысячи долларов на идиотские садовые светильники на солнечных батареях, которые выглядят как газовые фонари. Но вот она я, загружаю упаковки с этими светильниками в багажник внедорожника Эдди, а его кредитка практически дымится в моем бумажнике. Уверена, Эдди не станет возражать – он сам разрешил мне купить «то, что жизненно необходимо Эмили», – но всего несколько месяцев назад я практически каждый день ела лишь лапшу быстрого приготовления и хлопья, поэтому испытала сердечный приступ, услышав от кассира в магазине стройматериалов: «С вас тысяча двадцать три доллара и семьдесят восемь центов», когда в моей тележке лежали лишь упаковки со светильниками.

Моя первая неделя участия в Комитете по благоустройству района, несомненно, проходит очень успешно. Пока что у нас состоялось лишь одно собрание в доме Эмили, которое посетили пятеро: Эмили, Кэмпбелл, Кэролайн, еще одна женщина по имени Анна-Грейс, не знакомая мне до этого момента, и я. В основном все просто целый час пили белое вино и мычали что-то невнятное по поводу улучшений внешнего вида района. Только под конец собрания Эмили предложила купить модные светильники на солнечных батареях: «Они бы так украсили эту клумбу у вывески в начале квартала, а если купить их побольше, то можно оформить ими даже обочины тротуаров!»