Особняк с выходом в астрал - Татьяна Полякова

Мы отправились домой, и я, оказавшись в особняке, тут же устроилась за компьютером проверять кредитную историю Сизова. Ей мог позавидовать любой гражданин РФ. Кредит один, взят два месяца назад, платит Сизов регулярно.

– Клавдия, – позвала я, подруга жарила в кухне котлеты. – Прикинь, наш Сизов своей грудастой взял тачку в кредит. Но машину оформил на нее. По-моему, это любовь.

– Я все олигарха ищу, а тут простой российский служащий…

– Ага, стоит внимательней посмотреть по сторонам.

– Башка бы не отвалилась. Куда ж Сизов-то подевался? Ты новости видела?

– О трупе ни слова.

Клавдия принялась жаловаться на жизнь, тут раздался звонок на домашний телефон.

– Меня нет, – сурово отрезала Клавдия. Подумав немного, трубку я все-таки сняла.

– Матушка на богомолье, – пропела сладким голосом, исключая возможные вопросы.

– Это я, – заволновалась трубка.

– Кто?

– Альбина Эдуардовна. Нашла я машину-то.

– Да вы что? И где?

– Там, где матушка сказала. В переулке, неподалеку от сгоревшего театра. Что мне теперь делать?

– Сыну вы звонить не пробовали?

– Пробовала. Телефон отключен, и на работе его весь день нет. А машина тут стоит.

– Может, вам в полицию заявить?

– Где мой Толечка? Пусть матушка скажет.

– Матушка на богомолье.

– Как же так… А позвонить ей нельзя?

– Конечно, нет.

– Что ж делать-то… О господи…

Сизова отключилась, а я забеспокоилась.

– Ну, теперь встречи с ментами нам точно не избежать.

Как раз в этот момент в дверь и позвонили. Я чуть не подпрыгнула, а Клавдия прижала к груди сразу обе руки и глаза закрыла.

– Эй, подожди умирать, – сказала я и, чертыхаясь, направилась в прихожую. На экране домофона я увидела не полицейских с суровыми лицами, не перепуганную Альбину, такой вариант я, кстати, тоже рассматривала, а симпатичную физиономию Андрюшеньки. Он нахально улыбался, глядя прямо в камеру.

– А этому что надо? – нахмурилась я и спросила: – Чего тебе?

– Открывай, жених приехал, – заявил он.

– Обойдемся.

– Открывай, говорю.

Тут подскочила Клавдия и нажала кнопку на домофоне, а я открыла дверь, поджидая дорогого гостя.

– Привет, барышни, – сказал он и, легонько меня подвинув, вошел в прихожую.

– И что дальше? – захлопнув дверь, спросила я.

– Я передумал, – он широко улыбнулся, обращаясь к Клавдии.

– Что передумал? – не отставала я.

– Я принимаю ваше предложение.

Клавдия пребывала в прострации, по крайней мере, у меня создалось именно такое впечатление, поэтому я продолжила:

– А что случилось с твоими моральными принципами?

– Бесславно скончались перед острой необходимостью выплачивать кредит.

– Все менты продажные, – вдруг изрекла Клавдия.

– Это заблуждение, – серьезно ответил Андрюшенька. – Может, я и паршивая овца, но стадо в основном морально устойчиво. Так у нас союз или мне следует поискать другого работодателя?

– Ладно, пойдем, – кивнула Клавдия, хотя я бы предпочла, чтобы она указала Андрюшеньке на дверь.

Подружка направилась в комнату, где принимала клиентов. Андрюшенька огляделся и заявил:

– Миленько у вас, – и устроился в кресле. Клавдия на своем обычном месте, я подпирала стену возле двери. – Договорчик, если вы не против.

Бывший мент, а ныне частный сыщик достал из внутреннего кармана пиджака папку-файл с бумагами и протянул Клавдии. Та, достав из ящика стола очки, нацелилась их изучать.

– Все так? – спросил Андрюшенька, когда она закончила.

– У меня есть условие: пока работаешь на нас, живешь здесь.

Надо сказать, глаза у меня, как и у Андрюшеньки, полезли на лоб от этого заявления. Пока я гадала, что это вдруг нашло на подругу, Андрей сказал:

– Мадам, примите мои искренние извинения, если нечаянно сразил вас наповал своим обаянием…

– Не боись, не трону, – отмахнулась Клавдия. – Хотя, не скрою, засиделась малость в посте и молитвах. Но ты не в моем вкусе.

– Прекрасная новость, сняли с души большущий камень.

– Живешь здесь, – отрезала она, взяла авторучку и спросила: – Подписывать?

Андрюшенька поморщился, но, как видно, нужда была велика, потому что вместо решительного отказа он заявил:

– Между прочим, у меня не только ваше дело.

– Наше в приоритете. Тебе не обязательно двадцать четыре часа в сутки мне глаза мозолить, но ночуешь здесь, понял?

– Вы меня пугаете, – хмыкнул он.

– Я же сказала, не боись. Не меня тебе стоит опасаться, – добавила подружка, плотоядно ухмыльнулась и перевела взгляд на меня.

Андрюшенька повернулся ко мне и спросил:

– Ты тоже в посте и молитвах, ангелочек?

Вместо того чтобы ответить ему, как он того заслуживал, я сказала Клавдии:

– Выйдем. – Она заерзала в кресле, а я поторопила: – Давай, давай.

Только мы вышли из комнаты, как я навалилась на подружку, прижав ее к стене, и спросила:

– Ты спятила? Зачем нам в доме этот тип?

– У нас Сизов бесхозный, – зашипела подруга. – Ты что, забыла? То ли жив, то ли нет. А ну как явится за своими денежками? С мужиком надежней.

– Андрюшенька-то здесь при чем?

– Скверные дела вершатся по ночам.

– А-а… вот оно как. А если Сизов не один явится?

– Если не один, – вздохнула она, – то нам не позавидуешь.

– Я бы на Андрюшеньку не очень рассчитывала.

– Ты его мускулатуру видела?

– Он же в пиджаке…

– Но глаза-то у тебя есть?

– Клавдия, такие, как он, кулаками не машут. Мускулатура у них для красоты.

– Может, и не придется кулаками махать. Может, Сизов наш лежит тихо… Куда ж его нелегкая унесла, – всплеснула она руками.

– Не вопи! – пришлось прикрикнуть мне. – Андрюшеньке знать о нем ни к чему. Ладно, пусть остается в доме. Я всегда могу к себе сбежать.

– Об этом даже не думай.

Мы вернулись в комнату, где Толмачев с большим интересом разглядывал инвентарь Клавдии, который должен был создать у клиентов соответствующий настрой.

– Приворотным зельем не торгуете? – спросил он, завидя нас.