Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек - Таня Рысевич

если ты думаешь, что в спальне мне было бы менее страшно, то ты ошибаешься.

Страшно? С того самого момента, как она протянула ему руку, он не чувствовал от неё ни капли страха.

— Если ты сейчас со мной не пойдёшь, я скажу, что ты мне не настоящий муж и буду вынуждена выполнить обещание, которое дала своему отцу, — сказала Янера.

Ренар полностью был уверен, что это шутка. Ну, почти уверен. На всякий случай проверять не стоило.

— Ты умеешь убеждать, — усмехнулся он.

— Я не хочу при встрече объяснять отцу, каким таким образом я покинула шатёр по приказу своего мужа, но при этом осталась девственницей.

— Так ты только из-за этого? — Ренар уже вообще отчаялся понять, что происходит, но вырываться не стал — Янера держала крепко.

— Нет, конечно, — она тихо, но искренне рассмеялась, — просто я волнуюсь и несу чушь.

— Я никогда не видел тебя такой, — признался Ренар.

— Привыкай, — резонно откликнулась Янера, — полагаю, ты узнаешь обо мне ещё много нового.

— Вероятно, ты обо мне тоже.

— Меня это скорее радует, чем тревожит, — она нежно сжала его руку, немного ослабив хватку.

Ренар не стал пользоваться случаем и вырыватся. Он просто шёл следом, восхищаясь тем, что эта красивая и решительная женщина — его жена.

* * *

Наяна сидела на камне, подтянув колени в груди и обхватив руками ноги. Ей было зябко, несмотря на плащ. Она чувствовала себя голой без покрова Тайны вокруг неё. В Хранилище это было не так остро — там их окружала тьма. К тому же, она знала, что они выйдут на поверхность и всё закончится. А сейчас…

Тогда, в лагере, когда Вран отправил её за Ренаром и Янерой, он сказал, что ей не составит труда пройти через лагерь. Так и было. Только что очнувшись от этого странного забытья, Наяна вела себя так, как будто всё в порядке. И ей действительно так казалось. И уже потом, в пути, она поняла — нет. Ничего не в порядке. Она едва ощущала Тайну вокруг. Скорее даже эта была просто привычка ощущений, а не настоящие чувства.

Наяна заступила на ночное дежурство, но сейчас она чувствовала себя слепой и глухой. Как она почувствует, что кто-то рядом в этой темноте и за звуками катящегося к морю ветра?

Напротив неё совершенно бесшумно опустился на корточки Арн. Наяне и раньше было непросто отслеживать эльфа. Теперь он мог быть вообще где угодно. Они обменялись внимательными взглядами.

— Ты говорил сегодня с Ависар, — сказала Наяна.

Арн кивнул, как будто это был вопрос.

— Зачем тебе понадобилось так откровенничать? И потом с Искрой.

Арн пожал плечами, мол, не знаю, просто захотелось.

— Тогда я тебе скажу, — Наяна почувствовала ту внутреннюю энергию, которая обычно поднималась, когда она говорила важные вещи. Но сейчас яд не попадал в словах. Наяна была как змея с вырванными зубами. — К тебе тоже не вернулась магия. И теперь, когда ты не можешь воспринимать мир, как обычно, тебе одиноко и скучно. И ты заполняешь эту пустоту разговорами.

Арн опустился на землю и сел, скрестив ноги, поддерживая колени локтями сцепленных вместе рук. Будто признавал своё поражение.

— Я смотрю, ты неплохо понимаешь, как эльфы воспринимают мир, — заметил он, — но стоило ли говорить об этом вслух?

— Единственный человек, от которого стоило бы это скрывать — это Вран, — ответила Наяна, — но он, очевидно, и так знает.

— Что-то непохоже, чтобы ты спешила с кем-нибудь этим делиться, — Арн склонил голову и прищурился. — Ты не отказалась взять дежурство.

— Ненавижу чувствовать себя беспомощной! — возмутилась Наяна.

— А ты не будешь чувствовать себя беспомощной, если кто-то подкрадётся к нам, а ты не заметишь этого?

Наяна аж задохнулась от возмущения. Это был удар ниже пояса.

— Извини, — Арн покаянно склонил голову, — я зря стал говорить об этом. К тому же, я здесь. И это будет моя вина больше, чем твоя.

Да уж. Даже если магии у Арна сейчас нет, его чуткий слух и способность видеть в темноте никуда не делись.

— Раньше я думал, — неожиданно для неё продолжил говорить Арн, — что я настолько привык к людям, что воспринимаю мир больше как человек, нежели как эльф. И сейчас я понимаю, насколько сильно я ошибался. Я даже не догадывался, что магия — такая важная часть меня. Даже в те времена, когда я совсем не умел ею пользоваться, она определяла мой способ мышления, — он ненадолго умолк, а потом улыбнулся. — Теперь я понимаю, почему люди так много разговаривают, и почему им скучно целый день смотреть на муравейник.

— Я никогда не встречала других эльфов кроме тебя, — сказала Наяна, — но порой ты ведёшь себя вполне как человек. А иногда — нет.

— Зависит от того, насколько сильно я устал от людей в тот или иной момент времени.

— То есть всё-таки мы тебя утомляем, — Наяна давно догадывалась об этом и теперь было очень приятно получить прямое подтверждение.

— Да, весьма, — кивнул Арн. — Даже тогда, когда вы не пытаетесь меня убить, вы очень много суетитесь.

— Я никогда не пыталась тебя убить или даже покалечить, — напомнила Наяна.

— Ты и суетишься меньше прочих, — это был неожиданно приятный комплимент.

Наяна мысленно вернулась к началу этого разговора. Эта привычка часто помогала не забывать важное.

— Ты доверяешь Врану? — спросил Арн, будто прочитав её мысли. А ведь сейчас он не мог этого сделать, это точно. Но тема была животрепещущей.

— Нет, конечно, — фыркнула Наяна. — И ты тоже. Расскажи, чем он не нравится тебе, а я добавлю.

— Он слишком силён для человека, — просто констатировал Арн, — его магия сильнее твоей, а это почти что невозможно, — надо же, ещё один комплимент. — И стиль… необычный для темняка, хотя, конечно, мне трудно судить.

— Слишком силён для человека… — попробовала на вкус эти слова Наяна, — я бы всё-таки сказала, «слишком силён для адепта Ордена». Некоторые дикие маги очень сильны.

Арн покачал головой.

— Есть некий предел того, сколько энергии может содержаться в человеческом теле, и сколько маг может направить в воздействие. Вран, как мне кажется, выходит за эту границу.

— Как это возможно? — это не был возглас удивления. Наяна на самом деле хотела знать, какие варианты видит Арн.

— Он определённо не отказывается от использования артефактов, — Наяна живо припомнила шапочку, которую Вран нацепил на Арна, — но это всё равно всего не объясняет. Надо бы спросить у Корона, что он думает по этому поводу. В общем, я не понимаю природу Врана и мне это не нравится. А какие причины у тебя?

— Во-первых, я не понимаю, чего он