Три родинки на левой щеке. Часть III. Перешеек - Таня Рысевич

Рыси казалось, что за те мгновения, что она смотрела в глаза Врану, она и сама поняла о нём что-то важное. Вот только она никак не могла понять, что именно.

Он не стал извиняться. Быть может, он и не заметил, что произошло? Нет, заметил. Его лицо стало жёстким. Таким же, каким оно было, когда он командовал теми магами, которые их поймали при выходе из Хранилище. Можно сколько угодно мирно беседовать с Враном под покровом ночи, но он оставался тем, кто он есть — темняком. Жаждущим силы, охочим до власти.

— Ты хотел бы взять Браслет себе, — заявила Рысь. Пожалуй, это даже было не обвинение. Просто описание того, что она видела.

— Я не представляю, как можно не хотеть взять его в руки, — спокойно, без вызова ответил Вран.

Рысь поднялась на ноги и сжала своё копье — не копьё в самом деле, а просто заострённую жердь. Она снова встретилась с Враном взглядом, но на этот раз его взгляд не пробил ту стену спокойствия и уверенности, которой она себя оградила.

— Маиран — хороший человек, — медленно, так, чтобы он услышал, произнесла она. — Если ты причинишь ему вред — ты умрёшь.

Вран совсем чуть-чуть отвёл взгляд, но достаточно, чтобы это перестало быть опасным для собеседника.

— Ты угрожаешь убить меня? — с насмешкой спросил он.

«Не слишком ли ты самоуверена, девочка?» — читалось в этой насмешке, — «ты поднимаешь копьё на меня, того, кто смог пленить эльфа?». Он не понимал. Он не понимал, что означали её слова.

— Ты узнаешь, когда придёт время, — пообещала Рысь, опускаясь на место.

— Ты злишься на этих людей, — как ни в чём ни бывало продолжил разговор Вран, — но за Маирана готова вступаться чуть ли не насмерть. Неужели ты считаешь его настолько хорошим человеком, что он того стоит?

— Будь он мне ближе — я могла бы назвать его другом.

Было неправильно говорить это вслух. До невозможности, до жути неправильно. Никогда нельзя произносить такие вещи про людей, которым не готов сказать Слова. Но это было правдой, видит Лес, правдой.

— Я ему обязана и однажды я долг верну, — это тоже было правдой, но той, которую можно произнести вслух.

«А ты? Сочтёт ли кто-нибудь тебя настолько хорошим человеком, чтобы за это стоило сражаться?». Кажется, этих слов никто не произносил, но они откуда-то возникли. Пробрались холодом сквозь позвоночник, парализовали руки и ноги.

Вместе с холодом внутри поднялась тоска и досада. Рысь как никогда почувствовала, что никогда не вернётся домой. Вместо неё вернётся кто-то другой. Да и дом уже будет не тем. И люди, которых она оставила позади уже будут для неё кем-то другим. Она проживёт не ту жизнь, которую собиралась прожить. Но ту ли, которую хотела бы? На этот вопрос ответа пока не было.

«Когда ты поймёшь, что всё пропало, это будет значить, что твоя бусина прижилась. Тогда ты станешь слабой, но лишь для того, чтобы после обрести силу», — так на прощание сказала ей Белая Росомаха. Белая Росомаха была права. Как и всегда.

«Я не буду плакать при Вране», — упрямо решила девочка, чувствуя пелену слёз, — «ни за что на свете». Кажется, это ей почти удалось.

* * *

Наверху из чернильной тьмы смотрели звёзды. Иногда они падали, прочерчивая небо яркими полосами. Но в голове было слишком пусто, чтобы загадывать желание. Да и какие тут могут быть желания…

Ренар лежал на спине и смотрел на звёзды. Рядом с ним лежала Янера, положив голову ему на плечо, а руку — на грудь. Будто этого было мало, она положила свою ногу на его — так, будто она делала так всегда. Ренар прижимал её к себе и наслаждался этим касанием — кожа к коже, всем телом. Это пьянило.

Ренар повернул голову и поцеловал её в затылок. Она в ответ потерлась об него щекой.

— Ты говорила, тебе будет страшно, — вспомнил Ренар, — но я не почувствовал твоего страха.

— Ты был слишком занят, — сонно пробормотала Янера.

Нет, Ренар готов был поспорить, что она не боялась. Он очень внимательно следил за ней всё время. Янера приподняла голову и посмотрела на него. На её губах играла задумчивая улыбка.

— Это было… довольно пугающе, — призналась она, — но ты касался меня с любовью и это сильно успокаивало.

— Ты всегда могла попросить меня остановиться, — напомнил он.

— О, не переживай. Я знаю, что с тобой делать, если мне вдруг захочется тебя остановить.

Ренар усмехнулся. Да уж, Янера знала, как обезвредить его. На пару дней так точно. Но ему очень не хотелось бы испытать это снова, поэтому усмешка вышла горькой.

— Может быть, нам стоит вернуться к лагерю? — неохотно предложил Ренар. — Будет нехорошо, если на нас тут наткнётся кто-нибудь из этих ребят, — он мотнул головой предположительно в сторону Хранилища.

— Если кто-нибудь потревожит наш покой, я его убью, — промурлыкала Янера, снова нежно укладывая голову ему на плечо.

Ренар ничего не мог поделать. Его губы сами собой расползлись в улыбку. Кажется, Янера нравилась ему всё больше с каждой минутой, проведённой рядом с ней. Хотя казалось бы, куда уж больше?

— Я стал женатым человеком несколько раньше, чем планировал, но пока что меня это полностью устраивает, — сказал Ренар.

— Всего-то на месяц раньше, — едва слышно пробормотала Янера, — было бы о чём говорить.

— То есть как это на месяц? — опешил Ренар.

— Наша свадьба была назначена на день осеннего Равноденствия, — Янера всё так же вела беседу, на поднимая головы.

— Кхм, — Ренар не сразу нашёл, что сказать в ответ, — либо меня на неё не приглашали, либо приглашение затерялось по дороге.

— Отец всё пытался меня убедить, что ты жить не можешь, как ждёшь меня, — в голосе Янеры не было ни злости, ни обиды. Она по-прежнему расслабленно лежала и отвечала спокойно и доброжелательно.

— Да меня вообще дома не было!

— Ну, к Равноденствию ты ведь должен был вернуться домой.

— Пожалуй, да, — согласился Ренар. — Было бы забавно думать, что просто возвращаешься домой, а попасть на собственную свадьбу.

Он почувствовал, как брови хмуро сползаются к переносице. Значительная часть этой истории всё ещё была непонятна. Пожалуй, сейчас уже можно было сложить все эти осколки воедино.

— Янера, я знаю, что обещал тебя не расспрашивать, но со времён того обещания многое изменилось. Могу я всё-таки задать вопрос? Если не захочешь — не отвечай.

— Спрашивай что угодно, — великодушно разрешила Янера, — я постараюсь ответить.

— Когда ты появилась на лесопилке и поговорила со мной. Когда сказала, что обязательства между