Музыка нашей любви - Кианна Александер

Он тяжело сглотнул:

— Ты подслушивала мой телефонный разговор?

Иден нахмурилась.

— Нет. Дверь твоего кабинета была открыта, и ты говорил громко.

— В любом случае ты не имела права подслушивать мой разговор с…

— Блэйн, мне наплевать, с кем ты разговариваешь по телефону. Проблема заключается в том, что ты говоришь обо мне, о наших отношениях.

— И какие мои слова так тебя задели?

— Почему ты сказал Камбрии, что мы с тобой сейчас в хороших отношениях? У меня возникло такое чувство, будто ты используешь наше примирение для того, чтобы попытаться заманить Камбрию назад в Атланту.

— Иден, я не знаю, что тебе сказать, чтобы ты успокоилась. Я думал, что наши с тобой отношения активно развиваются.

Она издала горький смешок:

— Только потому, что мы с тобой занимались сексом?

— Разве этого мало?

Она вздохнула:

— Похоже, ты все это время меня не слушал, Блэйн.

— Я слышал все, что ты сказала.

Иден покачала головой:

— Если бы ты внимательно меня слушал, ты понял бы, о чем идет речь.

Блэйн переступил с ноги на ногу и засунул руки в карманы. Она опять завела эту заезженную пластинку. Разве он не говорил ей много раз, что у него были связаны руки? Что он был вынужден принять непростое решение ради спасения своего бизнеса?

— Ты не можешь продолжать говорить о нашем разрыве, Иден. С тех пор прошло много лет.

Она смерила его суровым взглядом:

— Блэйн, ты ходишь по тонкому льду. Ты правда хочешь продолжать идти по этому пути?

Он вздохнул:

— Нет. По крайней мере, не сейчас.

Иден поджала губы.

— Я так не думаю.

— Не пойми меня неправильно, Иден. Я не уклоняюсь от выяснения отношений, которого ты так хочешь. Я просто пытаюсь его отложить, потому что сейчас не самое подходящее для него время.

— Правда? И когда, по-твоему, будет подходящее время, Блэйн?

Он пожал плечами:

— Я не могу назвать тебе точную дату. Я просто хочу попросить тебя отложить этот разговор до тех пор, пока не будет записан альбом Найи.

Глаза Иден сверкнули от гнева, но она промолчала.

— Возможно, я этого не заслуживаю, но Найя определенно заслуживает, — продолжил он. — Она усердно работает, репетирует день и ночь, чтобы этот альбом был записан. Сделай это не ради меня, а ради нее, хорошо?

Выражение лица Иден смягчилось. Она задумалась на мгновение, после чего ответила:

— Что ж, это вполне справедливо. В конце концов, я пришла сюда ради работы, и, если я хочу сохранить свою деловую репутацию, мне придется полностью сосредоточиться на моих профессиональных обязанностях.

— Я буду тебе очень признателен.

Блэйн открыл водительскую дверцу ее машины, и она вышла из нее.

— Давай вернемся в студию и посмотрим, записали ли они бэк-вокал. Джером, наверное, уже проголодался. Он был с нами все утро, и мы должны угостить его вкусным ланчем.

Блэйн мягко рассмеялся:

— В таком случае кому-то из нас придется поехать в центр города. Ты знаешь, что он веган?

— Нет, я этого не знала.

Иден шла впереди него, давая ему возможность любоваться ее бедрами, покачивающимися под свободным подолом платья.

— Я знаю много фактов, и ты тоже их узнаешь, если проведешь рядом со мной еще какое-то время. — Открыв дверь студии, он пропустил ее внутрь. — Посмотрим, Блэйн. Посмотрим.

Когда Блэйн в четверг вечером вошел в свою квартиру, Гейдж развалился на диване в гостиной. На кофейном столике перед ним были напитки и закуски, которые братья предпочитали во время подобных встреч. Хотя Блэйн велел Гейджу дождаться его возвращения, тот ел попкорн, запивая его кока-колой.

— Ты опоздал, — произнес Гейдж с набитым ртом.

— И тебе добрый вечер, брат.

Сделав глоток кока-колы, Гейдж рассмеялся.

— Мне не следовало давать тебе ключ от моей квартиры, — сказал Блэйн, закрыв за собой дверь. — Ты смял мои диванные подушки, выпил мою колу и съел мой попкорн.

— И ты мне это простишь, потому что ты меня любишь.

Фыркнув, Блэйн сел на диван рядом со своим братом.

— Почему ты такой невыносимый, Гейдж?

— Однажды в детстве мы ездили на ярмарку, и ты пытался обменять меня на сахарную вату. Ты это помнишь?

Блэйн нахмурился:

— Нет, не помню.

«Хотя я до сих пор люблю сахарную вату», — добавил он про себя.

— Я тоже не помню, но с тех пор, как мама рассказала мне о том случае, я ищу способы тебе за это отомстить, — подмигнул ему Гейдж.

Блэйн закатил глаза:

— Есть что-то, о чем я не знаю?

— Нет. Я говорю о мелочах вроде этой. — Гейдж взял из керамической чаши еще горсть попкорна. — Мне нужно задать тебе вопрос.

— Задавай.

— Почему ты не навестил маму? С тех пор как ее выписали из больницы, она постоянно о тебе спрашивает.

— Ночь с субботы на воскресенье я провел в ее палате. Разве это не считается?

— Конечно, считается, — ответил Гейдж, съев немного попкорна. — Но она все равно хочет тебя видеть.

Чувствуя на себе осуждающий взгляд брата, Блэйн отвернулся.

— Уверен, что папа, Ниа и двойняшки окружили ее своим вниманием. Я ей определенно не нужен.

Гейдж неодобрительно покачал головой:

— С каких пор ты стал решать, что нужно маме? Почему ты такой упрямый?

Блэйн скривил губы:

— У меня есть причина, по которой я не хочу проводить время с семьей. Всякий раз, когда мы собираемся вместе, вы все меня осуждаете.

— Кто сказал, что все тебя осуждают?

Блэйн закатил глаза:

— Я тебя умоляю, Гейдж. Ниа сказала мне это в лицо, Майлз холоден со мной, а о папе я вообще не говорю. Поверь мне, я самое большое разочарование наших родителей.

Гейдж покачал головой:

— Блэйн, ты слишком преувеличиваешь. В любом случае я пришел, чтобы передать тебе сообщение от мамы. Если ты не навестишь ее в ближайшие три дня, она выдерет тебе все волосы.

Блэйн косо посмотрел на своего брата.

— Не смотри на меня так, — сказал Гейдж. — Это была точная цитата.

Блэйну захотелось рассмеяться, но он знал, что Эддисон Вудсон не разбрасывается угрозами впустую.