Вредность не порок - Лариса Ильина

— Ты, сука, думаешь, что слишком хороша для меня?

Будет выделываться, ломает тут из себя… Тебе цена рубль…

Поскольку во время этой речи он попытался взять Ирку за грудки. Надежда не стала дожидаться окончания сцены, а, ухватив его покрепче за шиворот, рывком выдернула из-за стола и отправила на бреющем полете в пространство. Вывод спутника на орбиту сопровождался изрядным шумом, теперь мы привлекли внимание абсолютно всего ресторана, включая официанток и метрдотеля. Я же попыталась позвать охранника, стоявшего возле дверей, но тот повел себя весьма загадочно. Окинув взглядом наш столик, он отвернулся в противоположную сторону, открыто демонстрируя полнейшую незаинтересованность в происходящем. Мне это показалось странным, но после того, как я увидела, что метрдотель, та самая высокая дама, которая встречала нас у входа, торопливо удалилась из зала, поняла, что мы влипли.

Наш танцор все еще пытался подняться на ноги, когда я повернулась к побледневшей Ирке и сказала:

— Дорогая, мне кажется, что лучше свернуть наши посиделки и продолжить их дома, в интимной обстановке.

— А чего вдруг? — поинтересовалась Надежда, занимая свое законное место. — Подумаешь! Этого козла выкинут сейчас отсюда, и всех дел.

— Видишь ли, — начала я, следя глазами за нашим незваным гостем, сумевшим наконец встать на ноги. Он, прихрамывая, направился в дальний угол зала, где в огороженном от любопытных глаз закутке сидело несколько мужчин весьма, я бы сказала, специфичной наружности. В настоящий момент все они с большим интересом наблюдали за нами, так же как и за своим неудачливым товарищем. Расположение их столика и, самое главное, демонстративное нежелание охраны принимать участие в этом инциденте навели меня на мысль о том, что граждане из этой компании спокойно могут позволить здесь так себя вести. И скорее всего, не только здесь. — Видишь ли, у меня сильное подозрение, что из всех козлов, находящихся в этом зале, ты выкинула того, которого выкидывать нельзя.

— Почему?

— Потому… — Тут я увидела, что от той самой компании отделились двое и направились в нашем направлении. — Господи, кажется, начинается…

— Начинается что? — переспросили девчонки, и, опережая их желание разом оглянуться, я зашипела:

— Не оглядывайтесь! И если что…

— Что если что? — вытаращила глаза Ирка, застыв на стуле.

— ..Не бузите, улыбайтесь, кивайте и со всем соглашайтесь! — последние слова я выпалила скороговоркой и, растянув рот до ушей, пропела:

— Здравствуйте!

Девчонки, сидящие к залу спиной и поэтому не видевшие еще подошедших мужчин, разом замерли, неотрывно глядя мне в глаза и изображая приветливый оскал.

— Здорово, здорово, — послышалось небрежно растянутое в ответ, подруги не вытерпели и скосились на подошедших. — Отдыхаете?

— Ага! — гаркнули мы словно по команде и заулыбались так, что в ресторане смело можно было бы выключить свет.

Украдкой разглядывая подошедших мужиков, я пришла к выводу, что ранее с ними не сталкивалась. Хотя понять, что они собой представляют, было не слишком сложно: блатная манера растягивать слова и своеобразная спортивная униформа говорили сами за себя. Золотые печатки, украшавшие оттопыренные пальчики, смотрелись в сочетании со спортивной формой особенно элегантно.

— Может, потанцуем? — мечтательно протянул тот, что был повыше и обладал весьма примечательными оттопыренными ушами, производящими на фоне отсутствия растительности на голове довольно сильное впечатление.

Мы неопределенно замычали, пряча глаза и, вероятно, испытывая общее желание оказаться под столом.

— Ну че? — уточнил второй, разглядывая наши жалкие ужимки в полном недоумении. — Вы че, вести себя не умеете, в натуре? Вам здесь че?

Я уже была готова согласиться, что не умею себя вести не только в натуре, но и во всех остальных смыслах тоже, однако тут подала голос Ирка:

— Мы бы с удовольствием, только видите, музыка уже кончилась, так что извините…

Это была, конечно, промашка. Оценив сказанное, Ушастый живо развернулся в сторону сцены и крикнул:

— Веня, давай!

И Веня дал. В динамиках снова захрипело, заурчало, но, удачно справившись с накатившим приступом астмы, аппаратура вдруг радостно взвизгнула и заиграла.

И не что-нибудь, а танго. Тут я совсем окаменела и опустила глаза вниз, окончательно и бесповоротно не желая смотреть ни на кого из присутствующих. Таким образом в оборот попали подружки, кавалеры стояли как раз за их спинами, и не увидеть предложенных им рук девчонки не могли. В результате обе они поднялись. Все было в порядке, я осталась в гордом одиночестве, и единственное, чем теперь могла заняться, так это доесть свою отбивную. Наблюдая за танцующими подружками, я раздумывала о том, что, возможно, волнуемся мы напрасно, ничего опасного в общественном месте случиться не может.

В конце концов, я увлеклась, разглядывая, как лихо отплясывают танго мои девчонки, танец непростой и требующий определенной сноровки. Но вот танго закончилось, девчонки рванули к столику, но не тут-то было! Кавалеры остановили их довольно решительно, музыка заиграла, и после небольших препирательств они продолжили танцевать. Я неодобрительно покачала головой, но сделать ничего было нельзя, оставалось только ждать.

Неожиданно к нашему столику, свирепо виляя бедрами, подошла официантка, в руках у нее был поднос, на .котором красовалась бутылка шампанского и ваза с клубникой. Все это великолепие перекочевало на наш столик. Разглядев этикетку на бутылке, я решительно заявила:

— Мы этого не заказывали! — Заказав такое шампанское, Ирка расплачивалась бы за него как раз до следующего своего дня рождения. — Уберите!

— Конечно, вы это не заказывали… — не удержавшись, официантка поджала губы и смерила меня презрительным взглядом:

— Это вам прислали…

Снисходительный тон нахалки помешал мне проявить естественную реакцию и открыть рот от удивления. Решив разобраться с таинственным отправителем позже, я закинула ногу на ногу, оперлась локтем о спинку стула и, качнув указательным пальцем, бросила:

— Шампанское в лед…

— Что? — не поверила своим ушам работница общепита, и крахмальная наколка на ее волосах встала дыбом.

— Шампанское в лед… — повторила я, чувствуя, что начинаю холодеть от ярости, — в лед… Что, вы по-русски не понимаете? Не иначе в Лондоне стажировались?

Глаза женщины заледенели, я сообразила, что сегодняшний счет за ужин мне придется самолично проверять с карандашом в руке. И чтобы окончательно поднять ей настроение, я добавила:

— Шампанское откроете через пятнадцать минут…

Этого официантка вынести уже не смогла. Она стремительно рванула прочь, спотыкаясь от перенесенного шока. Я усмехнулась и оглянулась на танцующих, на которых по причине занятости некоторое время не смотрела. Девчонки мои все еще перетаптывались под медленную музыку, и если у Надежды, судя по виду, все было в порядке, то у Ирки явно возникли проблемы. Очевидно, почувствовав во время танца нежное влечение определенного свойства, кавалер медленно, но верно стискивал подругу все сильнее и сильнее. Ирка терпеливо пыталась покончить с подобными проявлениями дружбы, но весовые категории сторон здорово отличались, поэтому все ее старания ни к чему не приводили. С возрастающим напряжением я следила за ведущей неравную борьбу подругой, пытаясь изобрести оптимальный вариант выхода из сложившейся ситуации. Меж тем компания, делегировавшая из своих сплоченных мужских рядов кавалеров, в данный момент развлекающих моих девчонок, вела себя чрезвычайно непосредственно. Наблюдая за своим активным товарищем, они от души веселились, комментируя происходящее и громко давая советы, вгонявшие Ирку в краску по самые уши. Наконец музыка умолкла, я напряглась, ожидая дальнейшего развития событий. Я мельком успела отметить, как Надежда, легко распростившись со своим кавалером, направилась к нашему столику, у Ирки все оказалось сложнее. Мужик вроде бы разжал руки, Ирка развернулась, чтобы уйти, но он поймал ее за кисть и рванул к себе. Едва не упав, Ирка крутнулась вокруг своей оси и снова оказалась в крепких объятиях.