Последняя жертва - Эвелина Баш

– Уже? – удивлённо спросила она, хотя на самом деле хотелось спросить: «опять?!». Сама Диана только начинала размышлять о том, что неплохо было бы завести в отдалённой перспективе хотя бы одного, но пять…

– Беги, – шепнул Тезер дочке, сидевшей у него на коленях, и она тут же с весёлым улюлюканьем побежала к своим братьям.

Только теперь Диана заметила, что рубашка Аталика была вся перепачкана детским питанием тошнотворно-болотного цвета и чем-то ещё, а одной пуговицы не хватало или он просто забыл её застегнуть. Да, ночка выдалась непростая. Диана вчера словно почувствовала, что не стоит вызывать его на место преступления.

– Может, вам поехать домой? – спросила она.

– Всё в порядке, – махнул рукой Тезер, – к обеду приедет тёща и заберёт детей. Её самолёт как раз прилетает, – мужчина посмотрел на наручные часы, – в 10.40, попросим кого-нибудь из патрульных встретить её. Всё будет хорошо, – заверил он Диану, или себя. Хоть он и старался держаться непринуждённо, было заметно, что Тезер волнуется.

– Как знаешь, – пожала плечами она. – Какие у нас новости?

– Отчёт доктора Фолька на верхней полке, – указал Аталик на стоявший за его спиной стеллаж.

Диана подошла ближе, взяла самую верхнюю папку и, открыв её, пробежала глазами по строчкам. Отчёт подтвердил то, что казалось очевидным – причиной смерти стало отсечение головы.

– А ну тихо всем! – строго прикрикнула она на детей, и те замолчали, мигом забравшись под её стол, и теперь выглядывали оттуда и о чём-то тихонько перешёптывались, очевидно, готовя какой-то сюрприз «горластой фрау».

– Мы выяснили имя нашей… пострадавшей, – произнёс тем временем Аталик, – Ребекка Хеллер.

– Как вы это выяснили? – Диана прислонилась к подоконнику, не выпуская из рук папку.

– На рукаве её блузки была эмблема сети отелей. Марк побывал почти во всех и нашёл, в каком из них работала она.

– Он сегодня вообще домой не уходил?

– Видимо, нет, – покачал головой Тезер. – Кажется, это дело его увлекло. Давно он не проявлял такой активности.

– Нда, – цокнула языком Диана, – что ещё?

– Я проверил фрау Хеллер по нашей базе. Очевидные проблемы с законом, помимо десятков неоплаченных штрафов за неправильную парковку и нарушение скорости, есть один привод за драку в супермаркете с нанесением тяжких телесных.

– В супермаркете? – усмехнулась Диана, живо представив себе потасовку где-нибудь в рыбном отделе.

– По свидетельствам очевидцев из-за… французского сыра.

– Сыра? – не поверила своим ушам Диана. – Серьёзно?

– Ты же знаешь, что по статистике в период праздников, а особенно в Рождество, уровень стресса достигает критической отметки. Некоторые просто сходят с ума, хотя у нашей леди немного иная ситуация. Я пока не успел выяснить почему, но у неё один судебный запрет на появление в радиусе ста метров от бывшей работы.

– И что это за бывшая работа?

– Feurbach Robotics, – ответил Тезер.

– Но это же место работы Лизы Майер.

– Именно, – кивнул Аталик.

– А вот это уже интересно, – Диана подошла ближе и слегка поморщилась, почувствовав запах детского питания, исходивший от розового термоса.

Увидев это, Тезер бросил одноразовую пластиковую ложку в мусорное ведро и закрутил крышку.

– Я тут немного побродил по соцсетям, – почесал Тезер бородку и ткнул в свёрнутую вкладку. – Хотел посмотреть, может, между нашими жертвами есть какая-то связь. Всё-таки в одной компании работали, но, похоже, они не были близкими подружками. Никаких совместных фотографий или упоминаний друг друга. Хотя Ребекке Хеллер жилось повеселее, чем Лизе Майер, – он щёлкнул мышкой по изображениям и стал листать их, нажимая на пробел. – Видно, что Хеллер увлекалась психологией и мужчинами, но в основном в плане того, какие они все… – Тезер замолчал, подбирая слово, которое можно произнести в присутствии детей. Малыши всё ещё сидели под столом и, похоже, рисовали что-то на нижней стороне крышки.

– Я поняла, – улыбнулась Диана. – Оставь ссылки Марку, может, он отыщет в них что-нибудь интересное. Он любит копаться в грязном белье.

– Да, этого у него не отнять, – согласился Аталик.

Для Эммы это субботнее утро началось гораздо позже обычного, после почти бессонной ночи, проведённой в мыслях о Штефане Фейербахе и о том, что он рассказал. Ей самой все эти события казались преданиями глубокой старины, хоть и происходили всего лишь двадцать с лишним лет назад. Прошлой весной учительница истории, злобная фрау «Пых», прозванная так из-за звука, который она произносила, поднимаясь по лестнице, рассказывала о падении Берлинской стены, но голова Эммы в то время была занята совсем другими вещами. Впрочем, так же как и сейчас. Несмотря на невероятную разницу в возрасте (до чего же он стар!), Эмма всё больше осознавала, что не просто находит Штефана интересным мужчиной, он на самом деле ей нравился!

С этой мыслью Эмма проснулась и какое-то время лежала в кровати, наблюдая как солнечные зайчики, отбрасываемые стеклянной люстрой, скачут по потолку. В квартире стояла привычная тишина для этого времени суток, когда Маргарет обычно спала после ночной смены или визита очередного ухажёра. Только вот Маргарет так до сих пор и не вернулась, и Эмму это беспокоило.

Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, да и просто потому, что она занималась этим каждую субботу, Эмма навела дома порядок, и собралась уже идти в магазин за продуктами, как обнаружила в сумке конверт. У неё совсем вылетело из головы, что Штефан просил ознакомиться с ним перед следующей встречей.

В конверте оказалась стопка листов, распечатанных на принтере, но уже немного пожелтевших. Они были никак не соединены между собой и даже не пронумерованы. На первом значилась дата: двадцать третье октября две тысячи первого года, а после неё без каких-либо вступлений или предисловий начинался текст:

«Он знал Лили ещё со школы, и в то время, как остальные их ровесники целовались по углам и испытывали все прелести пубертатного периода, они решали математические задачи на скорость и играли в шахматы. Другой такой парочки ботаников, наверное, было не сыскать во всём Берлине. Поэтому когда они поженились после первого курса, друзья шутили над ними – «а детей вы тоже будете делать с помощью уравнений?». Но они и не думали о детях. Штефан мечтал о карьере, а Лили всегда и во всём поддерживала его…»

После этого шло несколько абзацев с подробным перечислением всех академических достижений Фейербаха и проектов, над которыми он работал. Особенно не вчитываясь в них, Эмма сразу перешла к строке о том, что «Известие о беременности Лили не обрадовало Штефана, он настаивал на том, чтобы отказаться от ребёнка, но Лили не захотела, и после того как ребёнок родился, ей пришлось оставить работу…»