Другая женщина - Пенни Винченци

- Хорошо, - ответила Тилли, продолжая притворяться равнодушной, - я попытаюсь, однако не могу обещать ничего определенного. Спасибо.

Тилли поднялась и направилась к двери. Она выбежала на улицу и чуть не запрыгала от радости.

Мать не захотела даже встречаться с Фелицией Ливсей.

- Не хочу я идти туда, Тилли. Этот мир пугает меня, и я считаю, что там тебе не место.

- Ма, только не начинай опять свою песню про секс, «колеса» и рок-н-ролл. Послушай, ты должна пойти к этой женщине. Она нормальный человек, и тебе понравится.

- Сомневаюсь, что она мне понравится. Она уже успела забить тебе голову всякой чепухой. Это безнравственно.

- Ма, как ты можешь так говорить! Она отказалась делать пробы, пока не поговорит с тобой.

- Какие еще пробы?

- Фотографии в разных ракурсах, чтобы определить, насколько я фотогенична. Потом они заводят специальный альбом с твоими фотографиями.

Тилли говорила с большим знанием дела, и это доставляло ей удовольствие.

- Но, Тилли, мы не можем позволить себе делать дорогие фотоснимки.

- Тебе и не придется за них платить. Их сделает агентство. Потом они вычтут их стоимость из моего гонорара.

- Похоже, вы там долго беседовали.

- Ма, в том-то и дело. Фелиция чудесный человек и обязательно тебе понравится. Если они меня возьмут, я заработаю кучу денег, и мы сможем купить маленький домик где-нибудь в западной Англии, и ты бросишь свою проклятую работу.

- О, Тилли, - тяжело вздохнула Розмари, - ты начинаешь грезить наяву. Как бы тебе не пришлось разочароваться. Когда мы должны увидеться с этой женщиной?

- В субботу, - ответила Тилли, торжествуя победу. - Она может встретиться с нами в любое удобное для нас время. После мы можем пойти в гости к дяде Рону. Я забыла тебе сказать, что он приглашал нас.

- Ну хорошо, - согласилась Розмари, - от разговора вреда не будет.

- О, ма, ты у меня такая чудесная! - закричала Тилли, бросаясь матери на шею. - Спасибо тебе. Хочешь, я принесу тебе чаю или чего-нибудь другого?

- Лучше чего-нибудь другого. Принеси мне настой ромашки. Она на полке, в кухне.

Тилли вздохнула. Ее мать любила всю эту цветочную дребедень, от запаха которой Тилли просто тошнило. Увлечение травами пришло к матери из юности, и она была счастлива, когда пила целебный отвар. Тилли прошла на кухню и заварила ромашку.

- Ты не пожалеешь, мам, - сказала она, протягивая матери чашку. - Увидишь, как изменится наша жизнь. Честно.

- Тилли, не строй воздушных замков. Все это нереально.

Тилли посмотрела на мать, сидевшую на продавленном диване, на ее бледное, изможденное лицо, длинные поредевшие волосы, на все еще красивые руки, устало лежащие на коленях, и ей стало нестерпимо жаль ее. Как сильно она ее любит! Сейчас многие дети не любят своих матерей. Большинство ее друзей ненавидят своих родителей и неделями не разговаривают с ними, обращаясь только в крайних случаях, когда требуются деньги. У них же с матерью все иначе. И как может быть по-другому, когда они одни на целом свете? Ни отца, ни братьев, ни сестер - они в одиночку борются за свое место под солнцем.

И как это часто случалось в самые ответственные моменты ее жизни, Тилли подумала о той, другой, которая могла бы сейчас сидеть рядом с ними. Интересно, случилось бы с той то, что случилось с ней? Подошла бы к той Фелиция или нет? Возможно, и подошла бы, будь та точной копией ее, Тилли, будь они так похожи, как похожи Гари и Гарт Редбурны, которых не могут отличить даже родители, не говоря уж об учителях, никогда не знавших, кто из братьев присутствует в данный момент на уроке и кого наказывать за разбитое стекло или драку.

Но что толку опять думать об этом? Ее нет и никогда не было на свете - ни минуты, ни даже секунды, и все из-за этого ублюдка. Вот уж действительно ублюдок из ублюдков.

«Когда- нибудь, -думала Тилли, направляя мысли в привычное для нее русло, - когда-нибудь я доберусь до него».

Придет день, и она сделает то, что не сумела сделать ее мать, такая тихая и ласковая, которую он запугал. Придет день, и он ей за все ответит.

Все мысли Тилли легко читались по ее лицу и не были секретом для Розмари.

- Тилли, я знаю, о чем ты сейчас думаешь, - сказала она. - Перестань. Иногда я жалею, что рассказала тебе об этом.

- А я рада, что ты это сделала, - ответила Тилли. - Не знаю почему, но мне нравится думать, что где-то во Вселенной существует моя частичка.

Все уже давно отошло в прошлое. Отошла в прошлое история о том, как очень высокая, неловкая, грубоватая школьница в свои шестнадцать лет стала супермоделью. С того самого дня, когда Фелиция впервые вывела ее на подиумы Лондона, Парижа и Нью-Йорка, десятки и сотни фотографов, журналистов, директоров модных магазинов постоянно окружали ее; газеты и журналы печатали с нею интервью; ее фотографии были расклеены на рекламных щитах и в автобусах, ее лицо не сходило с экранов телевизоров.

Она стала известной внезапно и очень быстро. Ее имя - Оттолайн - было у всех на устах. Все модные журналы мира печатали фотографии: вот она, гордо вскинув голову, идет по подиуму в свете юпитеров; прибывает в аэропорт для показа коллекции; она на благотворительных вечерах. И скоро, даже слишком скоро ее имя стало встречаться в колонке светской хроники: как и все известные красавицы, она должна была непременно украшать своим присутствием светские вечера, благотворительные мероприятия, премьеры и прочие торжества.

Она царила всю вторую половину восьмидесятых и была символом этого времени. Немного грубоватая, острая на язык, экстравагантная, к тому времени очень богатая и чрезвычайно сексуальная, она была замешана в целом ряде громких скандалов, героями которых были знаменитые фоторепортеры, рок - и кинозвезды, известные модельеры и прочие знаменитости. Она относилась к этим скандалам легко и небрежно, смеялась над ними и получала удовольствие от поднятой вокруг них шумихи.

Когда скандальное время конца восьмидесятых сменилось спокойным началом девяностых, она была богата, известна и все еще в моде.

Она купила матери не маленький домик в одном из западных графств, как подумывала ранее, а очаровательный небольшой коттедж в Пекхем-Рай, где Розмари начала свое дело фитотерапевта. Идея этого занятия принадлежала Тилли. Она поместила фотографию матери в журнале «Вог», и скоро все визажисты стали изучать фитотерапию.

- Мам, ты можешь заняться этим, прямо не выходя из дома, - говорила Тилли. - Ты же хорошо разбираешься в травах. Я принесу тебе книги, ты пройдешь курс обучения - и дерзай.

- Не глупи, Тилли. Какое еще учение в моем возрасте? Да и кто будет платить за это?

- Я за все заплачу, - гордо ответила Тилли, счастливая тем, что может давать. - Всего-то несколько сотен фунтов.