Дикая - Anne Dar

я поняла, что подле редких кустов копошатся небольшие птицы, похожие на куропаток.

Всё тем же биением стрелы по моему плечу и немыми движениями пальцев Дикая сказала мне прицелиться и совершить выстрел. Рискованное поручение, с учётом того, что до сих пор мы не смогли ничего добыть. Но я решила не протестовать и попробовать.

Тихо встав в позу, которой Дикая обучила меня накануне, я быстро прицелилась и немедля выпустила стрелу. Стрела врезалась в землю рядом с самой крупной куропаткой, которая сразу же вспорхнула с пятью другими, как вдруг она и ещё две летящие рядом с ней птицы пригвоздились обратно к земле. Я обернулась – Дикая целилась четвёртой стрелой, но так и не выпустила её. Три куропатки за шесть секунд – результат, до которого мне, как до луны.

– Не раскисай, – уже спускаясь в ров, проворная охотница хлопнула меня стрелой по бедру. – Будешь тренироваться каждый день и рано или поздно, но выдавишь из себя результат.

Очевидно, подбадривание – не та стихия, в которой она является королевой. Впрочем, смотря с какой стороны посмотреть. Ведь ясно, что так, как подбадривает она, не может подбадривать никто.

Чтобы не испачкать мой рюкзак изнутри, сначала мы сложили куропаток в специальный, не пропускающий влагу мешок. Таких мешков в моём рюкзаке отыскалось ещё два, но что-то мне подсказывало, что воспользоваться ими сегодня нам может не посчастливиться: три куропатки за десять часов блуждания по лесу – это совсем не то, на что мы обе, как и ожидающие нашего возвращения обитатели лагеря, хотели бы рассчитывать.

– Набьём ещё, – словно прочитав мои удручающие мысли, уже завязав мой рюкзак и передавая его мне, вновь решила снизойти до подбадривания Дикая. – Куропаток здесь пруд пруди. Основа местного улова – эти птицы и кролики. Если бы не они, мы бы уже давно повымирали.

Спустя два часа, когда до родника оставалось не больше километра, мы и вправду наткнулись на крупного, даже громадного кролика – таких размеров в семействе кроличьих я ещё никогда не видела. Среагировав на удивление быстро, даже не приняв правильную стойку, я выпустила стрелу в момент, когда кролик прыгнул за густой куст, расположенный в двадцати метрах от нас по правой диагонали. Я была уверена в том, что моя стрела пришпилила грызуна к земле, но не была готова к звукам, которые тот издал… Страшные, рычащие, громкие, как будто я вонзила стрелу не в кролика вовсе, а в самую настоящую, разъяренную пуму…

Когда куст заходил ходуном, я наконец поняла, что источником пугающих звуков является вовсе не пришпиленный кролик. Моя стрела уже была наготове, но сама я не оказалась готовой к тому, что передо мной предстало в следующую секунду. Я была готова к любому виду зверя, даже к гризли, которого наши стрелы лишь ещё больше бы разозлили, нежели прикончили с первых попыток, но я не была готова к… Человеку. Большому, с почерневшим от какой-то страшной хвори лицом, длинными, чёрными от грязи волосами, руками, непослушно болтающимися, словно безвольные канаты, в одежде, походящей на изорванные в лоскуты мешки…

Издавая леденящие душу звуки, он – или оно – набросился на кролика, выдрал из него стрелу и… Вонзился в уже мёртвого грызуна зубами и… В этот момент заметил нас.

Его глаза меня напугали больше всего. Они были похожи на глаза дохлой рыбы…

Это существо успело лишь выпустить кролика из своего изуродованного рта и, клацнув окровавленными зубами так, что его непослушная челюсть сразу же повторно открылась, оголило свой вываливающийся, распухший язык….

Стрела вошла существу прямо в лоб, в момент, когда оно сделало первый выпад в нашу сторону. Я расслышала чудовищно громкий хруст… Рыбьи глаза жутко закатились вверх, словно в желании увидеть вошедшую в лобную кость стрелу… Существо завалилось ничком в покров опавшей листвы…

Приковано глядя на торчащую из затылка пораженного чудовища стрелу, я забыла как дышать. Эта стрела была не моей. Моя осталась на натянутой тетиве дрогнувшего лука.

– Эта добыча уже не наша, – Дикая быстрым шагом прошла мимо меня, даже не пожелав спускаться в ров, чтобы подобрать израсходованные стрелы. – Уходим. Раз здесь есть один, значит неподалёку могут находиться и другие. Они предпочитают держаться группами.

О-ни?..

Они?!..

Кто это – они?!..

Глава 15.

Из леса мы выходили в спешке. До родника бежали, после родника шагали предельно быстрым шагом. У родника я взяла закрученную Дикой несколькими часами ранее бутыль и оценила состояние той, которую мы оставляли наполнятся: в ней набралось от силы пять литров. С такими темпами тара и вправду наполнится только к рассвету. Как же медленно… Дикая перелила в свой термос воду, которая успела набежать в литровую бутылку.

В лесу темнело пугающе быстро. От сумерек до мглы прошло от силы десять минут, стоило же нам зайти в хвойную черту леса, лежащую перед родником, как мгла перетекла в состояние густой темноты. С каждым нашим шагом тени сгущались всё увереннее и всё отчётливее тянули за нашими спинами свои кривые щупальца старые ели. Резко остановившись, я обернулась. Никого. Дикая постучала меня стрелой по плечу, требуя продолжать движение, и мы ускорились.

Когда мы не вышли, а буквально вырвались из-за стены густых елей на просторную поляну, я сначала не поверила в то, что мы действительно сделали это. Не останавливаясь, Дикая продолжила следовать вперёд, и я решила не отставать от неё. Мы дошли до Мастерской, когда она вдруг заговорила:

– Воду всегда оставляем здесь. Нечего тащить лишнюю тяжесть до самой Ночлежки, и без того устаёшь за день беготни по лесу. Вывод или Парагрипп заберут воду через час и распределят её между всеми обитателями Паддока: от людей до козы с птицами.

– Всего десять литров на двенадцать человек, козу и целый курятник.

– Не так уж и плохо. Здесь бывают дожди: сбор дождевой воды периодически восполняет недостачу жидкости.

– А если компания увеличится? Ведь через неделю сюда закинут ещё одного человека, верно?

– Больше семнадцати человек одновременно в Паддоке ещё не жило.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Чем больше будет жителей Паддока, тем меньше мы будем пить, – категорично отрезала Дикая, и дальше к Ночлежке мы пошагали молча.

– Кто там? – от Ночлежки в нашу сторону долетел напряженный голос Сладкого.

– Отмороженная верхом на Чёрном Страхе, – отозвалась Дикая, и из лагеря сразу же посыпались расслабленные смешки, однако я так и не поняла, что именно охотница имела ввиду. Что ещё за Чёрный