Дочь за отца - Владимир Григорьевич Колычев

на него с высоты завоеванного господства. Двадцать два трупа, двадцать два! И всего за каких-то пару дней. Киллеров и след простыл, менты ничего не могут сделать, и сам Сафрон бессилен. А на подходе уже, возможно, новая зондеркоманда. В общем, на третий день Сафрон запросил переговоры. И получил их.

— «Велес-банк» оставляешь в покое, — сказал Турман.

— Договорились, — кивнул Сафрон.

— И никаких ответок с твоей стороны. Или положим всех!

Турман, казалось, ничуть не сомневался в том, что сможет уничтожить всю битовскую братву. А может, и не казалось. Он и в прошлом возглавлял крутую киллерскую команду, и сейчас у него все в лучше виде. Зря Сафрон на него наехал, ох и зря.

— Заметано.

— И двести пятьдесят штук зеленью!

— Э-э…

Сафрон смотрел Турману в глаза и понимал, что соглашаться нужно безоговорочно. Или следующим словом будет триста, а то и все четыреста штук. Сафрон знал, как подобное делается.

— Двести пятьдесят штук, — кивнул он.

Деньги, конечно, очень большие, но ведь брать он их будет не из личного сейфа, в общак руку запустит.

— Деньги прямо сейчас, — наслаждаясь растерянностью собеседника, усмехнулся Турман.

А завтра он мог запросить и полмиллиона, Сафрон это понимал.

— Через час будут.

— Через час, но не позже… И никогда больше не попадайся мне на пути.

— Само собой, — кивнул Сафрон.

Турман повернулся к нему спиной, только тогда Сафрон скривил губы. Это сейчас он в безвыходном положении, потому как противник целиком захватил инициативу. Но пройдет время, Турман даст слабину, а Сафрон к этому времени накопит о нем информацию. И ударит в самое сердце. Обязательно ударит. Двадцать два трупа, это не просто беспредел, это за гранью реальности, Сафрон обязан отомстить. Или отойти от дел с позорным клеймом последнего чушкана.

* * *

Хорошо в отпуске, только кофе уходит много. Вчера ребята нагрянули, сегодня вот всем скопом пришли кофе попить, а заодно и пообедать. Степан как раз с утра борща наварил, знал, что припрутся.

— Как сквозь землю провалились! — с набитым ртом проговорил Комов. — Думали перехватить на выезде, перекрыли все, глухо!

— А что за машина?

— Очень редкий цвет. Очень редкая марка. Белая «семерка».

— Ну да, — усмехнулся Степан.

— Номера грязные, прочитать не удалось… Придурки из племени ГАИ! — выругался Кулик.

— Да нет, не придурки, — качнул головой Лозовой. — Как раз очень умные. Поняли, что под раздачу могут попасть, и прикинулись шлангами.

— Очень длинными шлангами, — кивнул Комов.

— Значит, еще пять трупов?

— И минетчица из-под барной стойки, — усмехнулся Кулик.

— Киллер ее не тронул, а она успела его рассмотреть.

— Это уже интересно! — оживился Степан.

— На самом деле не очень. Киллер в маске был, в перчатках. Кожаная куртка, черные джинсы, ботинки с рифленой подошвой. Автомат… Роста чуть выше среднего, плотный, руки короткие, ноги короткие, сильные, чуть кривоватые.

— Ганшина, кстати, такие приметы упоминала, — вспомнил Степан. — Короткие сильные руки, короткие сильные ноги. И косящие, близко посаженные глаза.

— Да, да, глаза! — вскинулся Комов. — Глаза, сказала, близко посажены!

— Неужели Кокон?

— Кокон? — удивленно повел бровью Комов.

— Дружок Катафьева, Кокон у него кличка. Фамилию не знаю.

— Ну да, была у меня мысль насчет этого дружка.

— А у Гурского был? — спросил Степан.

— Нет, не был… Можно, конечно, у Ганшиной уточнить насчет косящих глаз.

— При чем здесь Ганшина?.. Зачем Катафьев приходил к Гурскому? Какие долги выбивать?

— Возможно. и долги выбивать, — Комов провел рукой по затылку.

— Турман банки в Москве крышует.

— Может, Гурский банкам торчит…

— А бандиты выбивают долги. Может, кто-то из банка знает Катафьева и его дружка с короткими ногами.

— Надо к Гурскому ехать, — глянув на Кулика, предложил Комов.

— Давайте рубайте, и по коням!

Оперативники ушли, Степан убрал и помыл посуду, лег на диван, закинув руки за голову.

Двадцать два трупа на повестке дня, а он лежит себе горя не знает. Уголовный розыск с ног сбивается, а ему все равно. Ребята даже не знают, кто такой Кокон, а он хоть какой-то информацией располагал…

Степан задумался. Катафалк с Коконом пришли к Гурскому за долгом, увидели труп, сбежали вместе с пистолетом, которого вскоре лишились. Решили отомстить Верзиле, взяли оружие, вышли на него, но убить не смогли. И вот Кокон снова засветился.

Уже установили, что бандитов Хоровода и Горбуна расстреляли из одних и тех же автоматов. Значит, Кокон и в одном нападении участвовал, и в другом. Возможно, он брал штурмом и дом Сафрона. И кто же отправил его на дело? Сам, по собственной инициативе пошел или Турман дал команду? Но в любом случае Кокон очень рисковал, ведь о нем в Битове уже знали. Его могли опознать. И Полухин с Урываевым засветились в Битове. Но вдруг и они в деле?..

Степан помассировал пальцем висок в предчувствии найти ключ к разгадке. Но зазвонил телефон, он взял трубку.

— Степан? — по имени назвал его Кузовиков.

— Так точно!

— Занят?

— Если честно, не очень.

— Давай через полчаса встретимся у меня в кабинете.

— Хорошо, — нехотя, но согласился Степан.

Кузовиков, может, и сволочь, но служба есть служба.

Степан не торопился, он же в отпуске как-никак. Только через сорок минут он подъехал к отделению, еще какое-то время добирался до кабинета.

Кузовикова он застал врасплох, тот рассматривал золотой пистолет, когда Степан вошел к нему. Услышал его, дернулся, убрал оружие.

— Стучаться надо!

— Так я стучал, — пожал плечами Степан. — Что там у вас?

— Что там у меня? — с досадой глянул на него Кузовиков. И сразу же решился открыть правду. Вынул из ящика стола пистолет, положил на стол.

— Интересная штука!

Степан рассматривал пистолет, не прикасаясь к нему руками. Затворная рама как будто целиком из золота, еще и с инкрустацией.

— Да уж!.. Генерал к нам едет!

— Хороший подарок, — кивнул Степан.

— Думаешь, можно, в подарок?

— Почему бы и нет?

— И я думаю!..

— Вы же не в магазине купили?

— Нет, конечно!..

— И чека нет?

— Только протокол… Патрульные нашли, акт составили… Красивая штука, я бы себе оставил.

— Нельзя, такой только в подарок!

— Это да, но генерал может не так понять.

— Тут главное, правильно подать, — усмехнулся Степан.

— И как правильно?

— Под протокол. Как орудие убийства. Одного из убийств. Столько трупов, первое убийство, считай, раскрыли… Катафьева из этого пистолета убили.

— Не понял! — От возмущения Кузовиков выскочил из своего кресла.

— Это Гурского пистолет, Катафьев и Кокон его забрали. А у них в свою очередь отобрал Верзила. Катафьев приехал разбираться, и Верзила его убил. А пистолет выбросил… Кто его, говорите, нашел?

— Выходит, что я… А кто такой Гурский?

— Друг прокурора.