М. Берг. Чашка кофе. (Четыре истории) - Михаил Иванов

– Твоё «несправедливо» не менее субъективно, чем проекция черт собственной личности на личность «Сына Неба».Пойми, всему своё время. Станет ли человек свободным существом? Может, да, а может, и нет. Но процесс нельзя торопить, а тем более форсировать. Ты считаешь эту неопределённость несправедливой? Справедливость – иллюзия, вырастающая из невежества и гипертрофированного чувства собственной значимости. По большому счёту, все мы невежды – и люди, и Сияющие, поскольку замысел Создателя не ведом никому из нас. Однако, понимая этот факт, будет проявлением величайшей гордыни сознательно вмешиваться в то, смысл чего недоступен разуму!

– Фанис говорил, что именно человек, благодаря отсутствию у него оков слепой веры, способен изменить мир…

– Что спорить? – отмахнулся Вершитель. – Ты хотел знать – ты знаешь. И ты забудешь. Твоя память о полученном знании останется здесь – такова плата за возвращение.

– Кем же я стану – без памяти?! – вскинулся было Максуд… но безразличие на лице Вершителя, будто тот не беседовал с ним, а всего лишь произносил монолог перед выползшим на дорогу муравьём, заставило осечься на полуслове, и он будто сдулся, обмяк. – Опять без памяти…

– Забудется исключительно то, что происходило с тобой здесь, в Шамудре. Но вовсе не это должно тебя беспокоить. Я вижу, что для тебя была предназначена совсем иная судьба, вот только ты встал не на ту дорогу и увяз в том, чего не должен был касаться. Во многом здесь нет твоей вины. Только поэтому я верну тебя в твой мир живым.

– Без памяти и без права выбора… Точно так же, не нарушая данного тобою слова, ты мог бы доставить по назначению всего лишь мой труп. Чем хуже?

– Как ты думаешь, спроста ли Хранитель опекал тебя всю жизнь и в итоге даже пожертвовал собой для твоего спасения? – вновь пригвоздивший Максуда к месту взор Вершителя вдруг стал пристальным и вовсе не безразличным. – В тебе переплетены особые нити! Иначе я бы не стоял тут с тобой, разглагольствуя о пустяках! И слова бы не удостоил! Говоришь, Усомнившийся, твой нынешний… недавний покровитель, учил, что человек способен изменить мир? Он тоже видел тебя! Скорее всего, не так ясно, как я, однако достаточно для того, чтобы понять: ты – именно такой! Именно в тебе Создателем явлена возможность изменить человеческий мир, направить его иным путём!

– Каким… путём? – растерялся Максуд.

– Хм-м… – Вершитель критически поразглядывал Максуда, сомневаясь, должно быть, стоит ли развивать эту тему, а то и вообще продолжать разговор… – Попробую прояснить тебе положение вещей, – снизошёл-таки он, явно сделав над собой усилие. – Дело в том, что Усомнившийся по сути заменил твоего потерянного Хранителя. Он стал тебе и покровителем, и учителем, и проводником. Он коснулся чаши весов, изменив равновесие, так что сейчас ты балансируешь – не там и не здесь, и какой сделаешь выбор – в данный момент, пожалуй, не в состоянии предсказать никто. Я, по крайней мере, затрудняюсь…

– Но если…

– Но если твой выбор критически повлияет на расклад сил – не в пользу Господина – знай: я приду за тобой!

Максуд собрался что-то сказать, но Вершитель опередил его:

– Возможно, ты ещё что-то исправишь в своём мире…

– Исправлю? Я провёл в этом месте годы! Я вычеркнут из жизни там, на моей земле! Кто исправит это?!

– Сущность времени в разных мирах разворачивается с разной интенсивностью, соответственно иерархии ступеней, а уж что касается Тени… Ага, сдаётся мне, это ещё один момент, о котором он, – Вершитель кивнул в сторону жерла, – умолчал. Умолчал ведь? Ну как, ты всё ещё доверяешь ему?

– Сколько же прошло времени там, в нормальном мире? День, месяц или… вечность? Куда я вернусь теперь?! К кому?!

– Ты хочешь вернуться или нет?! – рявкнул Вершитель, которому уже, видно, до крайности надоела затянувшаяся канитель объяснений.

У Максуда язык присох к глотке.

– Тогда не беспокойся о ерунде!

Невнятное сипение вырвалось из горла Максуда…

– Всё! – пресёк Вершитель эту слабую попытку тянуть время. – Я достаточно сказал, и нет смысла говорить что-то ещё!

Сжав зубы, Максуд глядел, как поднимается рука Вершителя и ложится ему на плечо. «Менетекел…» – была его последняя мысль.

VI

Где-то капала вода. И тем отчётливее ощущалась пустота вокруг, пронзаемая, укол за уколом, звуком бесконечного одиночества и безысходности, словно это сама Вселенная ставила точку на каждом прожитом ею моменте. Возникнув, звук расходился кругами и затухал, едва донеся до пределов янтарного мира весть о всеобщем конце, но окружающая реальность не прекращала на этом своего существования, и Вселенная, отмерив очередную кальпу, ставила ещё одну – теперь уже несомненно финальную – точку: кап… Бытие упрямо сопротивлялось, а она так же упрямо ставила, снова и снова: кап… кап…

Мистер Доу, смотритель янтарного мира, донельзя мрачный, застыл неподвижно за своим прилавком, прямо возле обоймы из трёх прозрачных ёмкостей. С краника одной из них сорвалась капля и упала в уже практически заполненную мутноватой жидкостью стеклянную пепельницу.

Рэй, тоже будто окаменевший, глядел не мигая на собственные, сцепленные в замок, пальцы. Оба его соседа по столику исподволь наблюдали за ним.

– Вот такой вот менетекел. Упарсин, можно сказать, из упарсинов… – со вздохом нарушил нескончаемое вселенское многоточие Усомнившийся. – Но сие есть прошлое, теперь давайте немного о будущем…

– Дьявол! – раздражённо буркнул мистер Доу: не слишком вместительная посудина переполнилась, и несколько брызг, вызванных падением очередной капли, попало ему на руку.

Он поморщился, выплеснул содержимое куда-то под прилавок и вернул пепельницу на место.

Усомнившийся бросил косой взгляд на мистера Доу.

– О будущем… – повторил за Усомнившимся Вершитель и скривил рот.

– За кем ты приходил туда, в Шамудру? – неожиданно спросил Рэй, не отрываясь от созерцания рук.

– Главное не в этом… – произнесли оба Вестника, и переглянулись.

Вершитель фыркнул, Усомнившийся сжал губы. Начал всё-таки Вершитель:

– Может показаться, что я захожу слишком уж издалека, однако так будет лучше – яснее, что к чему, когда доберёмся до главного. Цивилизация, в широком смысле слова, находится в процессе экспансии. Численность населения растёт, невзирая на массу факторов, его ограничивающих. Растёт энергопотребление, а значит, потребление ресурсов планеты. В то же время качество жизни подавляющей части непрерывно растущего населения оставляет желать лучшего. Никакое развитие и внедрение новых технологий, которые предлагает наука, пока не решило этот вопрос и, я вам скажу, не решит: подобное развитие требует вложить в него значительно большее количество энергии, чем то способно дать взамен. И вот, наряду с бешеным научно-техническим прогрессом происходит такое же бешеное истощение ресурсов, от