Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - Владислав Голдин

В городе Гирине десантники подполковника Д.А. Крутских захватили здание, где хранилась картотека учета личного состава солдат и офицеров атамана Г.М. Семёнова. По данным чекистов, к советским войскам, наступавшим в Маньчжурии, вышел офицер, одетый в форму полковника колчаковской армии. Им оказался В.Я. Белянушкин, который предложил советской контрразведке услуги в обезвреживании агентов японской разведки в Маньчжурии. С его помощью было задержано 210 японских агентов.

В 1945 году сотрудники «Смерша» обнаружили в Маньчжурии и вывезли в том же году в Хабаровск архив ГБРЭМ. В нем хранились, в частности, анкеты на эмигрантов, содержащие около ста вопросов и раскрывающие, таким образом, детали их биографии и жизнедеятельности. Это послужило хорошей документальной основой для развертывания преследования эмигрантов, арестов, депортации и судебных процессов над ними.

К августу 1945 года в Харбине проживало около 40 тысяч русских. Данные об арестованных и депортированных в СССР существенно рознятся в имеющихся источниках и литературе, что и неудивительно, ибо они охватывают различающиеся периоды. Так, в докладной записке от 27 февраля 1946 года начальника Главного управления контрразведки «Смерш» генерал-полковника В.С. Абакумова в наркомат обороны на имя И.В. Сталина указывалось, что органами «Смерш» арестовано на территории Маньчжурии и Кореи, захваченной советскими войсками, на 25 февраля этого года: сотрудников и агентов японской разведки и контрразведывательных органов — 5921 чел., руководителей и активных участников белогвардейских и других вражеских организаций — 2824 человека.[64]

По другим данным, в первый год после захвата Маньчжурии было арестовано и депортировано в СССР около 12 тысяч человек, тысячи эмигрантов погибли. Существуют и сведения о том, что в Маньчжурии «Смершем» было задержано около 15 тысяч эмигрантов. В значительной части или даже в большинстве это были бывшие военнослужащие белых армией и лица, в той или иной мере сотрудничавшие с японцами и властями Маньчжоу-Ди-Го. С остальными эмигрантами и жителями Маньчжурии представители советских властей вели переговоры, уговаривая репатриироваться в СССР.

Вступление СССР в войну с Японией, разгром Красной Армией японской Квантунской армии в Маньчжурии в августе 1945 года, а также введение советских войск в Корею в ходе боевых действий с Японией привели к ликвидации основных лидеров и центров Русского военного Зарубежья на Дальнем Востоке. Часть бывших военнослужащих белых армий успела покинуть районы, куда вступали советские войска, и укрылась, например, на территории Китая, контролируемой войсками Чан-Кайши. Но и здесь разгоралась жестокая гражданская война, и те, кому удавалось, стремились покинуть Китай и другие страны Азии, где ширилось национально-освободительное движение, и перебирались на американский континент или в Австралию. В результате многочисленная и активная российская военная эмиграция на Дальнем Востоке перестала существовать.

На заключительном этапе Великой Отечественной войны в СССР было создано Управление уполномоченного Совнаркома СССР по делам репатриации советских граждан из Германии и других оккупированных ею стран. Этот государственный орган возглавил генерал-полковник Ф.И. Голиков, бывший начальник военной разведки в предвоенные годы. В 1944–1945 годах мероприятия, связанные с репатриацией, находились преимущественно в компетенции военных органов, а к осуществлению ее было привлечено Главное управление контрразведки «Смерш» наркомата обороны СССР. По некоторым данным, десять тысяч сотрудников занимались проверкой и фильтрацией. Причем она охватила не только советских граждан, но и эмигрантов из России, не имевших советского гражданства.

Репатриационная программа СССР осуществлялась и в послевоенные годы. По существующим данным, в 1945–1951 годах приняли советское гражданство и въехали в Советский Союз 431 418 человек, не являвшихся советскими гражданами на начало Великой Отечественной войны. А по сведениям, приводившимся впоследствии министром МВД СССР С.К. Кругловым, 107 тысяч эмигрантов, или четвертая их часть, получившая после Великой Отечественной войны советское гражданство, прибыли в СССР.

Таким образом, бывшее единое или претендовавшее на то, чтобы быть таковым в межвоенный период, Русское военное Зарубежье пережило глубокий раскол в годы Второй мировой войны. Десятки тысяч бывших военнослужащих Императорской и белых армий оказались в новой войне, образно говоря, по разные стороны баррикад. Они по-разному смотрели на свое истекающее кровью отечество и действовали в отношении него. Часть русских военных эмигрантов, живших на территории Третьего рейха, не просто симпатизировала фашистской Германии, но и воевала на ее стороне. И в то же время среди бывших российских военнослужащих немало было и тех, кто оказался в рядах движения Сопротивления, принимал активное участие в антифашистской борьбе.

Руководителям белоэмиграции и ее ведущих организаций (ОРВС, РОВС, РНСУВ и др.) не удалось осуществить в годы Великой Отечественной войны так давно вынашиваемые планы нового «крестового похода» против СССР, используя в своих интересах иностранную военную интервенцию.

Основная часть российских эмигрантов, и в том числе бывших военнослужащих, проживавших на территории стран антигитлеровской коалиции, симпатизировала и оказывала помощь в различных формах своей родине и своему народу. Тысячи бывших российских подданных и выросших уже за рубежом представителей эмигрантской молодежи воевали в рядах армий западных стран — союзниц СССР и приближали победу над фашизмом.

В целом же исход Второй мировой войны предопределил судьбу Русского военного Зарубежья и всей российской послереволюционной эмиграции. Тысячи эмигрантов, участвовавших или в большинстве своем даже не участвовавших в ней на стороне фашистской Германии и милитаристской Японии, но живших в странах, куда вступила Красная Армия, были арестованы и попали на родину уже в качестве заключенных. Таким образом, советские спецслужбы завершали многолетнюю борьбу с военной эмиграцией и ее ведущими организациями.

У уцелевших солдат и офицеров, прошедших Гражданскую войну в рядах антибольшевистских армий, исчезли последние надежды дождаться перемен на своей родине и вернуться домой. Начался «великий исход» русских эмигрантов из стран Европы и Азии, которые попадали в зону влияния и контроля СССР. Для радикально настроенных эмигрантов, бывших военнослужащих, были практически ликвидированы возможности проникновения и осуществления боевых и террористических действий против СССР с территории соседних государств. Значительная часть эмигрантов предпочла покинуть неспокойную Европу и бурлящую Азию и переселиться на другие континенты, и в первую очередь в Америку, оказавшись еще дальше от родной земли. И хотя часть радикально и экстремистски настроенных лидеров и деятелей военной эмиграции в условиях развернувшейся «холодной войны» вступила в сотрудничество с бывшими союзниками СССР и их спецслужбами и продолжала антикоммунистическую деятельность, но Русское военное Зарубежье, как таковое, было дезорганизовано и прекратило свое существование как влиятельная военно-политическая сила.