Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - Владислав Голдин

6 февраля 1935 года

По делу полк. Федосеенко доношу:

1. — Полагаю возможным утверждать, что до начала марта 1932 года, против полк. Федосеенко в его причастности к советской агентуре ни у кого подозрений не возникало, так как в противном случае он не мог бы быть вновь принят в Корниловский полк 9 марта того же года, как гласит о том письмо ген. Скоблина, направленное полк. Федосеенко.

Равным образом можно считать установленным, что до 11 марта 1932 года, т.е. до того дня, когда полк. Федосеенко явился к ген. Миллеру с докладом о том, что он, Федосеенко, вступил в сношения с советской агентурой, ни в штабе РОВС-а, ни в организациях, соприкасающихся с контр-разведывательной работой, никаких данных о связи полк. Федосеенко с советской агентурой не было. (В отношении РОВС-а полагаю, что проверка может быть сделана путем просмотра агентурных данных за 1932 г.)

2. — Таким же образом, можно считать, что первые сведения о причастности полк. Федосеенко к советской агентуре действительно исходят от него самого.

3. — По агентурным данным установлено, что полк. Федосеенко действительно был в Берлине в середине апреля 1932 г. (сам Федосеенко указывает дату своего прибытия в Берлин — 12 апреля), и что именно в этот приезд он и поступил на службу советской агентуры.

4. — По тем же данным установлено, что полк. Федосеенко вел переговоры о своем поступлении на службу с главой военной советской разведки за границей, известным под фамилией Порт (здесь и далее выделено в тексте источника. — В.Г.), представившимся полк. Федосеенко, как Георгий Иванович Иванов. Является-ли фамилия Порт, настоящей фамилией этого лица — неизвестно, но под этой фамилией он фигурирует с 1917 г., когда в чине прапорщика он явился с лейб-гвардией е.в. (Его Величества. — В.Г.) Павловский полк от совета раб. и солд. депутатов Петербурга и был избран председателем полкового совета, усиленно работая на разложение полка. Под этой же фамилией он окончил красн. академию ген.-штаба. Факт, что переговоры с полк. Федосеенко вел сам Порт свидетельствует о том, насколько большевики заинтересовались РОВС-ом.

5. — Исходя из тех же агентурных данных, можно считать, что полк. Федосеенко действительно советским агентом до своей встречи с Магденко, имевшей место в Париже 20 февраля 1932 г., не состоял.

6. — По тем же данным обнаружено, что Магденко в настоящее время находится в тюрьме в Мюнхене, что затрудняет выяснение всех обстоятельств пребывания полк. Федосеенко в Берлине.

7. — Агентурным путем установлено, что 2-е бюро французского генерального штаба имеет в своем распоряжении данные как о Магденко, так и о полк. Федосеенко. Имеется некоторая доля вероятности, что некоторая часть этих данных могла бы быть сообщена лицу, имеющему официальные на то полномочия от РОВС-а. Обращаться надлежит к бывшему секретарю Фо-Па-Биде. В частности, по-видимому, во 2 бюро известно, что полк. Федосеенко действительно написано письмо на имя Commissaire Special de l’Elysee.

8. — Лично установлено, что полк. Федосеенко с семьей (жена и двое детей) живет скромно, занимая маленькую, полумансардную квартиру без всяких удобств, состоящую из двух комнат с кухней. Обстановка невзрачная. За квартиру платит менее 2.000 франков в год, живет в ней свыше 7 лет. Сведения о том, что полк. Федосеенко на получаемые от большевиков деньги завел себе собственную машину, по проверке оказались неверными. Он продавал не свою, а чужую машину, о чем имеются доказательства в письменной форме, относящиеся к тому времени.

В настоящее время наблюдаются скорее некоторые признаки нужды.

Таким образом, можно заключить, что служба его у большевиков едва-ли была длительной. Так как не оставила никаких следов благосостояния.

9. — Установить правильность освещения фактов и передачи разговоров со всеми упомянутыми в его сообщении лицами возможно лишь путем их опроса, чего я сделать не считаю себя в праве, производя негласное дознание. Поэтому, я мог говорить лишь с лицами, заслуживающими абсолютного доверия. В силу этого, для проверки показаний полк. Федосеенко, я обратился лишь к ген. Миллеру и к полк. Стракач, кои, в общих чертах, подтвердили правильность сообщаемого полк. Федосеенко о его свидании с ген. Миллером (доклад о том, что большевики в Берлине «предсказали» убийство Думера за месяц), имевшим место 11 мая 1932 г. В частности, ген. Миллер мне указал, что он о своем разговоре с полк. Федосеенко генералу Скоблину ничего не говорил. После появления полк. Федосеенко, ген. Миллер затребовал лишь справку о нем, насколько генерал помнит, от генерала Шатилова.

Из этого указания ген. Миллера надо заключить, что ген. Скоблин узнал (если вообще узнал) о визите полк. Федосеенко к ген. Миллеру каким-то иным способом и что ген. Скоблин о цели визита полк. Федосеенко к ген. Миллеру вообще знать ничего не мог.

10. — Поэтому, неясным является, вследствие каких причин и с какой целью ген. Скоблин 1 июня 1932 г. вызвал pneumatique полк. Федосеенко в Собрание галлиполийцев «по делам службы» (подлинный pneumatique имеется). Ответ на этот вопрос может дать только ген. Скоблин и он существенно мог бы помочь выяснению истины в этом деле.

11. — Найти подтверждение обвинений полк. Федосеенко против ген. Скоблина агентурным путем не оказалось возможным. Однако выяснилось, что генерал Скоблин к концу 1928 года чрезвычайно нуждался в средствах, и что положение его было трудное. Равным образом выяснилось, что источником теперешнего относительного благополучия не мог явиться артистический заработок его жены Н.В. Плевицкой, так как ее концерты в Париже материального успеха не имели. Заграничное же турне, предпринятое ею на Балканах, в виду низкой валюты, также дало небольшие суммы. Проверка этих сведений официальным путем не представляет затруднений.

12. — Таким образом установить точно, что чета Скоблиных живет на те средства, на которые принято считать, что они живут, не трудно. Гораздо сложнее будет установить, на какие средства они живут, буде ген. Скоблин сам не пожелал бы ответить на этот вопрос.

13. — Не ясной, в данный по крайней мере момент, является и причина исключения полк. Федосеенко из Корниловского полка. В приказе сказано: «За то, что вошел в связь с большевистской агентурой». Однако, не сказано, исключается-ли он за то, что вообще вступил в связь с советской агентурой, вне зависимости от преследуемых целей или за то, что он рассматривается, как советский агент. Казалось бы, что и в том, и в другом случае дело требовало бы суда над полк. Федосеенко, так как, с одной стороны, полк. Федосеенко не был «вскрыт», а о своей связи с советской агентурой сам доложил ген. Миллеру, а с другой — без суда и следствия в русской армии из полков не исключались и обер-офицеры.

14. — Судя по имеющейся у полк. Федосеенко переписке с Портом, можно думать, что он действительно был исключен со службы 23 июля 1932 года. Никаких данных, указывающих на дальнейшее сотрудничество полк. Федосеенко с большевиками, нет.