Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

злобное существо, он скрипел и кряхтел точно старый сварливый старик, он протестовал против того, как с ним обращаются ветер и волны, от двигателя несло гарью, вдобавок еще эта вечная полутьма. Вообще-то ей следовало бы пожалеть это старое судно, совершающее сейчас свой последний рейс, но только никакой жалости она не испытывала. Все на борту казалось ей угрюмым, зловещим, кроме того, ее не отпускал страх, что паром вот-вот рассыплется и, испустив свой последний вздох, уйдет под воду.

Когда они очутились в маленьком проходе под капитанским мостиком, Винснес сказал:

— Вот эти две двери ведут в каюты для команды, правая свободна, так что если фрекен желает ненадолго прилечь, то пожалуйста.

— Спасибо, может быть, чуть попозже, — ответила Эллен. — Пока я способна сохранять вертикальное положение, я буду с вами.

Ни за что в жизни она не согласилась бы остаться одна в каюте на этом ужасном пароме! Нет уж, лучше тащиться за Натаниелем, уцепившись за полу его куртки, а там уж она как-нибудь себя переборет.

Однако усталость брала свое, Эллен снова зевнула.

Когда они вышли на палубу, им пришлось крепко вцепиться в перила, чтобы устоять на ногах. Эллен была уверена, что те не выдержат, но нет, перила не подкачали. Теперь они уже были в открытом море, и палубу то и дело захлестывали волны. Вдали виднелась большая береговая полоса; далеко-далеко впереди, по ходу парома, стал вырисовываться во тьме страшный мыс с его мертвыми кораблями. На самом краю мыса стоял и отважно светил маленький маячок.

Вид у Натаниеля был донельзя отсутствующий, ему было явно не до нее. Он весь сосредоточился на неких сигналах, которые Эллен неспособна была уловить, хорошо хоть, она осознавала, в чем дело. То, что сама она чувствовала в слабой степени, вероятно, передавалось ему в виде сильнейших импульсов. Малодушествуя, она не отваживалась спросить его, что он испытывает.

Но куда больше ее беспокоило поведение Тувы. Девушка следила украдкой за каждым движением Эллен, на ее некрасивом лице появлялась то лукавая выжидательная улыбка, то презрительная усмешка. В какой-то миг Эллен почувствовала к Туве жалость. Но ей было все труднее и труднее сохранять к ней симпатию. «Это злая девушка, — думала про себя Эллен. — Злая, жестокая и бессердечная — и она питает ко мне неприязнь. Интересно, чего она ждет?»

— Бак вы видели, когда поднимались на борт, — прокричал Винснес, поглубже натягивая свою фуражку. — Под ним расположен салон, где мы только что были, а в самом конце — отделение для якорной цепи. Пойдемте-ка на корму.

Они брели пошатываясь, точно хватили лишку.

— Эта дверь, — махнул рукой Винснес, — ведет в моторный отсек. Если хотите, мы потом туда зайдем.

— Хорошо, спасибо, — ответил Натаниель.

Он обменялся взглядами с Эллен, — их интересовал отнюдь не моторный отсек.

Веки у Эллен словно бы налились свинцом, она еле передвигала ноги. Она не могла взять в толк, как это одна-единственная таблетка могла так нее подействовать! Лечь и уснуть — какое бы это было блаженство…

Они добрались наконец до облезлой задней палубы, над которой был натянут рваный брезентовый верх, бившийся и хлопавший на ветру; с боков же палуба была открыта, и ветер тотчас же обрызгал их клочьями пены. Вниз, в салон вела лестница, по которой они и спустились.

Этот салон был поменьше, а так ничем не отличался от первого. По стенам стояли вытертые диваны, остальное пространство занимали скамьи, попарно прикрепленные к полу и образовывавшие два ряда с небольшим проходом посредине и двумя по бокам. Кроме того, тут стоял какой-то потресканный стол, а там, где к полу были раньше намертво приколочены другие столы, теперь красовались отметины. Исправной оказалась лишь одна лампочка; свет был еще более тусклым, чем в первом салоне.

Эллен с ужасом заметила, что зрачки у Натаниеля удивленно расширились, а уголки губ дернулись вниз. О, это выражение лица было ей до боли знакомо, только лучше бы ей его не видеть, по крайней мере здесь, на борту этой старой посудины, плывущей по студеному морю в виду корабельного кладбища.

— Что там? — тихо спросила она. Винснес, и тот смотрел на него с удивлением.

— А вы не видите? — взволнованно произнес Натаниель.

— Я вижу, — не скрывая своего торжества, быстро сказала Тува.

— Да что же там? — спросил, вытаращив глаза, Винснес.

Натаниель оглядел стены, провел рукой по сиденью — и отдернул ее, поморщившись, потом осторожно пошел вперед, с нескрываемым отвращением глядя на пол. Тува двинулась следом, обходя, так же как и он, некоторые участки пола. Наконец Натаниель опомнился.

— Здесь кое-что произошло, — сообщил он бесстрастным голосом, очевидно, не желая их напугать. — Зло царит на «Стелле» повсюду, но корни оно пустило вот в этом салоне. Винснес, тебе известна история этого судна?

— Только с того момента, как оно попало ко мне. Оно и тогда уже было довольно старое. Эллен обмерла.

— Натаниель! — прошептала она. — У меня за спиной кто-то стоит.

— Совершенно верно, — сухо ответил он.

Она обернулась. В дверях, опершись о притолоку, стоял какой-то мужчина, который недоверчиво и вместе с тем презрительно их разглядывал.

— Что вы здесь делаете? — грубо спросил он. Винснес расправил плечи.

— Мне думается, Ингвар, что я волен ходить где хочу. Пока что я еще хозяин этого судна. Мужчина едва заметно усмехнулся.

— Ой ли?

— Это я скорее должен спросить, что ты здесь делаешь, — сказал Винснес. — Кто стоит у руля?

— Эгиль.

— И ты перепоручил это юнге? Когда на море такой ветер? Немедленно поднимайся наверх!

Мужчина не тронулся с места. Он поразительно походил на своего брата, только что был постарше и на вид более жуликоватый. Он окинул присутствующих быстрым взглядом.

— Ах да, как я слышал, ты собрал здесь специалистов по привидениям? Думаешь, это поможет? — В голосе его зазвучал металл. — Пассажирам сюда входить воспрещается. Не то появятся страшные утопленники и утащат маленьких фрекен. А нам этого не хочется, верно ведь?

«Стелла» неожиданно дала крен, и Винснес пронзительно закричал:

— Поднимайся на мостик!

Ингвар Странн оглядел Винснеса с головы до пят, намеренно неторопливо. Было совершенно ясно, что он и не думает повиноваться приказу.

Тува решила, что с нее достаточно. Натаниель услышал, как она принялась скороговоркой что-то нашептывать, и тут Ингвар Странн уставился себе под ноги и неожиданно испустил дикий вопль. Дрыгаясь, точно на раскаленных углях, он остервенело затряс руками, как будто пытался с себя что-то стряхнуть, а потом бросился вверх по лестнице.

— Тува! — строго произнес Натаниель. — Что это было?

— Скорпионы, — беспечно ответила она. — Прелестные ядовитые скорпиончики.

— Скорпионы?! — яростно