Сегун - Джеймс Клавелл

— Карма, Анджин-сан, — сказал он, указывая на тлеющие обломки.

— Хай, Икага дес ка? — Блэксорн вытер дождь с лица.

— Йой, — Оми показал на свой дом. — Ватакаси ноуйуе ва ха-кайсарете имасен остукай ни наримасен-ка? — Моя баня не пострадала. Не хотите воспользоваться?

— Ах, со дес! Домо, Оми-сан, хай, домо. — Блэксорн с благодарностью пошел за Оми по извилистой тропинке в его садик. Слуги и деревенские мастера под надзором Муры уже что-то приколачивали, пилили, ремонт шел вовсю. Центральные столбы снова были на местах, крыша почти восстановлена.

Знаками, простейшими словами с большим терпением Оми объяснил, что его слуги вовремя успели погасить пожар. Через день или два, сказал он Блэксорну, дом будет снова как новый, не стоит беспокоиться. Ремонт вашего займет больше времени, неделю, Анджин-сан. Не беспокойтесь, Фудзико-сан прекрасная хозяйка. Она своевременно оговорит с Мурой все расходы, и ваш дом будет даже лучше, чем раньше. Я слышал, она обгорела? Ну, это иногда бывает, но не тревожьтесь, наши доктора имеют большой опыт лечения ожогов.

Да, Анджин-сан, это было большое землетрясение, но все закончилось не очень плохо. Рисовые поля почти не затронуты и главные ирригационные системы не были повреждены. И лодки не пострадали, а это тоже очень важно. Осыпь погребла сто пятьдесят самураев. Что касается деревни, неделя — и вы не заметите, что здесь было землетрясение. Погибло пять крестьян и несколько детей — всего ничего! Анджиро очень повезло, да? Я слышал, вы спасли Торанагу-саму от смертельной опасности. Мы все благодарны вам, Анджин-сан. Очень. Если бы мы потеряли его… Господин Торанага сказал, что он принял ваш меч — вы счастливчик, это большая честь. Да. Ваша карма сильная, могучая.

Мы вам очень благодарны. Слушайте, мы поговорим еще после того, как вы примете ванну. Я рад, что вы мой друг. Оми позвал своих банщиков:

— Исоги! Поторопитесь!

Слуги проводили Блэксорна в банный домик, который был поставлен в маленькой кленовой рощице и соединялся с главным домом красивой извилистой дорожкой, до пожара крытой. Баня была намного роскошней, чем его собственная. В одной стене образовалась сильная трещина, но крестьяне уже заделали ее. Крыша была цела, хотя и не хватало нескольких черепиц и в прохудившиеся места попадал дождь, но это не имело значения.

Блэксорн разделся и сел на уютное сидение. Слуги намылили его и вымыли под дождем. Уже чистым он прошел внутрь и немедленно погрузился в исходящую паром ванну. Все его беды тут же исчезли.

«С Фудзико все будет в порядке. Я удачливый человек — мне посчастливилось спасти Торанагу и Марико. Повезло, что Торанаге в свою очередь удалось вызволить нас».

Волшебник Суво, как всегда, ублажил его. Потом, когда Суво перевязал его ушибы и порезы, он надел чистую набедренную повязку, кимоно и таби, которые были оставлены для него, и вышел. Дождь прекратился.

В саду была возведена временная крытая постройка, пол которой был аккуратно устлан чистыми футонами, возле стояла ваза с букетом цветов. Оми ждал его вместе с беззубой старухой с жестким лицом.

— Пожалуйста, садитесь, Анджин-сан, — сказал Оми.

— Спасибо и благодарю за одежду, — ответил он на своем запинающемся японском.

— Пожалуйста, даже и не упоминайте об этом. Чего бы вам хотелось, чаю или саке?

— Чаю, — решил Блэксорн, думая, что ему лучше иметь ясную голову для разговора с Торанагой. — Большое спасибо.

— Это моя мать, — церемонно сказал Оми, явно преклоняясь перед ней.

Блэксорн поклонился. Старуха жеманно улыбнулась.

— Это честь для нас, Анджин-сан, — сказала она.

— Это еще большая честь для меня, — сказал Блэксорн, соблюдая формальный ритуал вежливости, которому его научила Марико.

— Анджин-сан, мы так переживали, когда увидели, что горит ваш дом.

— Что можно было сделать? Это карма.

— Да, карма, — старуха оглянулась и нахмурилась: — Поторопитесь! Анджин-сан хочет получить свой чай теплым!

При виде девушки, стоящей около служанки с подносом, у Блэксорна перехватило дыхание. Потом он вспомнил ее. Не ее ли он видел с Оми в тот первый раз, когда проходил по деревенской площади по пути на галеру?

— Это моя жена, — представил ее Оми.

— Я польщен — сказал Блэксорн, когда она села рядом с ними на колени и поклонилась.

— Простите ее медлительность, — сказала мать Оми. — Чай достаточно теплый для вас?

— Спасибо, очень хорош, — Блэксорн заметил, что старуха избегала называть жену Оми по имени, как ей бы следовало. Но потом он вспомнил, что Марико говорила ему о главенствующем положении свекрови в японском обществе, и уже не удивлялся.

— Слава Богу, что в Европе не так, — сказал он ей.

— Свекровь может быть несправедлива. В конце концов, Анджин-сан, прежде всего родители выбирают жену своему сыну и что отец может выбрать, посоветовавшись в первую очередь со своей женой? Конечно, невестка должна повиноваться, и сын всегда делает то, что хотят его мать и отец.

— Всегда?

— Всегда.

— А что, если сын откажется?

— Это невозможно, все должны повиноваться главе дома. Первая обязанность сына — исполнять волю его родителей. Конечно, сыновьям матери дают все: жизнь, пищу, нежность, защиту. Они помогают им всю жизнь. Так что, конечно, это правильно, что сын должен заботиться о желаниях матери. Невестка должна повиноваться. Это ее обязанность.

— У нас не так.

— Трудно быть хорошей невесткой, очень трудно. Вас поддерживает мысль, что проживете достаточно долго, чтобы иметь много сыновей и самой стать свекровью.

— А ваша свекровь?

— Она умерла, Анджин-сан. Она умерла много лет назад. Я никогда не знала ее. Господин Хиро-Мацу, будучи мудрым человеком, никогда больше не женился.

— Бунтаро-сан его единственный сын?

— Да. У него пять сестер, но ни одного брата. Кстати, — пошутила она, — мы теперь родственники, Анджин-сан. Фудзико — племянница моего мужа. В чем дело, что вас так удивило?

— Я поражен, что вы никогда этого не упоминали, вот и все.

— Это все очень запутано, Анджин-сан, — Марико объяснила, что Фудзико фактически приемная дочь Нуматы Акинори, который женился на младшей сестре Бунтаро, и что настоящий отец Фудзико был внуком диктатора Городы от его восьмой наложницы, что Фудзико была удочерена Нуматой в детском возрасте по приказу Тайко, потому что Тайко хотел ближе связать потомков Хиро-Мацу и Городы…

— Что?

Марико засмеялась и сказала ему, что, действительно, японские семейные взаимоотношения очень запутаны, так как усыновление было нормальным явлением, семьи часто обменивались детьми, разводились, снова женились. При таком большом количестве официальных наложниц и легкости развода — особенно, если это приказ сюзерена, — все семьи скоро становились невероятно взаимосвязанными.