Долг чести - Том Клэнси

– Пока Баз справляется с ситуацией, – осторожно заметил Джек. Уинстон поднял голову, поставил чашку на стол и посмотрел ему в лицо.

– Послушайте, Райан, если вы собираетесь вешать мне лапшу на уши, то я ошибся адресом. Мне казалось, что вы хорошо знакомы с фондовым рынком. Операция, которую вы провели с акциями «Силикон-вэлли», была отлично задумана и прекрасно проведена – теперь скажите мне, это действительно вы придумали ее или просто вам эти заслуги приписали?

– Только два человека позволяют себе разговаривать со мной таким тоном. Один – моя жена, а кабинет другого в сотне футов отсюда. – Райан помолчал, а потом продолжил с улыбкой:

– Ваша репутация широко известна, мистер Уинстон. Операция с «Силикон-вэлли» целиком задумана и проведена мной одним. Теперь десять процентов акций этой корпорации находятся в моем личном портфеле. Это означает, что я сумел высоко оценить ее возможности. А если вы наведете обо мне справки, вам скажут, что я никогда никому не вешаю лапшу на уши и предпочитаю всегда говорить правду.

– В таком случае сегодня это понадобится больше, чем когда-либо. – Уинстон смерил Райана взглядом. Джек мгновение выждал, а затем кивнул:

– Да. В прошлое воскресенье я сказал Базу то же самое. Не знаю, насколько далеко удалось пробиться в попытках восстановить утраченные материалы. Я действую в ином направлении.

– О'кей. – Уинстон хотел было задуматься, в каком именно направлении мог действовать Райан, но туг же отбросил эту мысль как. не относящуюся к делу. – Я не могу дать совет, как исправить создавшуюся ситуацию, но, мне кажется, я знаю, как все это произошло.

Райан мельком глянул на экран телевизора. Тридцатиминутный цикл новостей Си-эн-эн начался с прямой трансляции с Нью-йоркской фондовой биржи. Звук был выключен, а комментатор что-то быстро говорил без тени улыбки на лице. Когда Райан снова повернулся в сторону гостей, Гант поднял крышку лэптопа и начал открывать файлы.

– Сколько времени вы можете уделить нам? – спросил Уинстон.

– Позвольте мне определить это по ходу дела, – ответил Джек.

Министр финансов Бозли Фидлер с момента возвращения из Москвы не спал больше трех часов кряду, и, когда он шел по туннелю между зданием министерства и Белым домом, его шаги были настолько неуверенными, что сопровождающие министра телохранители начали всерьез задумываться о том, не понадобится ли ему скоро инвалидная коляска. Председатель Федеральной резервной системы казался таким же измученным. Они совещались в кабинете министра, когда зазвонил телефон. «Бросьте все и немедленно явитесь ко мне», – повелительный тон был слишком резким даже для Райана, который часто обходил формальности и приступал прямо к делу. Фидлер заговорил, едва открыл дверь кабинета:

– Джек, через двадцать минут у нас селекторное совещание с центральными банками пяти европейских… Кто это? – оборвал себя министр финансов, войдя в кабинет.

– Господин министр, меня зовут Джордж Уинстон. Я президент и исполнительный директор корпорации…

– В прошлом, – прервал его Фидлер. – Вы продали свой контрольный пакет.

– Я вернулся на этот пост после чрезвычайного заседания совета директоров. А это – Марк Гант, один из членов совета.

– Мне кажется, что нам нужно выслушать их, – сказал Райан. – Мистер Гант, повторите, что вы только что рассказали.

– Черт побери, Джек, у меня всего двадцать минут. Сейчас даже меньше, – возразил министр финансов, глядя на часы.

Уинстон едва удержался, чтобы не зарычать, и заговорил так, словно наставляя своего трейдера:

– Фидлер, ситуация вкратце такова: положение на финансовых рынках было намеренно подорвано тонко рассчитанным ударом, с поразительным искусством нанесенным в нужный момент. Мне кажется, я могу доказать это достаточно убедительно. Вас это интересует?

Министр финансов растерянно моргнул.

– Да, конечно.

– Но как?… – недоуменно спросил председатель Федеральной резервной системы.

– Садитесь, и я все вам объясню, – предложил Гант. Райан отошел в сторону, и гости сели по обеим сторонам от Ганга, чтобы видеть экран стоящего перед ним портативного компьютера. – Все началось в Гонконге…

Райан подошел к телефону на своем столе и, набрав номер кабинета министра финансов, попросил секретаря переключать все поступающие звонки в Западное крыло Белого дома. Многоопытный секретарь восприняла это необычное указание как само собой разумеющееся, без всякого удивления – куда лучше, чем ее босс. Гант, заметил Райан, блестяще владел компьютером и вторично объяснял ситуацию еще лучше и доходчивее, чем в первый раз. Министр финансов и председатель Федеральной резервной системы отлично знали биржевой жаргон и не задавали вопросов.

– Мне и в голову не приходило, что такое возможно, – покачал головой председатель по прошествии восьми минут. Уинстон счел нужным пояснить:

– Все принятые предосторожности направлены на то, чтобы исключить случайности и помешать мошенникам. Никто не подумал о том, что кто-то захочет совершить нечто подобное. Действительно, кто решится намеренно терять такие громадные деньги?

– Тот, кто нацелился на нечто куда большее, – сказал Райан.

– Но что может быть больше, чем… Райан оборвал его:

– Существует много вещей, которые куда важнее денег, мистер Уинстон. Обсудим это позднее. – Он повернул голову. – Как твое мнение, Баз?

– Мне нужно сравнить это со своей информацией, но сказанное выглядит весьма убедительно. – Министр финансов посмотрел на председателя Федеральной системы.

– Знаете, я даже не уверен, что это нарушает уголовное законодательство.

– Забудьте о нарушении законов, – произнес Уинстон. – Ситуация по-прежнему критическая. Сегодняшний день решит все. Если Европа продолжит соскальзывать в пропасть, начнется всемирная паника. Доллар несется вниз, американские финансовые рынки не действуют, почти вся мировая ликвидность парализована, а еще и миллионы мелких вкладчиков потребуют возврата своих денег, как только средства массовой информации поймут, что происходит. Единственное, что сдерживает сейчас катастрофу, – это то, что финансовые обозреватели не способны разобраться в происходящем.

– Если бы они могли сделать это, то работали бы для нас, – вступил в разговор Ганг. – Слава Богу, что источники их информации пока молчат, но меня удивляет, что все это так затянулось. – Может быть, подумал он, средства массовой информации тоже не хотят начинать панику.

Зазвонил телефон. Райан подошел к нему и поднял трубку.

– Баз, это твое селекторное совещание.

Когда министр встал, присутствующие заметили, как он устал. Он даже пошатнулся и, чтобы не упасть, схватился за спинку стула. Состояние председателя Федеральной резервной системы было не многим лучше. Обоих финансистов потрясло услышанное. Исправить рухнувшую финансовую систему – дело достаточно трудное, но восстановить намеренно разрушенную систему, особенно когда приложено немало усилий, чтобы помешать этому, вряд ли окажется проще. А восстановить ее было необходимо – в противном случае все страны Северной Америки и Европы обрушатся в глубокую и темную пропасть экономической катастрофы. Потребуются годы невероятных усилий, чтобы потом выбраться из нее, причем при самых благоприятных политических обстоятельствах – долгосрочные политические последствия подобной катастрофы были столь ужасны, что Райан даже не решался думать о них на этом этапе, хотя и осознавал весь ужас предстоящего.