Долг чести - Том Клэнси

Уинстон посмотрел на советника по национальной безопасности. Нетрудно было прочитать его мысли. Ликование по поводу того, что ему удалось понять смысл происшедшего, исчезло, как только Уинстон поделился информацией с другими. Ему следовало предложить выход из создавшейся ситуации, нечто способствующее ее исправлению, но Уинстон потратил всю свою интеллектуальную энергию на разгадку происшедшего и пока не мог предложить ничего конструктивного.

Райан заметил это и кивнул с мрачной улыбкой уважения:

– А вы молодец.

– Во всем случившемся – моя вина, – негромко произнес Унстон, чтобы не мешать совещанию, которое проходило рядом. – Мне следовало остаться во главе корпорации.

– Я ведь тоже однажды уходил с рынка, помните? – Райан опустился в кресло. – Все мы время от времени нуждаемся в переменах. Вы не заметили надвигающейся катастрофы. Такое случается нередко. Особенно в вашем деле.

Уинстон с досадой махнул рукой.

– Пожалуй. Теперь мы можем опознать насильника, но как исправить уже совершенное насилие? Когда оно случилось, то уже случилось. Он нанес вред моим вкладчикам. Они пришли. ко мне потому, что доверяли мне. – Райану понравилось заявление Уинстона. Вот так и должны думать крупные финансисты, отметил он про себя.

– Иными словами, что делать дальше? Гант и Уинстон переглянулись.

– Об этом мы еще не подумали.

– Ну что ж, пока вам удалось опередить как ФБР, так и Комиссию по биржевым операциям и ценным бумагам. Кстати, я даже не поинтересовался, что случилось с моими собственными акциями.

– Ваши десять процентов корпорации «Силикон-вэлли» не пострадали – они рассчитаны на длительный срок, – заметил Уинстон. – Новые средства телекоммуникаций всегда оказываются выгодным вложением, а в данном случае на рынке появятся приборы нового поколения.

– О'кей, все пока улажено. – К ним подошел Фидлер. – Европейские рынки закрыты и останутся закрытыми вместе с нашими, пока мы не разберемся с ситуацией.

Уинстон посмотрел на министра финансов.

– Это означает лишь одно – наступило наводнение и вы строите плотину все выше и выше. А если у вас кончатся мешки С песком, до того как вода пойдет на спад, ущерб только возрастет.

– Мы готовы выслушать ваши предложения, мистер Уинстон, – мягко заметил Фидлер.

Улыбка Джорджа была такой же вежливой.

– Сэр, до сих пор вы поступали совершенно правильно – насколько это возможно при создавшихся обстоятельствах. У меня просто нет никаких предложений.

– У нас тоже, – кивнул председатель Федеральной резервной системы.

Райан встал.

– А сейчас, господа, мне кажется, нам следует проинформировать президента.

* * *

– Какая интересная мысль, – произнес Ямата. Он чувствовал, что выпил слишком много. Его захлестнуло довольство собой – ведь он сумел осуществить самую дерзкую в истории мира финансовую авантюру. Он был преисполнен удовлетворения, которого не испытывал… с каких пор? Даже став президентом корпорации, он не ощущал подобного. Он сокрушил целую нацию и сумел повернуть историю своей собственной, даже не задумываясь над тем, чтобы занять какую-то официальную должность. А почему нет? – спросил он себя. Да потому, что для этого всегда находились маленькие, подчиненные ему люди.

– Теперь, Ямата-сан, у Сайпана будет свой губернатор. Мы проведем выборы под контролем международных наблюдателей. Нам нужен кандидат, – продолжал представитель Министерства иностранных дел. – Это должен быть видный деятель. Неплохо, чтобы кандидатом стал человек, знакомый с Гото-сан и поддерживающий с ним дружеские отношения, который имеет деловые интересы на острове. Я всего лишь прошу вас обдумать это предложение.

– Обещаю подумать. – Ямата встал и направился к выходу. Интересно, как отнесся бы к этому его отец, подумал Ямата. Став губернатором, он будет вынужден покинуть пост президента корпорации, но… к каким еще вершинам в деловом мире он может стремиться? Разве не наступило время двинуться дальше? С почетом уйти в отставку, занять официальную должность и служить своей стране в ином качестве. После того как положение с постом губернатора Сайпана прояснится, можно… что? Воспользоваться своим высоким авторитетом, чтобы стать депутатом Дайета – японского парламента, – ведь люди, знакомые с ходом событий, знают о его заслугах, не так ли? Да, конечно, они будут знать, кто так возвысил их страну, сыграл более важную роль, чем сам император Мэйдзи, сумевший объединить нацию и выдвинуть Японию в ряд ведущих стран мира. Когда у Японии был политический лидер, достойный ее места в истории и ее народа? Почему не воспользоваться своими заслугами? На это потребуется несколько лет, но у него они есть. Больше того, он обладает даром политического видения и мужеством, необходимым для осуществления великих планов. Пока о его величии знают лишь деловые партнеры. Но все это можно изменить, и его имя будут помнить не только по названиям судов, небоскребов и телевизионных компаний. Это будет не фирменный знак, нет – настоящее имя великого деятеля. Место в истории. Разве не станет отец гордиться таким сыном?

* * *

– Ямата? – спросил Роджер Дарлинг. – Магнат, управляет огромной корпорацией, верно? Помнится, я встречался с ним на приемах, когда был вице-президентом.

– Да, это он, – кивнул Уинстон.

– Так что же он сделал, по вашему мнению? Ганг поставил свой компьютер на стол перед президентом. На этот раз за спиной Марка стоял агент Секретной службы, который следил за каждым его движением. Теперь Ганг старался говорить медленно и доходчиво, поскольку Роджер Дарлинг, в отличие от Райана, Фидлера и председателя Федеральной резервной системы, не был специалистом и не разбирался в тонкостях того, как действует финансовый рынок. Впрочем, президент оказался внимательным слушателем, задавал вопросы, когда чего-то не понимал, делал заметки и трижды попросил повторить некоторые объяснения. Наконец он посмотрел на министра финансов.

– Баз?

– Я поручу своим людям провести независимую экспертизу…

– Это не составит большого труда, – заметил Уинстон. – У всех крупных инвестиционных компаний есть материалы, практически не отличающиеся от наших. Мои люди помогут вам.

– Что, если дело действительно обстоит именно так. Баз? – В этом случае, господин президент, проблемой должен заниматься скорее не я, а доктор Райан, – спокойно ответил министр финансов. Он испытывал облегчение, но в то же время его душил гнев из-за размеров происшедшего. Двое из находившихся в Овальном кабинете, не посвященные в тонкости ситуации, еще не поняли, как велика нависшая опасность.

Райан лихорадочно думал. Он пропустил мимо ушей неоднократно повторяемые Гантом объяснения о том, как был организован биржевой крах. Марк говорил ясно и неторопливо, стараясь, чтобы президент понял все подробности случившегося, проще и доходчивее, чем первые два раза, – из него получился бы хороший преподаватель бизнес-колледжа, отметил Райан, – но основные моменты уже закрепились в сознании советника по национальной безопасности. Теперь он знал, как все это произошло, и потому понял многое другое. Операция была безупречно спланирована и умело осуществлена. Точное совпадение по времени краха на Уолл-стрите и нападения на американский авианосец и подводные лодки не было случайным. Следовательно, эти события представляли собой части сложного плана. И все-таки это был план, который не сумели раскрыть русские агенты, проникшие в глубь японских спецслужб. Джек то и дело задумывался об этом.