Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

Согласно Определению Поместного Собора от 28 сентября 1917 г., ВВЦУ поручалось добиться от правительства утверждения прав Церкви на движимое и недвижимое имущество у храмов, монастырей, церковно-приходских школ, православных приходов и «других церковных организаций» (что принципиально противоречило политике советской власти, направленной на лишение Церкви имущественных прав). При этом подчеркивалось, что, согласно Определениям Всероссийского Поместного Собора, «имущество, принадлежащее установлениям Православной Церкви, не подлежит конфискации или отобранию, а сами установления не могут быть упразднены без согласия Церковной Власти». Также отмечалось, что имущества Церкви не подлежат налогообложению, «если эти имущества не приносят дохода путем отдачи их в аренду или внаем».

Приходская жизнь не чуждалась и хозяйственной деятельности. Было принято предложение обратиться к военной администрации с просьбой освободить от постоя и передачи под казармы помещения духовно-учебных заведений. Положение, принятое в Томске, предполагало «развитие приходских обществ потребителей», создание приходских кооперативов, на средства которых следовало «содержать духовенство, свои приходские школы, приюты, богадельни и пр.».

Показательное значение имел пункт Положений, предусматривающий необходимость укрепления православной нравственности, развитие миссионерской деятельности, и в этом Церковь также могла рассчитывать на правовую и финансовую поддержку от белой власти: «В целях оздоровления православной паствы Церковно-приходские Советы, заботясь о всестороннем воспитании народа в религиозно-нравственном отношении, должны иметь попечение о надлежащей подготовке увеселений и зрелищ в своем приходе, чтобы не происходило для верующих соблазна, а виновных в сем соблазне привлекать к законной ответственности». Епархиальные архиереи должны были озаботиться восстановлением миссионерской деятельности и «для более широкого и быстрого осуществления принятых Московским Поместным Собором и Томским Совещанием Положений, и для скорейшей организации приходов отправлять имеющихся в распоряжении Епархиальной Власти опытных руководителей в устроении церковной жизни».

Кроме того, ВВЦУ поручалось добиться от правительства выделения бюджетных средств на ведение в церковных приходах «метрикации населения» (выдача свидетельств общепризнанного образца о рождении, венчании, кончине). За счет «государственных пособий» должны были создаваться т. н. «переселенческие приходы», актуальность образования которых для обширных пространств Сибири и Дальнего Востока была более чем актуальной. Предполагалось задействовать в миссионерской, проповеднической работе (особенно в сельских приходах) сотни священников, оказавшихся в Сибири, вынужденных оставить свои приходы из-за начавшихся гонений на Церковь в Советской России. И если «Правительство не сможет или не пожелает дать содержание духовенству от казны», то следовало предложить Епархиальным Управлениям настаивать всемерно на содержании духовенства самим населением, по возможности не ниже той нормы, какая предположена Священным Собором.

В то же время Епархиальным Преосвященным следовало поддерживать (на общегосударственном уровне, через Управление Государственных сберегательных касс) политику социального страхования, страхования жизни у «малоимущего крестьянства, а равно и духовенства». Для этого предполагалось в полном объеме возобновить деятельность Приходских Сберегательных касс (на основе Устава 1916 г.), обслуживавших как крестьян, так и местное духовенство.

Взаимодействие Церкви и государственной власти на Востоке России не ограничивалось образованием ВВЦУ. Со своей стороны Совет министров занимался созданием координирующей структуры, вопрос о полномочиях которой также был предметом обсуждения Томского Совещания. Такой структурой стало специально созданное Министерство вероисповеданий.

С докладом о нем выступил ставший впоследствии главой данного ведомства профессор Прокошев. Будучи специалистом по церковному праву, он предполагал учреждение в составе правительства структуры, схожей по целому ряду полномочий с обер-прокурором Святейшего Правительствующего Синода, хотя саму эту должность «как представителя бюрократических тенденций, подавляющих начала соборности Церкви, создавать и не должно». Обоснованием подобного решения было мнение о необходимости государственной поддержки Церкви, в частности в вопросах финансирования. Как специалист по церковному праву, Прокошев полагал, что правительство и Церковь обязаны также согласовывать позиции в отношении принимаемых законодательных постановлений, одинаково затрагивающих интересы светской и духовной власти («правовое положение духовенства», «разработка законопроектов, касающихся Церкви»). Прокошев подтверждал, что «высшая Церковная власть» принадлежит «Патриарху, Синоду и Высшему Церковному Управлению», а Государственная власть и Церковь «могут сноситься друг с другом помимо министра, через Патриарха или особых уполномоченных».

Но наиболее емко позиция будущего главы ведомства отражена в следующих словах официального отчета Томского Совещания: «Церковь призывает к делу спасения Государства, и посему Государство Русское не может отделить от себя спасающую его Церковь, которой оно должно предоставить первенствующее положение». Данный тезис представлял собой, по существу, развитие положений, принятых Всероссийским Национальным Центром в качестве фундаментальных основ еще в 1918 г. (т. н. проект Основных законов Российского государства): «Первенствующая в Российском государстве вера есть исповедуемая большинством населения России христианская Православная кафолическая восточного вероисповедания… Православная Церковь в России, как национально-историческое вероисповедание преобладающего большинства коренного населения государства, естественно, занимает первенствующее среди всех других исповеданий публично-правовое положение. Это первенство находит свое внешнее выражение в том, что во всех актах государственной жизни, в которых власть обращается к религии, преимуществом будет пользоваться Православная Церковь, точно таким же преимуществом будет пользоваться Православный Церковный календарь… В качестве положения о Православной Церкви в Российском государстве правительство признает все постановления Определений чрезвычайного Всероссийского Священного Собора, касающиеся строя церковного управления, отныне автономного. Глава Православной Русской Церкви Патриарх Московский и Всея России и возглавляемый им Всероссийский Церковный Собор признаются государственной властью полномочными представителями всей Православной России».

Таковой была и принципиальная позиция большинства политических деятелей Белого движения. Схожие принципы декларировала и Омская конференция кадетской партии (21 мая 1919 г.). Подчеркнув обязательность «бережной заботливости Русского Государства о Православной Церкви, искони верной хранительнице исторического бытия и духовного лика России», кадеты признали за государством также «обязанность обеспечения правового положения всех разрешенных законом религиозных вероисповеданий на территории России»[639].