(не)случайный наследник для магната - Вероника Колесникова

— Здравствуйте, — я прямо посмотрела на незнакомку – обладательницу черных туфель, в которых можно было только стоять, на мой взгляд, но никак не передвигаться по улицам или даже офису. К концу дня я прилично устала – мы действительно смогли сделать большую работу, но кое-что с местным педиатром решили оставить на другой день, а потому смотрела на нее ожидая продолжения разговора, не формируя диалог.

Блондинка прошлась оценивающим взглядом по моей фигуре, но я выдержала ее взгляд. Да, на мне не было ничего классического или примечательного: обычная черная водолазка, темно-синие джинсы, волосы распущены, на лице – минимум косметики. Я же в клинику иду с ребенком, а не на дискотеку или на собеседование, в конце концов. Однако под ее взглядом захотелось немного сжаться, и я подавила в себе это малодушное желание.

— А я – жена Алексея Юрьевича Грецких, — важно сказала она.

Я деланно-равнодушно пожала плечами в ответ.

— Благодарю за возможность побывать у вас. Клиника действительно впечатляет, — совершенно ровным и спокойным голосом ответила я. — Специалисты все очень приятные и добросовестные, и самое главное – умеют работать с детьми.

Что-то в глубине ее глаз смягчилось на секунду после моего комплимента, но почти сразу же все вернулось на круги своя – словно зрачок покрылся ледяной колючей коркой.

— У вас милый сын, — сказала она, даже не посмотрев в Алешкину сторону. — Похож на вас.

При этом замечании девушка цепко царапнула меня взглядом, будто ожидая реакции на свое замечание. Она вся словно подобралась, как кошка перед прыжком, но я наоборот, показательно расслабилась, повела плечом, будто демонстрируя, что ей нечего меня опасаться. Еще ссоры с женой Грецких не хватало для моих и без того расшатанных последними событиями нервов!

— Это правда. МОЙ сын действительно похож только на меня, — утвердительно выделила я одно слово, которое должно было стать главным для этой непростой девушки. Она продолжала сканировать меня бусинками своих маленьких зрачков, но даже ее рентгеновское зрение не могло пробиться под броню, в которую я была уже облачена. Потому что сегодня ночью я для себя решила – у Грецких своя жизнь, у меня – своя и смешать эти потоки будет невозможно. Просто сейчас я отдам дань человечности, а после все вернется на круги своя.

— А вы знаете, что Алексей, если захочет, сможет лишить вас родительских прав? — она не беспокоилась, что ее может кто-то услышать, вела себя здесь как хозяйка.

— Зачем ему это делать? — искренне удивилась я.

— Все просто, — она даже не понизила голос, хотя я поняла, что то, что сейчас будет сказано, не предназначено для ушей посторонних. Однако девушка, кажется, скрывала за своей привлекательной, собранной внешностью гораздо большие волнения, потому что позволила себе такой разговор прямо в коридоре больницы. — У него нет детей. И, возможно, не будет. Но ему нужен наследник. Вы даже не представляете, насколько он богат теперь.

Я подняла брови до линии роста волос. Мне захотелось оглянуться по сторонам, убедиться, что об этом никто кроме меня не узнает, никто не услышит эту тайну, каким-то образом защитить Алексея.

— Я думаю, у Алексея достаточно здравого смысла, чтобы этого не делать, — медленно, взвешивая каждое слово, ответила я. — Было бы глупо лишать ребенка матери.

Кажется, она была удовлетворена моим ответом. Потому что вдруг резко кивнула, снова срикошетила по моей фигуре взглядом и развернулась. Только каблуки громко стучали канонадой вслед за ней, а этот звук будто пытался догнать впереди идущую девушку.

Я села рядом с Лешкой, который катал машину по скамейке, и только сейчас выдохнула. Разговор дался мне не просто – я была напряжена как пружина и удивительно, как она не распрямилась, чтобы ударить по носу эту высокомерную девушку. Вздохнула и посмотрела на свои пальцы. Руки не тряслись, хотя казалось, что сейчас самое время таким образом выдать свое напряжение, но, видимо, витамины, что оставил вчера юркий доктор, начали свое успокоительное и поддерживающее действие.

Только сейчас до меня начала доходить вся постыдность ситуации. Сейчас, когда я более-менее оклемалась после жутких температурных заскоков тела, когда немного отоспалась и успокоилась.

Я приехала к женатому мужчине по первому его требованию, и привезла с собой ребенка, которого, возможно, он захочет отобрать. Конечно, на веру слова жены принимать не стоит, но с чего-то же она это сказала, с чего-то взяла?

Когда-то давно, лежа под тонким одеялом в детском доме, я часто плакала, горюя о том, что практически не знала своих родителей. Отца не было изначально, а мать не воспринимала меня как человека, а только как досадную жизненную помеху. В моей судьбе не было ничего такого, о чем показывают в фильмах и ярких рекламных роликах: совместных фотографий, слов поддержки, безусловной любви. Всего того, о чем я так отчаянно грезила.

И поэтому, как только Алексей решил сделать тест на отцовство, я дала свое согласие. Как бы жизнь не повернулась дальше, каждый из нас имеет право на то, чтобы знать. И только полная информация позволит сделать правильный выбор.

Скажу честно, еще вчера я не думала о семейном положении Алексея. Я вообще мало о чем думала, откровенно говоря. Все мое нутро захватили картинки воспоминаний того времени, когда мы были счастливы, когда я видела рядом с собой сильного, веселого, удивительного мужчину.

Но сейчас я будто бы видела его двойника: уверенного, собранного, и видела, что через его маску грозности пробивается грусть.

Но…эта эмоция меня совсем не касалась. Думаю, его жена была тем человеком, кто имел право подмечать такие детали, я же этого делать не должна была совсем.

В огромном доме было тихо. Мы поиграли с Алешкой в саду, я покормила его овощным рагу, которое волшебным образом оказалось в кухне за то время, пока мы были в клинике, и уложила его спать. Малыш очень быстро уставал, и этот вопрос я тоже задала врачу. Она нахмурила брови и сказала, что во всем разберется, а до этого нужно будет пройти большой медосмотр.

В моей комнате обнаружилась большая коробка пузатых банок с витаминами и крупной распечаткой, что и когда нужно принимать. Я удивленно пробежала глазами по списку таблеток и присвистнула: видимо, семейный врач Грецких явно знал свое дело, если так быстро расписал мне карту лечения и даже заморочился с тем, чтобы подобрать и закупить необходимое. Хотя, может быть, он понимал, что сама я никогда не потрачу на себя лишнюю копейку, не позволю себе чего-то лишнего, пока не буду уверена, что мой сын обеспечен всем необходимым? А этот день, судя по всему, никогда не наступит.

Вечерело.

Я прошлась по дому. Медленно, осторожно. Я была здесь всего лишь гостьей, но почему-то сейчас во всем доме находилась одна. Грецких был на работе – он предупредил в сообщении, чтобы я себе ни в чем не отказывала, а его жены не было здесь.