(не)случайный наследник для магната - Вероника Колесникова

Всю свою жизнь мне приходилось думать наперед, волноваться от того, как то или иное решение, выбор повлияет на мою дальнейшую жизнь, то здесь, сейчас, впервые моя голова была легка и пуста. Я не думала совершенно ни о чем. Ну, только если о том, какой цвет для лака выбрать: розовый или коралловый.

После банных процедур, расслабляющего массажа на все тело, девушка из рецепшена провела меня в кресло стилиста.

Мы снова прошли по коридорам, полупустым и очень похожим на больничные до последней стеклянной двери, за которой началось буйство цвета. Огромная комната, уставленная зеркалами, буквально ждала меня. Здесь никого не было, хотя я поняла по креслам, что она рассчитана на трех посетителей.

Девушка усадила меня в удобное кресло, повернула лицом к моему мастеру и технично пропала, я даже не слышала шороха от ее шагов.

Молодой человек в очень узких джинсах и черной водолазке, с накрашенными губами и подведенными черным карандашом глазами долго пристально вглядывался в мое лицо.

Я даже заробела сначала: никогда не общалась так близко с человеком такой явной нетрадиционной ориентации.

— Ну что, милая, приступим, — сжал он губы в тонкую линию. Я в ответ кивнула. — Да расслабься, сделаем из тебя настоящую куколку! Тем более, что и материал подходящий: ты нереальная красотка!

Такой комплимент был, конечно, приятен, но мне все равно было не по себе. А вдруг этот человек, у которого на голове царила не совсем привычная и немного странная прическа – то ли дреды, то ли афрокосы - обладает вкусом, который немного разнится с моим представлением о том, как должна выглядеть современная девушка? Вернее, современная мама?!

Он будто бы почувствовал невысказанный вопрос и опасения. Закатил глаза, вздохнул.

— Если ты не будешь доверять мне, как ты будешь доверять своему мужчине?

— У меня нет…мужчины… — робко выдала я.

Стилист опасно для моей жизни взмахнул руками, в которых были зажаты ножницы.

— Ну конечно. А сюда тебя привел Дед Мороз и заплатил столько бабок, что на них можно было бы прокормить среднестатистическую семью из четырёх человек в течение года?!

Он посмотрел на меня округленными глазами. Я пожала плечами.

— Что, правда, так много?

— Нет! — он развернул меня к себе, жестом фокусника накинул черное стильное покрывало на плечи. — Еще больше!

— Ну, что? — спустя огромное количество времени, за которое я успела соскучиться, вздремнуть, очнуться, спросил мой стилист и развернул к зеркалу, которое находилось за моей спиной. — Можешь рассыпаться в комплиментах!

Как только он стянул черное покрывало с моих плеч, а я сфокусировала взгляд на девушке в зеркале, мне захотелось вскрикнуть, прижать руки ко рту или груди, ну и пустить слезу.

Незнакомка в зеркале была совершенно чужим, далеким, но все равно очень родным человеком. Это была странная, невероятно красивая, очаровательная молодая леди, которую, встретив на улице, ты будешь провожать глазами, только потому, что поймешь: она не просто прохожая, случайная попутчица. Она – принцесса, девушка королевских кровей, красавица с рекламной обложки.

Волосы, уложенные тугими локонами по бокам, стали пышными, объемными после косой стрижки. Они рассыпались так красиво, притягательно блестя, что до них хотелось сразу же дотронуться. Стилист сохранил их длину, но внес несколько своих штрихов – модное окрашивание, чтобы освежить цвет и придать глубину моему родному шоколадному оттенку, завил так, что это казалось естественным.

Глаза, обрамленные черными длинными ресницами, походили на крылья экзотической бабочки: в уголках глаза покрытые белыми тенями, они растекались дальше точечными бликами фиолетового, темно-синего и серого оттенков.

Бледный розовый блеск только подчеркивал природную припухлость губ, создавая глубину и невинную порочность – невероятное сочетание.

И, глядя на эту красивую девушку в глубине зеркала, я видела, как из ее глаз уходит боязливость, опасливость, но появляется уверенность, восхищение, принятие.

— Ты просто невероятная, твоему мужчине очень повезло, — с придыханием сказал мой стилист, поправляя волосы сзади.

Я величественно кивнула. Локоны моих темных волос стали похожи на корону, и нести это украшение нужно было с изяществом и уверенностью. Может быть, это была игра света, обман одного дня, но я, впервые увидев, кем могу быть, даже кем могу просто казаться, вдруг поняла и ощутила свою силу.

Ведь она была во мне?! Задавленная месяцами жалости к себе, любви к ребенку, женственность вдруг выскользнула наружу при помощи одного только попутного толчка извне. И зеркало было право: мне нельзя было подвести эту красавицу, что таилась внутри серебряного стекла, я не должна была подвести ее, я должна была быть сильной, красивой, спокойной.

— Я знаю, — ответила с достоинством.

На кровати в доме меня уже ждало платье. Черное, с тонким кружевом по краю, оно касалось невесомым, будто сотканным вручную феями из страны сказок. Прохладная ткань скользнула по разгоряченной предвкушением коже, и я почувствовала, как кровь начала бурлить в моем сердце все быстрее и быстрее. Давно забытое, но невероятно прекрасное чувство!

Туфли на тонкой шпильке завершили образ. Подол платья скрыл ноги, но в вырезе сбоку можно было видеть, как мелькнет колено, как изящно смотрится щиколотка в оковах бархатной туфельки.

Покрутившись перед зеркалом, я поняла, что такого платья у меня никогда не было, и, возможно, не будет никогда в жизни, а потому мне нужно взять от сегодняшнего вечера все, что только можно получить.

Девушка, которая улыбалась мудрой, понимающей улыбкой мне из зеркала, буквально горела огнем, - так сверкали глаза, так блестели губы, так изгибалась белая женственная шея в вырезе платья.

Вдруг в дверь раздался стук.

— Войдите, — прочистив кашлем горло, отозвалась я. — Открыто.

В комнату вошла няня – она уложила Алешку после купания и кормления, и сейчас встала в дверях, оценивая каждый сантиметр моего тела.

— Это уникальное платье, Таисия, — вдруг сказала она. — Оно вам подходит невероятно. Но я знаю один его секрет.

Я приподняла брови. Что-то не так?

— О нет, не волнуйтесь. — женщина подошла ко мне и спросила взглядом разрешения дотронуться до платья. Я кивнула.

Няня щелкнула крючком на маленькой броши, похожей на веточку, прямо под моим подбородком, и я поняла, о каком секрете шла речь: это был своего рода карман, ткань опустилась и теперь платье имело три выреза, благодаря которым платье буквально балансировало на грани между элегантностью и пороком, но при этом держало свою марку.

Если разрез сбоку на ноге до бедра был скорее скрадывающим, разрез на спине буквально до пояса был соблазняющим, то открывшееся кружевное декольте было ошеломляющим. Моя небольших размеров грудь идеально вписывалась в этот вырез, и будь она хоть немного больше, то вид был бы совсем другим, и карман пришлось бы приподнять, чтобы закрыть декольте наглухо.