Куда уходит кумуткан - Евгений Рудашевский

В начале марта воздух прогрелся до минус пяти, и ребята вышли играть в футбол. Знали, что через две-три недели, как раз к каникулам, начнётся оттепель, и все дворы затопит грязью. Последние лужи сойдут к маю, тогда можно будет ходить на поле двадцать второй школы. А пока что гоняли мяч по слежавшемуся снегу Городка.

На время футбола забывались штабные противостояния. Владик Богатенький Ричи приносил мяч. Если ребят собиралось мало, играли в «квадрат» или «набивалку». Если приходило больше шести, устраивали настоящий матч.

Мама каждый раз напоминала Максиму, чтобы он не бегал без шапки и не снимал куртку, даже если распарится. Теперь ещё нужно было предостерегать от бездомной собаки, со вчерашнего дня поселившейся на канализационном люке у подъезда.

Бродячих собак в Иркутске было много. Саша особым значком отмечал на карте места их лежанок. Зимой собаки, как правило, пропадали. Прятались где-то в лесах за Байкальским трактом, прибивались к рынку или сидели в подвалах, где их травили дворники.

Канализационный люк был приоткрыт, из него тянуло горячим паром, снег поблизости таял даже в крепкий мороз. На крышку люка высыпали хлебные крошки и крупу – там грелись стаи воробьёв. Для них это место было лучше любой кормушки. Именно птичницы первые возмутились тем, что собака заняла люк и не подпускает дворовых птиц. Она лежала спокойно и, казалось, просто грелась.

В первую же ночь собака начала выть. С балконов на неё кричали разбуженные жильцы. Кто-то бросил в неё бутылкой. Не попал. Собака осталась на месте.

Ободрённые общим негодованием, птичницы утром стали закидывать её поначалу снежками, затем – камнями. Попадали. Собака взвизгивала, но терпела. Вскоре к птичницам присоединились женщины, гулявшие с малолетними детьми. Они подозревали, что собака бешеная. Согнать её так и не удалось. После каждого удара камнем она только плотнее прижималась к крышке люка.

На улице появились те, кто вступился за собаку. Ругань слышалась на весь двор. Одни предрекали, что собака покусает и покалечит кого-то из детей, другие говорили, что она погреется и уйдёт, предлагали накормить её. Мальчишки, оставив мяч, с любопытством слушали пререкания взрослых. Наконец все разошлись. Кормить собаку так никто и не надумал, но, по крайней мере, оставили её в покое. Ребята возвратились к футболу.

Мяч пинали с криками и смехом. В спорные моменты, когда не знали, было ли нарушение правил и засчитать ли гол, начиналась толкотня, иногда доходившая до угроз и обзывательств, но в драку это не перерастало. Всё решалось мирным «эй-зи-ко» или «цу-е-фа».

Ворот как таковых не было, положение штанги указывали портфелем и мешком со сменкой. Определить, где пролетел мяч, попал ли он в ворота, было непросто. Пробовали назначить судьёй Митю из «Паслёна». Он всё запутал ещё больше – пытался объяснить отличие штрафного удара от свободного, потом вовсе отменил один из голов из-за офсайда. В итоге его забросали снежками и отправили к зрителям.

С Алькатраса за игрой следили Сёма, Дима Лосев, больше известный как Лось, братья Нагибины и Катя Ляпина – сестра Лешего, единственная девочка в «Эдорасе» и подруга Аюны. Там же сидел Владик, который приносил мяч, но сам пинать его не умел. Владика брали в команду, только если не хватало игроков, и всегда ставили на ворота.

Старшие ребята из Пустыря занимали деревянный домик на Эвересте – единственном на весь двор холме, там пили пиво и щёлкали семечки. В стороне от него за игрой наблюдали Саша и Аюна. Они сидели на проржавевших качелях. Саша в футбол не играл, но всегда был поблизости, наблюдал за матчами.

– А правда, что голендры едят людей? – Аюна приставала к Саше, пока они качались.

– Нет.

– А правда, что голендры пьют кровь младенцев? – Аюна настойчиво пыталась разозлить его.

– Нет. – Саша и не думал злиться. Знал, что стоит ему выйти из себя, и Аюна уже не отстанет со своими глупыми вопросами.

– А правда, что голендры э-э… ммм… – Аюна задумалась. – Что голендры шипят, если на них брызнуть святой водой?

– Ты уже спрашивала.

– И что ты ответил?

– Нет.

– А собак они едят? – выпалила Аюна и тут же рассмеялась, заметив, что к ним подошёл Жаргал Эдуардович – её дедушка. Он жил в Еланцах, но иногда гостил у своего сына в Иркутске.

– Кто тут ест собак? – спросил он.

– Сашины родители! – крикнула Аюна.

– Ничего они не едят, – возмутился Саша.

– Едят, едят, я сама видела.

– Ничего ты не видела! – Саша разозлился и тут же прикусил губу. Аюне удалось-таки вывести его из себя.

– А вот и видела!

– Ну да, и ещё видела, как они кровь младенцев пьют.

– Сам признался! – торжественно заявила Аюна, но поняла, что разговор перестал быть смешным, и начала быстрее раскачивать люльку качелей. Ржавые крепления скрипели и глухо ударялись, если люлька поднималась слишком высоко.

Дедушка, посмеиваясь, сел рядом на скамейку. Саша с подозрением скосился на него. Он не любил Жаргала Эдуардовича за его странности. Тот был улыбчивым, ухоженным дедушкой, но порой говорил нестерпимые глупости. Даже Саше было понятно, что это глупость, но переубедить Жаргала Эдуардовича было невозможно.

Однажды он заявил Саше, будто Земля испокон веков лежит на брюхе Большой рыбы. Саша ходил в астрономический кружок, рассматривал в телескоп кратеры Луны и пустыни Марса, поэтому начал спорить:

– Нет там никакой рыбы! Пустой космос и всё. Ни рыбы, ни лягушки. Даже головастика нет.

– А ты что, сам видел, что так говоришь? – Жаргал Эдуардович ворочал во рту жевательный табак и улыбался.

– Видел!

– Это как же?

– Нам в школе показывают фильмы по астрономии. Там…

– Ну!.. – дедушка не дал ему договорить. – Это понятно. Им что надо, то и показывают.

– Кому надо? – не понял Саша.

– А кому надо, те и показывают.

– Так люди в космосе были! – не унимался Саша.

– И что?

– И видели, что никакой рыбы нет.

– И что, они прям так – своими глазами видели? А? Нет, они через стекло смотрели. А мало ли что в этом стекле покажут! Сейчас чего только не придумают. Видал я ваш «Властелин колец». А? Это тоже всё было – с великанами и магами?

– При чём тут «Властелин колец»? – нахмурился Саша.

– А при том, что, может, никто и не летал никуда, ни в каком космосе не был. Сели себе в ракету, им пожужжали над ухом, попыхтели и сказали: «Вы летите». А они не летят, а в землянке сидят, а им по стеклу фильмы всякие показывают, чтоб верили.

От таких слов Саша окончательно растерялся. Только глотал воздух. Как возразить, не знал.