Укриана. Фантом на русском поле - Юрий Юрьевич Воробьевский

руководителях ЦК КПСС «славянского происхождения», еврейских жён имели многие классики революционного возбуждения: Кравчинский, Плеханов, Кропоткин… Магия Саломеи — никуда не денешься.

Как бы там ни было, но в Укриане сейчас вылупилась весьма характерная прослойка «элиты». (Да только ли в Укриане? Некоторым российским мартышкам также не мешало бы посмотреть на себя в зеркало).

Эта «элита» явно формируется по «польскому» образцу. И Укриана повторяет печальную судьбу Польши с ее полусемитской шляхтой. Поляк Пржецлавский ещё в 1872 году свидетельствовал: «Предки теперешних дворян, были пламенные религианты. Они ввели закон, в силу которого окрестившийся еврей обретал потомственное дворянство… Крестный отец нередко дарил крестнику свой герб, а иногда и фамилию. Таким образом в среду дворянства вкралось немало чужого элемента…» [37, с. 130]. Знаменитый историк И.Е.Забелин, рассуждая о народном духе, без всяких экивоков писал: «Поляки безмозглые потому, что раньше были обработаны чужой и в значительно степени еврейской мыслью». И, оглядываясь кругом, добавлял: «Пришел, очевидно, и наш черед!!!» [42, с. 96].

Посмотрите на польского актёра Даниэля Ольбрыхского! Вот лицо псевдопольской химеры… Впрочем, волоокие жёны и генополитика — тема отдельная.

После свержения Януковича состав «временного правительства» Укрианы оказался показательным: Арсений Яценюк (мать — урожденная Бакай, из рода Терезы Гур, хасидов, живших близ Варшавы), к тому же сайентолог; Олег Тягнибок (Фротман); «всадник без головы укрианского неополитикума» Виталий Кличко и тот родился от матери по фамилии Этинзон. (Сбылась всё-таки мечта одного из основателей сионизма создать тип «мускулистого еврея!»). Ну а фамилия Ярош происходит от ивритского а-Рош, что значит «глава», «вождь», и указывает на высокое положение предков Яроша в хасидской общине Украины.

Наконец, основными кандидатами в президенты были Петр Порошенко (Вальцман) и Юлия Тимошенко (Григян-Капительман). В итоге победа (она же перемога) досталась конфетному олигарху. Укриана теперь — как сало в шоколаде.

По большому счету — что становится результатом отречения не отдельных людей, а целого народа от роду-племени? Происходит инициация. Проще говоря — демонизация. Жуткие художества и замогильный юмор евромайдана — простодушный человек не знает, ужасаться или смеяться — характерная иллюстрация этого процесса. Уверен, что нас ещё потрясут сообщения об отрезанных головах, съеденных сердцах и изъятых донорских органах в зоне боевых действий.[41]

А как вообще может реализоваться воспринятая многими после майдана национальная идея, которая выражается в формуле «Одна мова, одна нація, один Бог, одна Україна!»? Только за счет геноцида значительной части граждан. Это уже было, знаем.

Что же делать? — спросите вы. А я поневоле вновь вспоминаю общение со старцем Ионой в Одессе. Он тогда ещё сказал мне почитать из Мотовилова — историю его одержимости и исцеления. Молитвой старца, покаянием и делами Божиими был изгнан бес… А если воля к добру уже подавлена? Тогда одержимость требует от-читки.

Один из известных духовников сказал мне как-то: «Однажды на моих глазах маленький мальчик так бросил лопату, что она со свистом пролетела над головой. Не своей силой действовал одержимый ребёнок.[42] Что же теперь, расстрелять его? Надо читать заклинательные молитвы из требника митрополита Петра Могилы. Надо исцелять людей, освящать пространство не только на Украине, но в России».

Да, начинать надо с себя. Разве многие из наших предков, людей, живших и живущих в Москве и Питере, в Челябинске и Липецке, не отрицались от роду-племени и самого Бога?! Отрицались. Так продолжалось весь XX век, продолжается и поныне… И вот мы, группа монашествующих и мирян, ночью, объезжаем по окружной дороге вокруг Екатеринбурга, города, где враги рода человеческого пытались ритуально уничтожить Русский мир. С нами — чудотворная икона государя Николая Второго. Сосредоточенно, вслух, творим Иисусову молитву. Царский образ, как всегда, откликается. По самой иконе, по внутренней стороне закрывающего её стекла, стекают несколько струек мира. «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго!» Кажется, что благоухают сами эти слова, что невидимый шлейф благовонной молитвы опоясывает спящий тревожным сном город.[43]

Я вспоминаю сегодняшнее утро. В переполненном монастырском храме только что закончился водосвятный молебен с чтением заклинательных молитв. «— Есть кто с Украины?» — спрашивает батюшка. Кто-то отзывается в толпе. «— Берите воду».

Молебны такие, Бог даст, будут ещё и на Красной площади, и в московском Кремле. Будут и в Киеве.

Кстати, с началом войны в Новороссии отец Илий (Ноздрин) благословил каждые три часа читать хотя бы по десять Иисусовых молитв и ещё творить такую молитву: «Спаси, Боже праведный, всех вместе, отврати лице Твое от грех наших общих и личных и отдай нам обратно наше богатство, Россию. Обрати врагов наших вспять».

«Сербосеки» и «правосеки»

Не случайно именно повернувшиеся на Запад потомки православных славян являют нам наиболее устрашающие примеры озверелости. Взять хотя бы хорватских усташей. Вспомним их «сербосеки» для отрезания голов и корзины, полные вырванных яблок — глазных! А что происходит на территории, где когда-то было княжество современника благоверного Александра Невского — князя Даниила Галицкого (потянувшегося за короной, которую посулил ему папа)?! Что исходите этой территории! Всегда казалось, что больших ненавистников России — ненавистников иррациональных— чем в Польше, трудно найти. Теперь у них появились достойные ученики. Укрианцы становятся новым и самым озверелым полком янычаров. Арсенал пополнен: следом за ятаганами и «сербосеками» в дело вступают «правосеки»…

Отец Илий.

«Идея «украинская» есть интеллектуальный выверт малороссийской, отпавшей от истинной Церкви, интеллигенции, хронически мучимой ею же порожденным в качестве побочного продукта собственных этнофантазий чувством национальной неполноценности. И чувство это верное… Это острое чувство греха непростительного своеволия и предательства своей национальной и духовной сущности, чувство, подавляемое ещё большим упорством на путях болезненного самостийничества.

Украинство, белоруссомания, казакомания и народившийся совсем уже недавно великоруссизм — это разные формы одной и той же болезни — апостасии, отпадения от матери-церкви и от отца-народа и грех созидания идолов новых национальностей и выдуманных историй». [42, с. 60].

Ещё в 1925 году в Берлине вышла книга историка А.Стороженко, в которой он описал симптомы русофобской одержимости: ««Украинцы» — это особый вид людей. Родившись Русским, украинец не чувствует себя Русским, отрицает в самом себе «русскость» и злобно ненавидит все русское. Он согласен, чтобы его называли кафром, готтентотом — кем угодно, но только не Русским. Слова: Русь, Русские, Россия, российский — действуют на него, как красный платок на быка. Без пены у рта он не может их слышать. Но особенно раздражают «украинца» старинные предковские названия: Малая Русь, Малороссия, малорусский, малороссийский. Слыша их, он бешено