FOMO sapiens. Как избавиться от страха упущенных возможностей и начать принимать правильные решения - Патрик Макгиннис

В разреженном воздухе Кремниевой долины расхожая мудрость об «умных деньгах» не всегда верна. На самом деле «умные деньги» могут в конечном итоге выглядеть довольно глупо. Вспомним историю компании Theranos, ныне покойной любимицы Кремниевой долины, объявившей, что располагает технологией, способной диагностировать сотни болезней всего лишь по одной капле крови. В отличие от биткойна, в этой провальной затее пузырь поддерживала группа «искушенных инвесторов», которые должны были бы понимать, что к чему. Компания сумела привлечь поражающую воображение сумму финансирования — 700 миллионов долларов — от таких крупных инвесторов, как медиамагнат Руперт Мердок, Девосы (владельцы компании Amway) и Уолтоны (хозяева Walmart). Дошло до того, что Theranos стала оцениваться в фантастическую сумму — 9 миллиардов долларов. Ясное дело, ни один из этих инвесторов не был новичком, но это не имело никакого значения. Все они были уничтожены, когда Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) обвинила основательницу компании Элизабет Холмс и ее партнера Рамеша «Санни» Балвани в «крупномасштабном мошенничестве».

Как же Холмс умудрилась так впечатляюще взлететь к солнцу и камнем упасть вниз? Да с помощью тех же отработанных трюков, что Fyre Fest и Доминик Ансель с его кронатами. Во-первых, она разжигала амбициозный FOMO с помощью социальных доказательств, чтобы создать впечатление, будто успех компании предопределен. Еще когда ее идея была не больше чем презентацией в PowerPoint, Элизабет получила ранние инвестиции от Тима Дрейпера, своего бывшего соседа, а также одной из самых преуспевающих фигур Кремниевой долины. По мере роста компании Холмс умножала социальные доказательства, приглашая в совет директоров Theranos бывших министров и сенаторов. Тем, кто рассматривал возможность инвестировать в компанию или заключить с ней стратегическое партнерство, со стороны казалось, что множество умных людей намерены заработать здесь колоссальные деньги.

И тут пришел звездный час стадного FOMO. О компании заговорили богатые и влиятельные люди, и, хотя ни один из этих уважаемых деятелей не имел никакого научного опыта, они помогли втянуть в круговерть других влиятельных людей — в качестве инвесторов или евангелистов. Едва стадо пришло в движение, Холмс воспользовалась дефицитом, чтобы заставить потенциальных инвесторов переводить деньги при минимуме информации. Она также старательно избегала квалифицированных инвесторов с опытом работы в этой сфере, таких как серьезные венчурные компании, где партнеры были отраслевыми экспертами и не стали бы вкладывать деньги без тщательной проверки. Те, кто задавал слишком много вопросов по поводу «запатентованной» технологии компании, оставались за бортом. В придачу к успехам в привлечении денежных средств Theranos удалось создать трансформационные партнерские отношения с такими компаниями, как Safeway и Walgreens, сыграв на их FOMO: обе отчаянно пытались заключить эксклюзивное партнерство, чтобы их руководители выглядели героями. Удивительное дело, но они выделили этой технологии место в своих магазинах, не имея доказательств того, что она на самом деле работает!

На каком-то этапе план Холмс заработал настолько идеально, что стал функционировать без дополнительной подпитки. Инвесторы и совет директоров привлекали новых партнеров вроде CVS и Safeway, а эти партнерские отношения, в свою очередь, работали на то, чтобы принести компании еще больше денег, звездных персонажей и шумихи. И мощное стадо зажило собственной жизнью. Холмс всех одурачила и на один ослепительный миг даже вошла в список 400 самых богатых американцев по версии Forbes. Но потом в системе появились неполадки, технология не дала результатов, и в конце концов у стада возникли вопросы. Люди поняли, что их надули. Падение Холмс было молниеносным. Всего за год ее личный капитал упал с 4,5 миллиарда долларов почти до нуля![43] Вот ведь незадача.

Хотя фиаско Theranos было во многих отношениях беспрецедентным, в том, что траекторию развития компании в первую очередь определял FOMO, нет ничего исключительного. Да, страх упустить возможность, безусловно, недостаточная причина инвестировать, но он способен превратить в остальном разумных людей, зарабатывающих поиском многообещающих стартапов, в неуправляемое стадо FOMO sapiens. Я это понимаю. В моей собственной карьере венчурного капиталиста (как инвестирующего собственный капитал, так и работающего на венчурные фирмы) FOMO не раз прокрадывался в обоснование инвестиций. Однажды я вложил деньги в стартап, возглавляемый бывшей рок-звездой — латиноамериканским музыкантом, который все время нашей совместной работы вел себя так, будто пребывал под кайфом. До сих пор жалею, что не упустил ту возможность — компания обанкротилась в рекордно короткие сроки. Каждый раз, позволяя FOMO взять верх над логикой, я терял деньги. Я на собственном горьком опыте убедился, что FOMO заставляет вкладывать деньги в отрасли, в которых ничего не понимаешь, вместе с людьми, которых не знаешь. Он убеждает довериться в суждениях стаду — особенно если в этом стаде полно уважаемых персон, — а не анализировать ситуацию самостоятельно. Это верный путь к катастрофе.

Если вы не поддаетесь FOMO, вам грозит критика. Предположим, что, имея возможность вложить во что-то средства, вы, как разумный и рассудительный инвестор, скажете: «Нет, спасибо». Хотя ваше «Нет, спасибо» может объясняться самыми логичными соображениями, наблюдать за тем, как знакомые гребут деньги, пока вы сидите в стороне, может быть мучительно и в придачу вызвать сильное неодобрение, особенно в стаде. Еще в 1999 году газета Barron’s опубликовала статью «В чем дело, Уоррен?» («What’s Wrong, Warren?»), отчитав Уоррена Баффетта за то, что он не стал вкладываться в интернет-пузырь. Статья, которую, как мне кажется, Barron’s сегодня с радостью спрятала бы подальше, была полна намеков, что Баффетт слишком старомоден, «консервативен до архаичности» и в свои 70 лет «не понимает» важности высоких технологий[44]. Если отбросить эйджизм, то статья обвиняла Баффетта, Оракула из Омахи, в том, что он упускает возможности, инвестируя только в понятные ему отрасли. Они были правы, он действительно многое упустил… когда за следующие несколько лет Nasdaq в конечном итоге упал на 87 %. Пример Баффетта показывает: чтобы достичь успеха в долгосрочной перспективе, нужно стоять на своем и инвестировать, опираясь на анализ, а не на эмоции.

Хотя стойкость в конечном итоге поможет вам понять, что вы правы, как Баффетт, или избежать инвестиций в компании вроде Theranos, в некоторых случаях эта схема не срабатывает. Вы отбрасываете профессиональную возможность, которая дает впечатляющие результаты… у других. Из подсчета чужих денег — денег, которые могли бы быть вашими! — никогда не выходит ничего хорошего. И если не хотите мучиться от зависти или сожалений, придется переосмыслить ситуацию. Как бы велики ни были ваши прошлые успехи, важно помнить: выше головы не прыгнешь. Чтобы преодолеть FOMO, необходимо смириться с тем, что иногда вы будете упускать полезные возможности. Это легче сказать, чем сделать, вот почему уважения заслуживает такая венчурная фирма, как Bessemer Venture Partners. На сайте фирмы, помимо списка успешных инвестиций, в числе которых Staples и LinkedIn, есть и «антипортфель». Это перечень компаний, в которые фирма имела возможность инвестировать, но не стала. Так, например, случилось с Google: