Секретики, Чёртова башня и другие рассказы - Яна Варшавская

– Чего ревёшь? – спросил Володька, выходя на крыльцо и на ходу протирая глаза.

– Нашествие закончилось, – горестно ответила я, смахивая слёзы, величиной с горошину.

– Мам! Чего она опять придумывает?

– Да нет, Вова! Чистая правда. Я тоже видела, как тысячи тысяч божьих коровок сидели на стенах сплошным ковром!

– Подумаешь! Нам рассказывали про такое. В Колорадо, в Америке сто раз уже случалось…

– Фома неверующий! – только и сказала я, продолжая всхлипывать, но уже без былого энтузиазма.

Я понимала, что брат завидует нам с мамой. Он опять пропустил важное событие… Но, чтобы не выказывать своего огорчения, сразу вспомнил про подобную историю. Ведь случай-то его не всамделишный, а рассказанный. Зато мы с мамой видели всё своими собственными глазами! Подумав так, я успокоилась и пошла вновь обследовать рядом стоящие дома.

Когда отец вернулся с работы, я поделилась с ним своими впечатлениями, да только он не очень-то мне поверил. Вот тогда я впервые в жизни пожалела, что у меня нет никакого фотоаппарата, хотя бы самого недорогого и простого, «Смены», например, или «Вилии-авто».

То лето стало третьим со времени переезда. Наш участок постепенно приобретал законченный ухоженный вид. Кустики малины дали первый, обильный урожай, прижились яблоньки и два из восьми привезённых, небольших пока саженца настоящей вишни. Вишня та – родом из Ульяновска. Саженцы росли и довольно быстро стали красивыми, высокими деревьями. Главное, говорил отец, – уберечь их в первые два-три года от сильных морозов и грызунов. Если акклиматизация прошла успешно, от корней пойдут отростки, которые легче пересаживать, формируя настоящий, вишнёвый сад. Каким он и стал, спустя лет десять-пятнадцать…

Осматривая дома и деревья, я не нашла больше ни одной божьей коровки. Сорвав все созревшие красные ягоды малины, которые не увидел брат, я только хотела отправить их в рот, как заметила новые перемены… Но, чтобы меня опять не объявили выдумщицей, побежала в дом.

– Мам, пап! Там какие-то работники ходят с палками и чего-то измеряют.

– Ну-ну! Нос от малины ототри, – сказав это, брат выглянул в окно.

– Правда! Пап, это что… Геодезические приборы?

– Кажется, площадку готовят. Наверное, дом кто-то строить собирается. Главное фундамент успеть залить. Пойду с мужиками поговорю, – сказал отец, надевая кепку.

Люди, работавшие на площадке, что-то говорили, но очень уклончиво. Скорее всего, они сами не знали, либо не хотели раньше времени огорчать частный сектор грядущими переменами… А удалось в тот день узнать следующее: в ста метрах по диагонали от нашего дома будут возводить громаднейшую железобетонную конструкцию. Для чего она вдруг понадобилась и кому, пока неясно. Но только со следующей недели стройка будет вестись в три смены. И возводить будут водонапорную башню, высотой около двадцати метров и около десяти в диаметре.

– Здорово! – воскликнули мы с братом и переглянулись, это был редкий случай нашей с ним солидарности.

– Дети… – только и сказал отец, расстроенный будущими невесёлыми перспективами.

Я не понимала, чем он так недоволен. Просто тогда мне казалось, что всё, сопряжённое со строительством чего-то нового, должно вызывать восторг и интерес…

В первые дни строительства Башни мы то и дело интересовались, что там меняется, сколько людей сегодня, например, вышло на работу… Но потом постепенно привыкли и только отмечали про себя: «Как же всё-таки быстро возводится этот объект!»

Ведь совсем свежи были ещё воспоминания о том, насколько долго строили Дворец культуры, который очень торжественно открыли первого сентября, через год после нашего переезда.

Теперь мы с Володькой и его другом Прокопьевым Юркой частенько ходила на вечерние, но не самые поздние сеансы. Меня пропускали, потому что контролёром в кинотеатре была мама Володькиного друга. «Фантомаса»[14]мы смотрели с неослабевающим интересом и с нетерпением ждали каждую новую серию. Имя французского комедийного актёра Луи де Фюнеса запомнилось только благодаря этой киноленте. С мамой я несколько раз ходила на индийские фильмы. Только не понимала, почему она, очень сдержанная и рассудительная, плачет из-за пустяшных моментов. Ещё, я не могла взять в толк, зачем главным героям нужно танцевать и петь, когда самое время уже что-нибудь предпринимать, чтобы потом не лить слёзы. Я довольно быстро разочаровалась в таком кино и больше не поддавалась на мамины уговоры составить ей компанию…

Много позднее, когда я уже оканчивала восьмилетнюю школу, с удовольствием смотрела «Всадника без головы»[15], уговорив брата взять меня с собой. Он просто обожал, как играет Олег Видов, и ради него посмотрел фильм восемь раз! Володька изображал сцены из этой картины, подражая даже интонациям актёров:

– «Прерия черна, как десятка пик, но не будь я капитаном Колхауном, если не найду дорогу даже в этом аду!» – кажется, вот эта фраза стала его любимой цитатой. Мне, конечно, тоже нравился фильм, но даже два раза посмотреть одно и тоже… Это было явно не по мне!