Танец света - Ная Брайс

Очнулась я на полу в незнакомом кабинете. Мышцы неприятно покалывало – должно быть, я долго лежала неподвижно. В кабинете никого не было. Поднялась на ноги и подергала металлическую ручку в попытке открыть дверь. Конечно же заперто.

Огляделась в поисках чего-то, что поможет мне выбраться. Высокий дубовый стол, на котором аккуратными стопками располагались бумаги, обитое мягкой тканью кресло и пушистый ковер, на котором я и пришла в себя. Ничего подходящего я не видела – ни ключа, ни кувалды.

«Конечно… что бы здесь забыла кувалда?»

– Кто… – попыталась сказать я, но в горле неприятно засаднило. Наверное, из-за крика я сорвала голос.

В душе кольнуло, и я вытерла бегущие по щекам слезы. Мои сестры уже мертвы, им перерезали горло и бросили умирать в подземельях Обители.

За дверью послышались шаги, и я отпрянула к столу, хватая с него толстую книгу.

Ручка двери дрогнула, поворачиваясь, и я занесла руку для броска.

– Решила почитать напоследок? Похвально. – В комнату вошел Безликий. В помещении сразу же стало тесно, а воздух раскаленными иглами вонзился в легкие.

– Где мои сестры? – прошипела я, не опуская книгу, хотя рука уже начала заметно подрагивать.

– Где и должны быть, конечно же.

Безликий прошел к столу, отодвинув меня в сторону так небрежно, будто я была предметом мебели.

– Что ты со мной сделаешь?

– Смотря чего ты хочешь, – пожал плечами он, удобно усаживаясь в мягкое кресло и закидывая ногу на ногу. Я уставилась на блестящий, начищенный носок его сапога.

– Могу сломать тебе шею… – загибая пальцы, проговорил он. – Могу скормить своему Охру, он как раз не ел дичь пару дней и с радостью обглодает твои кости. А может быть, отдать тебя на растерзание солдатам?

– Только подойди ко мне, и я клянусь…

– Поцелуешь меня, как тогда, в библиотеке?

Отвечать я не стала, резко развернулась и бросилась в сторону двери, отлично помня, что Безликий не запирал ее за собой. Моя рука потянулась к ручке, я дернула дверь на себя, выскакивая в прохладные объятия коридора. Я бежала так быстро, как никогда в жизни. Каждую секунду ожидая, что руки Безликого сомкнутся на моем горле. Не оборачиваясь, проскакивая один лестничный пролет за другим, я влетела в нашу спальню, где еще вчера жили мы вшестером, и замерла на пороге.

– Тень? Наконец-то!

На моей шее сомкнулись горячие руки, и я, не веря своим глазам, уставилась в лицо улыбающейся Катарины. Ее зеленые глаза быстро наполнялись слезами, которые, рисуя влажные дорожки, стекали по веснушчатым щекам.

– Вы живы? – задыхаясь, только и смогла вымолвить я, глядя на толпящихся за спиной Катарины сестер.

– Мы победили, – так же тихо прошептала она.

Это означало лишь одно – нас ждала долгая дорога в Аркад, где мы и должны исполнить свою миссию.

У распахнутых ворот Темной Обители уже в нетерпении выбивали пепел из-под копыт четверо Охров, плотоядно глядя на нас маленькими красными глазками. Шкура-чешуя переливалась при дневном свете, и мне казалось, что, стоит дотронуться до ее острых граней, они мигом поранят кожу.

– О, Великие Темные, да я к ним в жизни не подойду! – заверещала Алия и вцепилась в Катарину, когда один из Охров низко зарычал и клацнул зубами.

– Отцепись! Они тебя саму боятся! – проворчала Катарина, пряча страх в глазах.

Охры медленно двинулись в нашу сторону, от чего даже я попятилась, натыкаясь спиной на чью-то грудь.

– Кажется, мне ты доверяешь свою спину? – услышала я ненавистный голос и дернулась.

– Я тебе могу доверить только… Дай подумаю… Ни-че-го, – отчеканила я.

Безликий хмыкнул, обходя меня и направляясь к своему Охру. Он ласково погладил зверя по гриве, больше похожей на текучий, живой металл. Охр утробно зарычал, подставляясь под ладонь.

– А мы, Великий господин? Где поедем мы? – кланяясь, обратилась к Безликому Оливия – прямая, как струнка, с высоко поднятым подбородком. Слишком правильная, идеальная.

Только прозвучал ее вопрос, как прямо перед нами затормозила высокая повозка, поднимая в воздух мелкий пепел, – я чихнула, потирая нос. Клетка из тонких металлических прутьев на деревянном каркасе, дно клетки устилала прелая солома. Я с сомнением покосилась на конструкцию, а потом на Безликого. Не веря, что нас, как животных, повезут в клетке.

– В тесноте, да не в обиде! – нарушила слишком долгое, напряженное молчание Алия и, расталкивая нас в стороны, направилась к телеге.

За ней полезла молчаливая София.

– Для вас нужно отдельное приглашение, или, может, привязать к Охрам, чтобы вы волочились следом? – участливо спросил Безликий.

– Я не поеду как животное, – глядя исподлобья, отчеканила Кин. – Дай мне скакуна, Деас, я прекрасно держусь верхом.

Мое тело напряглось от такого резкого тона Кин, и, взглянув на побледневшего Люка, я поняла, что в своих страхах я не ошиблась. Но Безликий снова удивил своей показательной щедростью, от которой у меня свело зубы.

– Почему бы нет! – тон мягкий, приятный, ласкающий уши своей напускной добродушностью. – Люк, отвяжи одного Охра от клетки и отдай Жертвеннице, остальных загнать в клетку.

Уже несколько часов мы тряслись в повозке, деревянные колеса, почти до середины проваливаясь в пепел, неприятно скрипели. Я, вцепившись в холодные прутья, созерцала не меняющийся пейзаж. Бескрайние грязно-серые степи, укутанные пепельным, воздушным одеялом. Изредка попадались искореженные кустарники или маленькие деревца, в поклоне склоненные к земле.

– Даже солнце не хочет обогревать наши земли. Прячется за темными тучами и ненавидит нас вместе с небом, – шептала София, забившись в угол и теребя тонкую травинку.

– Ну, скажешь тоже! – перебила ее Алия, лежавшая на боку в мягкой соломе, подперев румяную щеку кулаком. – У нас и так всегда жарко, а на голубое небо насмотримся, когда захватим Светлые земли!

София совершенно безразлично посмотрела на нее и снова погрузилась в только ей ведомые мысли.

Ко мне подсела Катарина и положила голову на плечо, уткнувшись в него острым подбородком. Иногда она сопела, раздувая мои волосы.

– А если это правда, Тень? – вдруг заговорила она, воровато оглянувшись. – За столько лет мы будем единственными, кто откроет Завесу?

Я, неотрывно смотря на спины Деасов, восседающих на Охрах, ответила:

– Неизвестно, почему не получалось у других, но у нас есть выбор. И у Сопротивления есть план, просто доверься мне. Я сделаю все, чтобы освободить нас.

Я не заметила, как уснула. Только прикрыла веки и сразу же провалилась в блаженную темноту. А когда открыла глаза, то не сразу сообразила, где я. Мерное покачивание повозки и тихий скрип колес убаюкивали, но я все же решила подняться. В горле першило, а кожу и костюм покрывал тонкий слой мелкого пепла. Я сдула его с плеча и потянулась, разминая затекшие мышцы.