Жизнь и приключения Светы Хохряковой - Татьяна Догилева

Однажды пришла замерзшая в дом, а тетя Люся как раз тесто для пельменей раскатывала. Я села поближе к печке, оторвала себе небольшой кусочек теста и стала лепить косульку. Косулька вышла корявенькая, но я вдруг увидела перед собой объявление о наборе в студию кукольного театра. Четко увидела, как наяву, каждую буковку, даже оторванный от объявления угол.

Поставила я свою косульку сохнуть и сказала:

– Загостевалась я у вас. Пора домой собираться.

Тетя Люся была женщина добрая, но малоразговорчивая.

– Надо так надо. Послезавтра Петр поедет, вот и отвезет тебя.

При воспоминании о вкуснейших тети-Люсиных пельменях, рот мой наполнился слюной, а желудок дал знать, что пора подумать и о нем. Он был неприхотлив, мой бедный маленький желудочек, мог подолгу обходиться без еды, но время от времени в него все-таки надо было что-нибудь забрасывать.

Я встала, огляделась и сразу сообразила, где добыть пропитание, на необитаемом острове этому быстро учишься. Один край моего песчаного полумесяца состоял из огромных валунов, погруженных в морскую воду, но верхние их части были на воздухе, лишь слегка омывались волнами. Самое место для морских улиток, сварить мне их не в чем, но можно сделать крохотные шашлычки, это, конечно, не очень-то вкусно, не то что суп из них, но вполне съедобно. И я полезла на камни.

Улитки были, и в большом количестве, но все какие-то мелкие, а мне нужны были покрупнее. И я перебиралась с камня на камень все дальше и дальше, набивая карманы крупняком. Так увлеклась, что когда камни кончились и передо мной открылся новый пляжик с золотым песком, просто не поверила глазам. Это местечко было гораздо красивее моего прежнего, а под пальмами валялись кокосы, вполне приличные на вид.

Я радостно вздрогнула: кокос – это не только еда, это еще и возможность утолить жажду. Про воду я даже запрещала себе думать, потому что знала – на островах ее практически не бывает, если нет какой-нибудь речушки.

Побежала к пальмам, уже на бегу отыскивая желтые или зеленые орехи. Схватила небольшой желтый кокосик, – я знала, в таких обязательно есть молоко. И вдруг что-то почувствовала. Не опасность, не страх, а острое ощущение обитаемости этой части Чалунгвы.

Стала оглядываться внимательно, но больше прислушивалась к себе, и интуиция подсказала двинуться по зарослям между пальмами. Я подкралась к кустам, стараясь не издать ни звука, раздвинула колючие ветки и увидела диво дивное: на тенистом берегу, между большими деревьями, стояла вместительная серая палатка, около нее виднелись явные следы человеческого присутствия – потухший костер, кастрюли, пустые пластиковые бутылки из-под воды, а неподалеку стояли на песке два плотика, один уже полностью готовый, а второй – недостроенный.

Я забыла и про голод, и про жажду. Час просидела в кустах, кормя москитов, чтобы понять, что людей нет. И только тогда вылезла на разведку.

Первым делом я обшарила палатку и среди матрасов и подушек нашла полбутылки воды. Боже! Это была самая вкусная вода на свете! Но я не допила, оставила про запас. Дальнейшее расследование привело меня к выводу, что здесь обитают местные рабочие, которые строят плоты. Валялись рубанки, топоры, острые мачете и веревки и кругом – стружки и опилки.

Так-так-так. Дело начинало проясняться. На мачте готового плотика гордо реял вымпел «Супергероя». Видно, по сценарию проекта, участники должны отправиться куда-то на плотах, но дело, как известно, застопорилось. Я стала осматривать готовый плотик. О! Это был не плотик, а мечта! Там все было, просто все! В центре стояла маленькая палаточка, а в палаточке – запас необходимого продовольствия: галеты, кокосы, пакеты растворимого молока и даже мешочек с сухофруктами. И конечно, несколько больших фляг с питьевой водой. Были ножи, вилки, кружки – и вообще всё-всё-всё. Плотик был небольшой, очень профессионально устроенный; поместиться на нем могли человек пять от силы.

Разорвала я пачку галет и съела их все, запивая оставшейся водой из найденной мной в палатке бутылки. Покопалась еще в запасах плотика и нашла блок сигарет и несколько зажигалок. Вот это да! Хотя чего удивляться-то. Официально на острове курить было строго запрещено, но в особых случаях сигареты выдавали сами администраторы. Видать, поход на плотах был причислен к особым случаям. Я, конечно, сразу закурила и подумала: «Ну вас всех в жопу! Поплаваю на плотике». И, даже не докурив, я стала двигать плотик по песку к воде, толкая его сзади. Работенка не из легких, но меня охватила маниакальная энергия, и скоро плот покачивался на воде.

Взошла на него и оттолкнулась веслом. Я имела представление, как управлять этим плавучим средством, – все-таки на озере выросла, – и потихоньку выгребла на большую воду. Легла на теплые бревна и расслабилась. Смотрела на заходящее солнце и думала, что делать дальше. Скоро станет совсем темно, свет здесь словно включался и выключался, как солнце пряталось – все, никаких сумерек, сразу кромешная темень, пока не взойдет Луна. Тогда опять все прекрасно видно, очень сильно светит.

Мне так славно было на плоту. Впервые я никого и ничего не опасалась и дышала легко и свободно. Дышала, дышала, да так и заснула. И хорошо так спала, без снов-кошмаров, которые меня мучили на Чалунгве, стоило только задремать где-нибудь под кустом. Наоборот, мне снилось, что я одна в целом океане, меня не кусают москиты, я смотрю в черное небо, усыпанное ярчайшими звездами и растворяюсь в этой красоте; потом появился Джонни, он положил свою чудесную морду на бревна плота и ласково на меня поглядывал, я погладила его, и он не отпрянул. Мы снова стали друзьями. Плот шел очень быстро, и я спросила:

– Джонни, почему он так быстро плывет?

И Джонни ответил:

– Здесь сильное течение.

– А-а! – понятливо закивала я, радуясь, что стала понимать язык дельфинов. – А куда же мы плывем?

– В Корунду, на Большую землю.

– Что я там буду делать?

– Сообразишь. Пойдешь в посольство.

– А долго до Большой земли?

– Если ничего не случится – еще три ночных перехода.

– Почему ночных?

– Так тебя же искать будут. Ночами незаметнее. Днем переждешь на острове, я тебя туда подгоню, а как солнце сядет – снова двинемся в путь.

– Как здорово, Джонни. Как ты изумительно все придумал. Спасибо! Я люблю тебя, Джонни!

– Я тоже тебя люблю, хоть ты и ведешь себя иногда, как последняя дура!

– Прости меня за все!

– Да ладно! Что я, женщин не знаю! Слушай, я буду иногда исчезать, но ты не бойся – я обязательно появлюсь вновь.

– Не пропадай надолго, я буду ждать тебя!

– Жди! – сказал Джонни, сделал «свечку» и исчез в глубинах.

Проснулась я оттого, что стало светать, то есть, всходило солнце. Я уже давно вставала по солнцу. И каждый раз захлебывалась от восторга, видя такое величие и красоту. Огромное оранжевое светило медленно выползало из океана и становилось все ярче и ярче. Я погрузилась в созерцание, и сердце мое билось все радостней. Когда солнечные лучи набрали силу и на солнце стало больно смотреть, я поняла, что пора заниматься делами: искать сухие ветки и вообще все, что сгодится для костра, идти за юккой, долго ее чистить, отбивать, промывать, а потом отваривать, чтобы…