Родная кровь - Anne Dar

места, я зашла в кухонную зону, но вместо того, чтобы сесть на указанное мне место, села на соседнее, таким образом оказавшись на расстоянии двух вытянутых рук от своей собеседницы.

– Где Байрон? – я решила сразу же выяснить ответ на терзающий моё нутро вопрос и, чтобы успокоить свои странные предчувствия, не соответствующие известной мне реальности, сцепила замерзшие пальцы рук, положив их себе на ноги. Мы встретились взглядами. Её глаза были настолько светло-голубыми, что, казалось, будто от их сияния в комнате становится ещё холоднее.

– Байрон в Канаде.

– В Канаде? – я не смогла скрыть своего удивления. – Но он не собирался… – Я прикусила губу изнутри, едва импульсивно не раскрыв тайну того, что Байрон планировал съехаться со мной. – Он не говорил мне о том, что собирается в Канаду, – наконец завершила свою завуалированную мысль я.

– Позволь я угадаю, – как-то приглушённо улыбнулась моя собеседница. – Ты – его любовь с первого взгляда, верно?

Внутри меня кольнула невидимая игла.

– Верно, – второй раз за прошедшие три минуты подтвердила я, но на сей раз мой тон прозвучал неприкрыто твёрдо.

– Я не буду ходить вокруг да около, потому что мне самой это очень не нравится. – “Не нравится что?” – хотела спросить я, но вместо этого решила ждать и потому лишь сцепила пальцы ещё сильнее. – Дело в том, что мой сын поступает так уже не первый раз. Я бы даже сказала, что у него выработана определённая система: он приезжает в США на несколько месяцев, на время пребывания здесь заводит себе девушку для удовлетворения своих естественных мужских потребностей, а потом, добившись желаемого, он возвращается в Канаду, где проделывает в точности то же самое – выстраивает подобие серьёзных отношений. Мальчишка никак не повзрослеет, девушки же с лёгкостью клюют на его удочку, ведь он достаточно богат и к тому же несомненно красив. И вся эта цепочка крутится год за годом: Канада – США – Канада – США, новая девушка, ещё одна и ещё одна… При первой нашей встрече тебе могло показаться, Тереза, будто ты могла не понравиться мне и якобы по этой причине я проявляла к тебе некоторую холодность. Однако же моя холодность объясняется совершенно противоположными доводами. Я была с тобой холодна не потому, что ты мне не понравились, а потому, что ты, напротив, понравились мне с первого взгляда – поверь, девочка, мои глаза мгновенно определяют человеческую суть – и потому, что я знала правду о действиях своего сына. Увидев тебя, мне стало досадно, что мой жестокий в своих играх в чувства сын выбрал такую… Хорошую девушку. Обычно он останавливал свой выбор на силиконовых модельках, с которыми ему приходилось недолго возиться, чтобы уговорить их съехаться с ним, но здесь…

– Съехаться с ним? – сама того не ожидая, я оборвала собеседницу на полуслове, впервые позволив себе вставить слово в её безумный монолог, в котором не могло быть ни слова правды. Не могло!..

– Очевидно, ты тоже согласилась съехаться с ним, раз уж он вернулся в Канаду. Байрон всегда добивается от выбранных им девушек конкретно этого момента: их согласия начать жить с ним вместе. Как только девушка соглашается, то есть внутренне сдаётся перед желанием начать с ним серьёзные отношения, он, удовлетворившись этим, раз и навсегда исчезает из её жизни. В прошлый раз он исчез из Нью-Йорка, перед этим из Квебека, а перед Квебеком был Сакраменто… – её холодные, но пытающиеся сиять теплотой глаза встретились с моими. Кажется, эта странная женщина своевременно остановила свой импульсивный порыв взять меня за руку. Не отрывая взгляда от моей легшей на край стола руки, она продолжила. – Тереза, может быть для тебя это ничего не будет значить, но я всё же признаюсь тебе: ты стала первой, кого он заставлял так долго. Обычно он уговаривал девушку начать жить с ним уже к концу первого – началу второго месяца отношений, если эту жестокую игру можно обозначит подобным словом, после чего он неизменно уезжал в другую страну, чтобы избавиться от лишних претензий со стороны пострадавшей стороны. – Лурдес вдруг резко заглянула мне в глаза. – Долго же ты его не отпускала.

В её словах сквозило неодобрение, но чего именно: того, что я долго не отпускала её сына, или того, что Байрон, якобы – я всё ещё отказывалась верить в это! – ведёт себя таким образом, живёт двойной жизнью – я понять не могла. А тем временем Лурдес продолжала:

– Пойми, это как охотничий инстинкт. Он добился от тебя того, чего хотел, утолил свою жажду победы и, утолив её, отправился на новую охоту, за новой порцией.

Всё вылетающее из уст этой женщиной было абсолютным абсурдом. Байрон меня любил! До безумия любил: я видела любовь в его глазах, я слышала любовь не только в его словах, но даже в его дыхании, я чувствовала его любовь в каждом соприкосновении наших тел, наших пространств… Совершенно всё, что говорила эта элегантная дама – чушь собачья!

В комнате стало вдруг очень жарко: из холода меня резко бросило в жар.

– Я вижу, что ты мне не веришь, – доброжелательно и даже с промелькнувших на устах грустью улыбнулась мне Лурдес Крайтон. – Неудивительно. Куда тягаться словам пожилой дамы со страстью молодого парня, которую ты не просто услышала, но почувствовала? Но смысл мне врать? Ты в любой момент можешь дозвониться до Байрона и, если он вдруг изменил бы себе и после завершения с тобой всех своих дел, поднял бы трубку, думаешь, он уличил бы свою мать во лжи? Если бы всё мной сказанное тебе только что было бы ложью, это быстро бы открылось и навсегда разорвало бы мою бесценную связь с единственным сыном. Подобная ложь с моей стороны походила бы на поступок сумасшедшей, решившей утопить корабль, в котором она же сама и плывёт. Впрочем, ты с лёгкостью можешь убедиться в том, что я не сумасшедшая: попробуй дозвониться до Байрона, вдруг произойдёт чудо и он ответит тебе? Может быть, за прошедший год он повзрослел и у него хватит мужества самому сказать очередной своей жертве правду – он тебя не любит. Он играл с тобой, и правила этой игры мне давно хорошо известны: любовь с первого взгляда – соглашение девушки жить с ним под одной крышей – решительный отъезд за границу. Обычно он не позволяет мне лезть в его личную жизнь, но в случае с тобой я не стала терпеть. Одно дело легкодоступные девицы из высшего общества,