Родная кровь - Anne Dar

то, чтобы рассмотреть его, я продолжила по привычной схеме: – Вы Тереза Холт?

– Да, всё верно, – в глазах девушки читалось лёгкое беспокойство, которое, впрочем, легко объяснялось.

– Разрешите пройти?

– Конечно, проходите, – она сделала несколько шагов назад, позволяя нам войти в её скромное жилище, и сразу же обернулась на поспешные детские шаги, вызвавшие скрип старых половиц. Хозяйка апартаментов обратилась к появившемуся в коридоре мальчику голосом, который выдавал в ней ласковую, но одновременно строгую мать. – Берек, дорогой, поднимись, пожалуйста, в свою комнату.

Послушно кивнув, мальчик направился к крутой лестнице, ведущей на второй этаж. На вид ему было лет пять, не больше.

– Простите, я на секунду отлучусь к сыну, хорошо?

– Да, конечно, – поджала губы я, снимая со своих ног обувь.

– Проходите в гостиную, – она указала в сторону дверного проёма, за которым, очевидно, располагалась предлагаемая для нашего расположения гостиная. – Я скоро вернусь.

Как только Тереза удалилась наверх, я едва уловимым шёпотом обратилась к Риду:

– Обрати внимание, – я кивнула головой в сторону женского плаща, висящего на вешалке у выхода, после чего почти сразу услышала шаги, предупреждающие о возвращении к нам хозяйки дома.

Мы перешли в гостиную до того, как Тереза вновь возникла перед нами. Из-за пасмурной погоды и соответствующего ей освещения, это и без того скромное жилище сейчас выглядело совсем маленьким от теней, собравшихся по углам за мебелью, но оно определённо точно было ухоженным и даже уютным. У Терезы Холт явно наличествует хороший вкус. Основное внимание в интерьере гостиной привлекала пусть и не новая, но всё ещё красивая мягкая мебель горчичного цвета, и приятно гармонирующий с ней напольный торшер в стиле Тиффани.

– Присаживайтесь, – Тереза указала нам на диван, после чего заняла одно из двух продавленных кресел.

– Должно быть, вы догадываетесь, с чем связан наш визит к Вам, – заняв ближайшее к ней место на диване, решила начать издалека я.

– Да… Да, я догадываюсь, – поправив прядь своих густых волос, моя собеседница запрокинула ногу на ногу и сцепила пальцы на оказавшемся сверху колене. Жест человека, желающего закрыться. – Мы с Береком полночи не спали из-за этого. Муж миссис Фокскасл звонил мне несколько раз… Он… Кхм… Говорил, что она не вернулась домой, а потом… Около пяти часов утра к нам приходили ваши коллеги, так что… Это так ужасно… – её голос отчётливо дрожал. – Ванда Фокскасл была учительницей Берека… Я решила не отпускать его сегодня в школу…

Я заметила, что моя собеседница старалась смотреть исключительно в глаза, предпочитая мои глазам Арнольда, и это уже было неплохо.

Я вспомнила её маленького сына, которого увидела лишь краем глаза: ребёнок не выглядел на школьный возраст, и всё же собеседница утверждала, что он уже ходит в школу.

– Скажите, Тереза, зачем к Вам приходила Ванда Фокскасл? – решила начать поворачивать русло реки в необходимом мне направлении я.

– Как я уже сказала, миссис Фокскасл была учительницей Берека… Его классным руководителем. Насколько мне известно, она всю прошедшую неделю обходила дома своих учеников… Понимаете, с целью познакомиться с семьями и обстановками… Вчера вечером наступила наша очередь.

– В котором часу она ушла от вас?

– Она ушла ровно в девять часов. Я запомнила, потому что обычно в девять я готовлю Берека ко сну.

– Девять часов – это относительно позднее время. Почему миссис Фокскасл задержалась у вас?

– Не знаю… Кажется, она не задержалась особенно… – Тереза поджала губы, словно задумалась. – Мы ели малиновый пирог с лимонным… Чаем… – Ей определённо точно тяжело давалось осознание того, что человек, с которым она ещё несколько часов назад разговаривала с глазу на глаз и запивала малиновый пирог лимонным чаем, был пристрелен фактически за порогом её квартиры. – Возможно, мы немного заговорились, но она провела у нас всего час.

– Не знаете, миссис Фокскасл предпочитала так поздно обходить все семьи?

– Я знаю, что она предпочитала ходить по домам своих учеников после обеда, но из-за загрузки на работе я не могла подстроиться под столь раннее время и потому она любезно предложила мне посетить нас первого октября в удобное для меня время. Мы договорились встретиться в восемь вечера.

– Вела ли она себя странно?

– Нет.

– Никаких странных жестов или подозрительных намёков?

– Никаких, – мило выпятив нижнюю губу в задумчивости, уверенно отвечала мисс Холт.

– В какую сторону она направилась, когда вышла от вас?

– В сторону берега.

– Вы наблюдали за ней?

– Нет.

– Тогда откуда Вы знаете, что она направилась в сторону берега?

– Когда я отходила от двери, в витражное окно я заметила, что она повернула налево, а это сторона берега. Я подумала, что она пошла на прибрежную парковку, потому что на этой улице с шести часов вечера до восьми часов утра парковаться разрешено только жителям таунхаусов.

– У Вас были враги?

– Что?.. Что, у меня?.. – подобного вопроса она от меня точно не ожидала и сейчас явно пришла в замешательство получив его. – Враги у меня?..

– Да. Недоброжелатели. Они у Вас есть? – я вцепилась в свою собеседницу заточенным взглядом.

– Нет никого, кто желал бы мне навредить… – она произнесла эти слова искренне веруя в их правдивость, либо желая в её веровать, но вскоре она начала быстро моргать, что выдавало её сомнение.

– Вы уверены?

– Да. У меня нет врагов… А почему Вы…

– Вы всегда здесь жили? – я театрально окинула взглядом уютно обставленную гостиную, скользнув им по обоям с цветочным принтом. Если эта молодая женщина самостоятельно обставляла эту комнату, она, со своим явным чувством вкуса, не могла выбрать под свою мебель эти обои. Значит, это, скорее всего, арендуемая квартира.

– В августе перебралась сюда из Куает Вирлпул.

– Куает Вирлпул? – я снова вернула свой взгляд на собеседницу, позволив ей вцепиться в спасательный круг, которым ей, отчего-то, представлялись мои глаза. – Это совсем рядом. Всего двадцать пять километров на север. Почему решили переехать в Роар?

– У моего сына высокий показатель айкью… – она прикусила свою нижнюю губу. – Очень высокий. А в Роаре не просто ближайшая школа для одарённых детей, но лучшая во всём Мэне. Так что переезд нам был необходим.

– Значит, Вы не местная.

– Относительно… – она снова в чём-то начала сомневаться. – Я родилась и выросла здесь, в Роаре, но когда мне было пятнадцать мы с родителями переехали в Куает Вирлпул, затем я несколько лет училась в Бостоне, планируя позже перебраться в Нью-Йорк, но забеременела. Я хотела приехать сюда сразу после окончания колледжа, планировала родить сына здесь, так как у меня в этом городе живут старшие сестра