Игрушка стаи - Джанель Морено

— Клянусь.

Я выдохнула, до конца не осознавая, на что подписалась.

— А что с другими? Ты позволишь хотя бы попробовать тебя соблазнить?

— Дрейк… — Я закусила губу, подбирая слова, — я не стану отрицать, что часть меня хочет… того, о чем ты говоришь. Я не знаю, откуда это во мне взялось, я никогда еще не думала ни о чем, серьезнее поцелуя. Может, это и неправильно, может, я схожу с ума. Но дело не в моих желаниях. Я не уверена, что смогу переступить через себя. Это пока что сильнее. Поэтому я готова попробовать быть с тобой, но не… не со всеми. Я знаю, что это ваши законы и мне жаль, если твои братья не придут в восторг. Но пока что я не могу и не хочу.

— Я обещаю, что ключом ко всему, что происходит в этом доме, будет служить твое желание.

Он отошел от моего кресла и теперь выглядел так, словно находился на светском вечере. Договоренности были достигнуты, можно было продолжать ужин. Вино в моем бокале уже согрелось, и Дрейк обновил его, долив из бутылки. Надо было что-то съесть, но я не была уверена, что смогу. Пока примеривалась к сыру, мужчина подошел к камину и взял с него флакон, что так привлек мое внимание в самом начале.

— Я не стану давить. У нас впереди — хочется верить — еще много времени. Чтобы узнать друг друга лучше, чтобы научиться доверять. В том числе и в постели. Но если ты захочешь…

Голос сделался тише, и я поймала себя на том, что стала дышать через раз.

— Если захочешь попробовать, это зелье поможет тебе. Это не наркотик. Оно лишь избавит от волнения, страхов и от боли в первый раз.

Он поставил флакон туда, где раньше стояла шкатулка. Вот такой вот обмен — предложение замужества на зелье, чтобы решиться вернуть долг. И что лучше?

Не думая больше ни о чем, я взяла бутылек и залпом выпила содержимое. По телу разлилось обжигающее тепло, как от крепкого глинтвейна, а на губах остался вишневый привкус.

Затем губы Дрейка накрыли мои, и зелье, а может и я сама, не позволили ему возразить.

Поцелуй вышел жадный, наполненный страстью. Капли зелья, оставшиеся на губах, придали ему вишневый вкус. Язык мужчины раздвинул мои губы, лаская в слишком интимном, слишком горячем поцелуе. Волна неизведанных ранее ощущений накрыла меня с головой, меня словно затягивало в море — как если бы я попала в волну и потерялась в пространстве, не зная, в какой стороне спасительный воздух.

Рука, лежащая на груди Дрейка, мелко дрожала, а потом несмело двинулась вверх, обхватила мужчину за шею, чтобы прижаться ближе, сделать объятия теснее и жарче.

Тепло, разлившееся по телу, одновременно пугало и манило за собой, исследовать это желание дальше, взять то, что кархан предлагал поцелуем.

Я нашла в себе последние — действительно последние — силы отстраниться. Непонимающе Дрейк взглянул на меня и ласково, с какой-то поразительно искренней заботой убрал с лица прядь волос.

— Что такое? Я сделал тебе больно?

— Нет. — Я улыбнулась кончиками губ. — Хочу попросить.

Поцелуй новый — и осторожный, невесомый.

— Все, что пожелаешь.

— Докажи, что я могу тебе верить. Я не готова к ребенку.

В его глазах мелькнуло удивление, смешанное с весельем. Дрейк не ждал от меня такого, но неожиданно не разозлился, а словно обрадовался.

— Разумеется.

Когда он поднялся, я ощутила разочарование. Губы покалывало от жажды повторить безумный поцелуй, а кожа словно стала в несколько раз чувствительнее. Я не знала, было это результатом действия зелья или моей собственной реакцией на мужчину. И не хотела знать.

Дрейк скрылся во второй комнате и оттуда позвал:

— Иди сюда, Лилиана.

На негнущихся ногах я медленно прошла в спальню. На огромную кровать смотреть без смущения не выходило, но раз ступив на поле битвы, нельзя отвернуться и побежать назад.

— Это зелье не позволит тебе забеременеть сегодня. — Дрейк протянул мне новый флакон.

Врет? Или нет? Лицо кархана ничего не выражало, а глаза поблескивали от явного возбуждения.

— Ты хочешь мне верить, — произнес он, — так почему сомневаешься?

Я закашлялась, потому что руки дрожали. На вкус зелье было куда противнее прошлого, но я заставила себя выпить все до дна. Дрейк заботливо подал бокал с вином и я сделала несколько щедрых глотков.

Так ничего и не съела… алкоголь, смешанный с вишневым зельем, ударил в голову так сильно, что я покачнулась и если бы не сильные руки мужчины — упала бы.

— Ты в порядке? — спросил он.

Прерывисто кивнула, не отводя взгляд от его губ.

Мы снова двинулись навстречу друг другу. На этот раз поцелуй вышел другим. Медленным, тягучим, как дорогое терпкое вино. Он разгонял кровь, заставлял сердце бешено стучать. Запах мужчины — миндаль с айранской мятой — хотелось вдыхать полной грудью. Но я не могла. Не было сил, не хватало дыхания, которое вдруг стало общим.

Дорожкой горячих сухих поцелуев Дрейк спустился на ключицу, где кожа была особенно нежной. Я вновь закрыла глаза, проваливаясь в тягучее наслаждение, вдыхая мужской аромат, чувствуя, как его губы исследуют мою кожу, спускаются к груди. Внизу живота разливалось тепло, и мне не хотелось думать, было то зелье, или я сама хотела прижаться ближе, ответить несмелой лаской.

Все тело охватила дрожь. Не страха и даже не волнения, а какого-то возбуждения, которого я не испытывала раньше. Мне было не пятнадцать, я знала, что рано или поздно случится в постели с мужем и тело порой требовало разрядки, но такого напряжения я еще не чувствовала.

Реальность оказалась в тысячу раз ярче любой фантазии.

Грудь вздымалась тяжело и неравномерно, когда медленно, дразнящими движениями, Дрейк начал расшнуровывать мой корсет. Он словно жаждал продлить пытку, в том числе и для самого себя.

Когда полы корсажа раздвинулись и дышать, казалось бы, стало удобнее, я не ощутила облегчение, и вновь вернулась в пытку, еще жарче прежней. Осторожные прикосновения к груди были совершенно новым ощущением, а когда теплые мужские пальцы коснулись сосков, я не выдержала и застонала.

С каждой новой лаской зелье действовало сильнее и сильнее. Когда язык мужчины обвел затвердевшую вершинку, я вдруг поняла, что держаться на ногах уже не могу. И если бы не сильные руки Дрейка, непременно бы упала.

Мужчина мягко толкнул меня к кровати. Разгоряченной чувствительной коже покрывало показалось преступно грубым. Даже нежная и легкая ткань платья неприятно царапала. Я, словно зачарованная, смотрела, как кархан раздевается, не сводя с меня затуманенного страстью взгляда.

Рельефные мышцы, идеальная кожа, слишком темная для северного жителя. От осознания, что передо мной не просто мужчина, но зверь, заставляло сердце биться сильнее. Я даже не знала, что могу испытывать подобные эмоции, а сейчас купалась в них, дышала этим напряжением и почти с нетерпением ждала, когда он снова прикоснется.