Забери мою боль - Виолетта Роман

– У тебя боли, – рычит Остап.

– У меня нет болей. И не было давно.

– Так какого черта я нашел тебя в зале в состоянии овоща?!

– Потому что я по двенадцать часов убивал себя силовыми! Организм дал сбой, но таблетки мне помогли и я снова в строю.

– Илай, не будь идиотом. Ты продержишься сейчас на них, но тебя даже на бой не допустят. Как ты собираешься пройти допинг-контроль?!

– Я пройду его. Потому что я не буду ничего пить.

Нейман приблизился к Остапу вплотную. Обстановка в кабинете накалялась с каждой секундой.

– Ты не понял, Остап? Ну так я объясню тебе. Все эти травмы – полная херня. Я живу с ними уже три года. Без боев я живу четыре и, бл*ть, жизнь эта похожа на жалкое существование. Я не отступлю, ты же знаешь. Так что не создавай мне проблем.

Все замолчали. Потом доктор кивнул.

– Илай, обещай, что после боя ты пройдешь лечение. У тебя не так страшно все, мы сможем решить этот вопрос.

Илай поднял на него взгляд.

– Так и сделаем, Артур.

Остап бросил осуждающий взгляд в сторону доктора. Мужчина был явно недоволен тем, что тот так быстро сдался.

– Хорошо, что с рукой? Ты понимаешь, что не сможешь бить в полную силу?

– О руке не переживай. Не сахарный, не рассыплюсь. А теперь расходимся, ребят. У меня завтра с девяти тренировка, нужно поспать.

Илай направился в мою сторону. В его взгляде читалась злость, но когда он приблизился ко мне и взял за руку, мне стало так тепло. Его пальцы были нежными, он вывел меня из кабинета, направляясь к выходу.

К машине мы подошли в полном молчании. Открыв ее дверцу, он усадил меня на пассажирском. Его руки на руле, я смотрю на выпуклые бороздки вен, на припухшую кисть левой, и думаю о том, что этому мужчине бог дал не только красивую внешность, но и сильный, несгибаемый характер. То, на что он идет – чистое безумие. Его могут покалечить. Но ведь Илай не свернет, ни за что не свернет с пути.

– Прости, я не пришел сегодня на встречу, – его голос хриплый, он ласкает мой слух и я растворяюсь в его звучании.

Илай поворачивается ко мне. Я знаю, что у него так много вопросов.

Уголок его губ кривит улыбка. И в этот момент я понимаю, что пропала… В глаза его смотрю и тону в них. И не вижу способа спастись, справиться с этим. Душа кричит, чтобы бежала, пряталась, спасалась. Голос внутри не дает покоя. Он говорит, что его боль станет моей. Очень скоро станет. И сейчас я понимаю одну удивительную вещь… Я больше не боюсь боли. Я боюсь другого – навредить ему.

– Отвези меня обратно в зал, – слетает шепот с губ, разрушая такую теплую и уютную тишину. Он хмурится. Потирает нервно подбородок, а когда возвращает ко мне взгляд, я понимаю, что он ни за что этого не сделает.

Илай даже машину вел по-особенному. Быстро набирая скорость, перестаивался то в одну, то в другую полосу, обгоняя другие. Он вел, можно сказать, агрессивно. Но мне было совсем не страшно.

Когда автомобиль остановился у белой высотки, он вышел из салона и открыл для меня дверцу.

– Идем, – Илай протянул ладонь, помогая мне выбраться.

На улице было прохладно. Я задрожала, а он, приблизившись, обнял меня за плечи. Тут же по телу пробежала волна.

– Нам нужно подняться на десятый. Ты сможешь? – произнес с улыбкой, когда я, споткнувшись, чуть не упала. Меня снова спасли его сильные руки.

Все это было так волнительно.

– Илай…

Он нахмурился, понимая, что я хочу ему сказать. Наверное, лицо у меня в этот момент было очень испуганным.

– Ты нужна мне.

Мужчина посмотрел мне в глаза и я снова растаяла. Столько в них глубины, столько боли.

– Не бойся меня, слышишь?

Я кивнула. Тогда Илай перехватил мою ладонь и повел внутрь здания.

Его квартира была небольшой. Две комнаты, одна из которой совершенно пустая.

– Не успел ее обставить до тюрьмы, – пройдя следом за мной, поясняет Нейман. По его напряженному виду я понимаю, что здесь скрыто намного больше, чем просто «не успел». Ему если не больно, то неприятно говорить.

– Ничего, – улыбаюсь, выходя в коридор и направляюсь вслед за Илаем в гостиную. Она просторная. Здесь огромный и широкий кожаный диван и плазма на стене. Вот и вся обстановка.

– Вот моя комната. Черт, – Илай замечает разбросанные по дивану вещи. Подойдя, забирает их в охапку и уносит в ванную комнату.

– Я здесь не был уже пару недель. Прости, поесть тоже ничего не будет.

На его губах смущенная улыбка. Так удивительно видеть его таким.

– Кто же ест в два часа ночи? – смеюсь, а он кивает, соглашаясь с моими мыслями.

– Точно.

Илай делает шаг ко мне. Тут же становится жарко. В полутьме комнаты его силуэт кажется таким огромным.

– Как ты это сделала? – раздается хриплое в темноте. Ну вот и спросил. Мне не хочется говорить о себе, о своем прошлом. Я оставила его позади. И решила ведь держать все в секрете.

– Сделала что?

Илай понимает, что я тяну время. Он кивает, отходит в сторону, даруя мне немного спокойствия. Когда он рядом, мозги закипают и я начинаю нервничать.

– Боль, она прошла, – говорит, смотря в окно. – Приступ был такой сильный… а тут, буквально в несколько минут, будто рукой сняло…

Он имеет право знать. Да и думаю, ему можно довериться. Илай не тот, кто осудит или будет смотреть на меня, как на сумасшедшую.

– Только не смейся и не считай меня чудной, ладно?

Он оборачивается. На его губах улыбка. От нее сердце пускается вскачь.

– Цыпленок, в плане странности – прости, но тебе не сделать меня, – смеется.

Это точно. Вот только мне совсем не смешно. Всю дорогу сюда я пыталась придумать, как отговорить его от боя. Илаю нужно лечь в больницу и пройти лечение.

– Врач был прав. Как ты собираешься тренироваться? Как будешь драться со сломанной рукой? Без лекарств ты не продержишься…

Он тянется ко мне, его пальцы касаются моей скулы. Я вздрагиваю.

– Бывают моменты когда не остается другого выбора, – его взгляд темнеет, сосредотачивается на моих губах. Мне вдруг становится невыносимо жарко. – Ты ведь будешь рядом, если что? – практически на ухо, обдавая кожу дыханием. Прикрываю глаза, от того, что кружится голова

От его «если что» сердце кровью обливается. Зачем такие жертвы, ради чего? Неужели нельзя заработать деньги другим, более безопасным способом? Душа кричит от возмущения и тревоги за него. Но его взгляд, полный доверия, ввергает меня в ступор.