Что нужно женщине - Кэролайн Линден

Стюарт ухмыльнулся и проговорил:

– Но если бы я собирался до вас дотронуться… Ах, что бы я тогда сделал!.. Хотите узнать, что происходило бы в таком случае? Знаете, ужасно хочется доставить вам удовольствие. Да-да, я очень этого хочу. Поверьте, я сплю с женщинами не только для того, чтобы самому получить удовольствие. – В глазах Шарлотты сверкала ненависть, а Дрейк, присев на краешек кровати, продолжал; – Я понимаю, что это будет очень трудно сделать. Чтобы досадить мне, вы постараетесь отказать себе в удовольствии.

– Не могу представить, чтобы я могла бы испытать удовольствие от прикосновений ваших мерзких ручек! – закричала Шарлотта.

Самодовольная улыбка Дрейка была ей ненавистна. И в то же время Шарлотта ужасно злилась на себя из-за того, что понимала: она бессовестно лжет. Да, иногда она ловила себя на мысли, что ее влечет к этому ужасному человеку, к этому негодяю. Может, она такая… от природы? Пьетро признавался ей, что временами не верит, что она – англичанка. Муж хотел сделать ей комплимент, намекая на то, что она была страстной и пылкой в постели и этим больше походила на итальянку. Однако Шарлотта восприняла это как подтверждение последних слов отца, которые он сказал ей, когда она покидала дом навсегда:

«Странная ты женщина… Ни сдержанности, ни умеренности – ни в словах, ни в делах».

Конечно же, отец был прав. Потому что сейчас она злилась и на Стюарта Дрейка, и на себя; ей никак не удавалось отделаться от тревожного чувства, что если бы он вдруг воспользовался с нынешним положением, то она, возможно, и не стала бы…

«Нет-нет, нельзя об этом думать», – сказала себе Шарлотта.

– Я не желаю слышать больше ни единого слова, – твердо заявила она. – Вы – отъявленный негодяй, не знающий никаких нравственных норм распутник, который…

– Тсс… – проговорил Дрейк и приложил палец к ее губам. – Если вы не будете лежать тихо, я не ограничусь тем, чтобы только смотреть на вас. – Окинув ее выразительным взглядом, он добавил: – Если вы произнесете сейчас хотя бы одно слово, я истолкую это как знак согласия.

Шарлотта молча отвернулась.

– Я знаю, что не нравлюсь вам, – продолжал Стюарт тихим вкрадчивым голосом. – Мне тоже не очень-то нравится ваше поведение. Слишком уж вы безжалостная и жестокая. Однако в постели ваш пыл может оказаться намного полезнее. Такой нерастраченный жар, такая страсть!.. Да вы не леди, а настоящая тигрица! Поверьте, я умею укрощать хищников.

Он провел ладонью по щеке Шарлотты, затем – по шее.

– Ах, миледи, у вас прелестная шейка. – Его голос стал глухим и низким. – Такая нежная и мягкая. Кто бы мог подумать, глядя на эту шейку, что вы – стальная женщина. А вот этот изгиб… Ох, он так и просится, чтобы его поцеловал мужчина. Хочется бесконечно наслаждаться изящными линиями ваших плеч.

Дрейк положил ладонь на впадинку под ее горлом, и Шарлотта поморщилась.

– И все-таки вы трогаете меня, – процедила она сквозь зубы.

Стюарт еще несколько секунд поглаживал ее шею, затем убрал руку.

– Ах, я просто забылся на время. – Он наклонился над ней.

Лицо Дрейка скрывала темнота. Но Шарлотта все же заметила, как сверкали его глаза.

– У вас учащенный пульс, – тихо сказал он. – Вот здесь… – Он осторожно коснулся впадинки у ее горла. – Видите, ваше сердце бьется учащенно даже сейчас. Только представьте, что случится, если я поцелую вас вот сюда. – Он наклонился еще ниже, и Шарлотта почувствовала его горячее дыхание.

Она снова попыталась высвободиться. И снова проклинала себя зато, что тело ее предательски откликалось на прикосновения Стюарта.

– Перестаньте! – воскликнула она. – Пожалуйста!

– У вас необычайно тонкая талия, – продолжал Стюарт. – Я, наверное, мог бы обхватить ее двумя пальцами. – От резких движений рубашка ее задралась, и обнажился живот. Тихо рассмеявшись, Дрейк сказал: – Знаете, я мог бы поднять вас и позволить вам сесть на меня верхом. Вам нравится быть сверху, Шарлотта? Вам нравится, когда ваш любовник распростерт под вами и находится в вашей власти? Или вы предпочли бы находиться внизу? Скажите, что вам больше нравится?

Он еще выше задрал ее рубашку.

– О, Шарлотта, мне кажется, я уже вижу, как вы поднимаетесь надо мной, и кажется, что я слышу ваши стоны. Как бы вы двигались – медленно или быстро? А ваши соски… – Он задрал ее рубашку до самого подбородка; под рубашкой же у Шарлотты ничего не было, потому что сегодня утром она выбросила все свое нижнее белье. – О, какая прелесть, – прошептал Дрейк.

Шарлотта закрыла глаза и сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться.

– Откройте же глаза, – продолжал Дрейк, но она еще крепче зажмурилась. – О, как замечательно, – проговорил он, легонько коснувшись ладонями ее грудей. Она поморщилась, а Дрейк снова рассмеялся. – А когда вы оседлаете меня, я стану ласкать ваши груди. Сначала я лизну ваши соски… – Он осторожно обвел пальцем ее отвердевший сосок. – А потом я буду целовать их все крепче и крепче. Вы будете двигаться все быстрее и быстрее, а я буду целовать и ласкать ваши груди.

«Черт бы его побрал! – думала Шарлотта. – И меня вместе с ним».

Ей хотелось оглохнуть, чтобы не слышать того, что он сейчас говорил. Хотелось потерять сознание или просто заснуть – только бы спастись от того водоворота эмоций, которые рождал Дрейк своими словами и прикосновениями. Разумеется, она прекрасно понимала, что этот человек – редкостный негодяй, и все же она ничего не могла с собой поделать – ее тело словно плавилось от желания. Более того, Шарлотта и в самом деле живо представляла, как сидит на Дрейке верхом: его великолепное тело было горячим и обнаженным, и она, казалось, чувствовала, как он входит в нее все глубже и глубже…

– Но не могу же я все время находиться под вами, – продолжал Дрейк. – Я ведь должен показать, кто здесь хозяин. Что ж, вы уже побывали сверху, а теперь – моя очередь. Я хочу вас взять у стены, где вам не за что держаться – только за меня. Вы обовьете руками мою шею и обхватите ногами мои бедра.

Он погладил ее колено, и Шарлотта затаила дыхание. Ей хотелось выкрикнуть «перестаньте!» – но она не могла произнести ни слова. А его прикосновения… Ох, она не могла их выносить – и в то же время не могла без них обходиться.

– Так вот, моя милая Шарлотта, вы будете всецело в моей власти. И еще я хочу, чтобы вы трогали себя там, где я войду в вас, хочу ощущать, как ваши пальчики будут прикасаться ко мне.

Шарлотта ахнула при этих словах Дрейка и тут же, невольно представив себе такую картину, залилась краской. Он ухмыльнулся и вновь заговорил:

– Когда же вы достигнете наивысшего блаженства, вы громко закричите – уж в этом-то я нисколько не сомневаюсь. И должен признаться, что мне очень хочется услышать ваш крик.

Его ладони вновь заскользили по ее бедрам, и Шарлотта невольно приподнялась, словно побуждая его продолжить ласки. Она по-прежнему ненавидела этого негодяя – и одновременно ее влекло к нему, и она ничего не могла с этим поделать.